стала его возлюбленная и моя создательница, Леди Саша, — в голосе Дера послышалось тепло, что было впервые за наше знакомство. — Бримир мечтал сделать её идеальным существом, поэтому неоднократно экспериментировал над ней. Это в конечном итоге вылилось в руны Четырех Фамильяров Пустоты. Гандальф – Тело Бога, Мьёдвитнир – Разум Бога, Виндальв – Голос Бога, Лифрасир – Сердце Бога. К сожалению, Леди Саша не очень любила говорить, и если сказать мягко, то больше полагалась на зов сердца, чем на разум. Это привело к первому расколу между ней и Бримиром. Он разочаровался в ней, — вздохнул Дер. — Однако только Гандальф мог выдержать более одной руны, а убивать мать своего ребёнка он не желал, поэтому оставшиеся две руны он вручил двум другим своим женщинам. Ну и вскоре после этого началась война с эльфами, где Бримир умер.
— Ты это узнал это после купания в бассейне с магической силой?
— Да, память практически восстановилась. Однако почему-то некоторые фрагменты словно в тумане. Может мне ещё нужно недельку две полежать в той дыре?
— Ты так полностью иссушишь бассейн, — усмехнулся, ничуть не переживая об этом. — Так ты говоришь, что Бримир хотел создать Бога, для чего ему это нужно было? Я бы понял, если бы он сам хотел стать Богом.
— Он был учёным, его не интересовало могущество или Божественность. Бримир желал узнать, сможет ли смертный стать Богом.
— Хм, Богом… Конечно, руны мощные, но не думаю, что можно стать настоящим Богом благодаря им.
— Ещё раз повторю, ты не представляешь полный потенциал этих рун, — усмехнулся Дер. — Например: руна Гандальфа создана не только для того, чтобы сделать существо мастером всех видов оружий. Главная его задача усилить тело и снять лимиты. С каждым поединком, с каждой тренировкой твое тело будет всё сильнее. Также и другие руны. Лифрасир создан для увеличения объёма магических сил и потенциала в магии; Мьёдвитнир создан для познания истины. Руна позволяет владельцу узнать всё, только посмотрев на объект; Виндальв чарует своим голосом, и в теории Бримир может влиять на реальность посредством слов. Конечно, ещё не было фамильяра овладевший полной силой рун. Даже Леди Саша не смогла, хоть и многого достигла, к сожалению, после смерти Бримира контракт был разрушен, вместе с рунами.
— Занимательная информация, я рад, что ты смог вспомнить прошлое, — произнёс я, криво улыбнувшись. Если другие Фамильяры Пустоты взойдут в силу, то одолеть их будет проблематично. Хотя может и обойдется. — Только одно понять не могу, раз Бримир хотел создать Бога, то что после его смерти? Разве этот ложный Бог не превратится в обычное существо.
— Я мало про это знаю, поскольку Леди Саша оборвала все связи с другими фамильярами, однако её уже накопленные силы остались не тронутыми.
— Даже если и так, то шанс того, что Саша бы превратилась Бога в течение жизни Бримира был мал. Сколько бы он прожил лет триста или пятьсот?
— Он не мог постареть. Сила Лифрасира позволяла заполнить утраченную жизненную энергию, при этом сила Гандальфа могла её восполнить. Это тяжело объяснить, и, к сожалению, Леди Саша не очень-то интересовалась подробностями, принимая всё как должное.
Я задумчиво поправил очки. Если принять в расчёт то, что руны Гандальфа усиливают тело, то и жизненная сила должна усиливаться, давая владельцу практически вечную жизнь. При этом делясь ею с мастером, это не сильно уменьшит объём энергии. Действительно Бримир был чудовищно гениальным существом.
— Я даже не знаю, что сказать, — вздохнул я, а затем посмотрел на ребят, которые стояли вдалеке от Генриетты и Уэльса. Видимо дали им побыть наедине оставшиеся время. — Хм…
— Что-то не так партнёр?
— Наверное нет, просто они поглядывают на меня странным взглядом, словно я какой-то объект для испытаний, — сказав это, я помахал рукой, слегка улыбнувшись.
— Может обсуждают недавнюю битвы. Молодёжи свойственно восхвалять кумиров, хе-хе…
— Наверное ты прав.
Покачав головой, я отвернулся от ребят и посмотрел на ночное небо. Звёзд было куда больше, и всё небо было словно усыпано драгоценными камнями. Я такое мог видеть только в телескопе. Жалко нет его у меня с собой, а его строение мне неизвестно. Возможно, заклинания помогут заглянуть за пределы планеты, нужно будет потом заняться этим. И всё-таки небо в этом мире куда прекраснее чем в моём.
Ещё раз, вздохнув, при виде пролетающей кометы, я искоса посмотрел на Луизу, которая что-то взволнованно обсуждала с остальными. И я всё-таки не выдержал и усилил слух. Мог, конечно, подойти, но не хотелось отвлекаться от просмотра звёздного неба, которое сегодня было как раз предрасположено к астрономии.
— Ты уверенна? — спросила Луиза. — Я, конечно, чувствовала, что что-то не так, но то, что вы говорите…
О чём она говорит? Что-то произошло в битве, или дело в принце?
— Ты просто закрываешь глаза, — хмуро ответила Кирхе. — Гарри нестабилен. Вспомни каким он был, когда только появился в академии: харизматичным и уверенным юношей, от печальных глаз которых я не могла уснуть ночами. Сейчас он другой… Его перемены настроения, холодное отношение и резкая вспыльчивость пугает.
От услышанного я сжал рукоять Дера.
— Согласен, особенно его вспыльчивость. Скажи что-нибудь не так, так он смотрит, словно хочет убить, — сказал Гиш, вздыхая. — Особенно сегодня, он относился к принцессе с теплом, и в один миг решил хладнокровно убить её. Да, она провинилась, но разве можно так поступать со знакомым человеком? Он даже не колебался… Я боюсь, что в следующий раз, Гарри решит, что нас лучше убить и без колебаний сделает это.
— Нет! Гарри никогда даже не подумает об этом! — гневно выкрикнула Луиза. Даже без заклинания были слышны её слова. — Он не желал смерти Генриетты, просто… просто был зол на неё. Я уверенна, что он не говорил те слова всерьез!
Я стыдливо опустил взгляд и разжал пальцы. Только на миг у меня появилось желание взять Дера и высказать всё, что я думаю про их «тайное» совещание. Но не это меня напрягло, а мысли, как лучше избавиться от них. Неужели, я могу быть таким?
— Знаешь, может мы действительно под впечатлениями сегодняшнего дня, но нас действительно тревожит его состояние. Он стал самоуверенным, холодным и отстранённым. Когда он в последний раз занимался с тобой магией? — спросила Кирхе, чем озадачила не
