берез, а самим раскинуть руки в траве, и так лежать, рассматривая в бездонном, голубом небе добрые, неторопливые облака. Нужен уставшим путникам пусть короткий, но отдых.
Минуты счастья они такие скоротечные. Омоют на миг душу, и отхлынут теплой волной, вновь вернув к обыденности. Как хотелось бы их продлить, но разве судьба спрашивает нашего разрешения, срывая с места неожиданными, выскакивающими как убийцы из-за угла, неотложными делами и заботами, или отвешивая очередную оплеуху кувалдой горя, по расслабившейся голове.
— Так бы лежал, и не вставал всю жизнь. — Угрюм сладко потянулся. — Но увы, надо подниматься, ореки не будут ждать, пока мы с тобой тут расслабляемся. И так задерживаются где-то сволочи, хотелось бы думать, что утонули в болоте.
— Не брюзжи, ты сам настоял на коротком отдыхе. — Усмехнулся Художник. — Да и не изменят ничего те десять минут, что мы тут с тобой валяемся.
— Ну так воду-то из сапог слить надо было. Неприятно с болотом в ногах топать. — Улыбнулся в ответ Игорь. — Все. Хватит мять бока, поднимайся тунеядец. Труба зовет, снова в поход. Нам еще мисов найти надо, эти чертовы дети лесов умеют прятаться, так, что на лапу наступишь им и не заметишь. Ума не приложу, где их теперь искать.
— Так там же, где и в прошлый раз и искать. — Пожал плечами Максим. — Зачем велосипед изобретать?
— В том-то и дело что сомневаюсь я, что они там появятся, приманки у нас с собой теперь нет. Да и расстались мы с ними в прошлый раз пусть и не врагами, но и не друзьями, это точно. — Вздохнул Игорь. — Ничего в голову не лезет, заплесневело все после болота этого.
— Не надо никуда идти, они уже тут, и наблюдают за нами. — Гвоздев сел и начал натягивать еще не просохшую обувь.
— С чего ты это решил? — Угрюм оглянулся, пытаясь хоть что-то рассмотреть в лесу, на опушке которого они остановились. — Я не вижу ничего. Говорят, креститься надо, когда кажется.
— Чувствую. Я же тебе говорил, что у меня такой дар появился, после обращения мяскяя. — Максим встал, и повернулся к лесу.
— Поговорить нам надо с Ганжилом. Дело касается вашей жизни. — Заорал он, сложив ладони своеобразным рупором, в сторону деревьев, в полной уверенности, что там его слушают. — У вас не больше двух часов. Потом будет поздно. На подходе, из мира поздней осени идет отряд ореков и людей из секты «Свидетелей смерти». Думаю, что вы догадываетесь, что они идут по ваши души, и убивать именно вас. Мы теперь знаем кто их послал, и у нас с Угрюмом есть план как помочь племени выжить, и победить. Будем ждать здесь полчаса, если за это время ваш вождь не появиться, то мы умываем руки. Бодайтесь тогда с врагом сами, у нас и своих дел полно, не менее важных, чем сдохнуть во славу мисов. Время пошло, мы ждем здесь, а заодно, погреемся и обсохнем. — Он сел и вновь стянул обувь.
— Нет, не придут они. Даже если тебя слышали, не придут. Гордые, на шантаж не поддадутся, а ты их пугать начал, условия ставить. — Вздохнул Игорь, отбросив в сторону сапог, который только что начал натягивать на ногу. — Не высох сволочь, времени надо еще. — Вздохнул он. — Зря ты так разговор повел, братан. Угрозами не пронять, с ними надо ласково, обходительно, как с девушкой.
— Захотят жить, придут. Они не дураки, понимают, что без нашей помощи им конец. — Гвоздев откинулся на спину, заложив руки за голову. — По пятнадцать минут сна, я первый. Разбудишь. — И закрыв глаза мгновенно вырубился.
— Вот же тюлень. — Усмехнулся, глядя на него Угрюм. — Дрыхнет как лялька у мамки на ручках, только что сиську не сосет. Молодец пацан, далеко пойдет, если, конечно, сегодня не грохнут, ну и меня с ним до кучи.
Когда смертельно устал, то даже крохи времени на отдых, придают бодрости ватному телу. Пятнадцать минут блаженного провала в бездну, были прекрасны, но закончились мгновенно. Друг разбудил Максима на дежурство, и тут же сам занял его нагретое телом место, мгновенно отключившись.
Гвоздев неторопливо обулся, прошелся по поляне, разминая легкой гимнастикой затекшее тело, и вдруг почувствовал присутствие притаившегося, наблюдающего за ним из леса существа. Он улыбнулся, догадавшись кто это мог быть, и кивнул в ту сторону.
— Здорово вождь. Выходи. Чего прятаться? Мы не враги. — Махнул он призывно рукой. — Поговорить нам надо.
— Как ты смог меня увидеть, игрок? — От одной из берез осторожно отделился Ганджил, но приближаться не стал, а остановился, издали недоверчиво поглядывая на человека. — Ты владеешь тайным знанием?
— Это моя тайна, а мы не на столько дружны, что бы я ее тебе открыл. — Усмехнулся Максим. — Подходи, не бойся. Я уже говорил, что мы не враги. — О повернулся к Угрюму и толкнул того в плечо. — Вставай, у нас гости.
-А! Что! — Мгновенно вскочил тот, выхватывая маузер, и затравленно оглядываясь.
— Ганджил пришел, говорю. — Кивнул в сторону гостя Игорь. — Просыпайся, разговаривать сейчас будем.
— Ну и гад же ты Художник. — Потянулся Игорь. — Я свои пятнадцать минут еще недоспал, а ты уже: «Просыпайся!». Должен мне будешь. — Он повернулся в сторону гостя и зевнул. — Подходи, братан, не стесняйся. Тему перетрем, о том, как ваше племя из дерьма вытаскивать.
— Это правда, что ореки идут сюда? — Ганджил не спешил приближаться, с недоверием поглядывая на друзей.
— Нет, это я пошутил так. — Рыкнул недовольно Игорь. — Думаешь мне больше делать нечего, как только по дождю по-пластунски ползать, и придурков недоверчивых уговаривать, позволить мне этим недоумкам помочь не сдохнуть! Иди сюда, времени на уговоры нет. Или мы сейчас решаем как будем ореков со «Свидетелями смерти» встречать, или мы с Художником сваливаем, а вы дружно подыхаете.
— Хорошо. Но помните, что на вас нацелены наконечники стрел моих воинов. — Кивнул, соглашаясь Ганжил, и осторожно пошел на встречу. — Я иду. — Еще раз предупредил он, обернувшись, и вскинув предупреждающе руку в сторону леса.
— Напугал ежа голой пятой точкой. — Буркнул Угрюм тихо в сторону, и уже громко добавил подошедшему гостю. — Присаживайся, в
