ликвидированы, то советское руководство будет считать югославский ЦК уголовными убийцами. Тогда же в 3-м письме ЦК ВКП(б) югославским руководителям Сталин потребовал, чтобы советские представители были допущены к участию в расследовании их дела. 18 июня югославы ответили отказом.
Самое интересное, что Тито никто из Информбюро не выгонял, никто репрессий не устраивал. Были осуждены неверные с точки зрения норм коммунистических партий методы руководства и отсутствие демократических процедур. Но нервы у Тито не выдержали — на заседании ЦК КПЮ он поставил вопрос о выходе югославской компартии из Информбюро «по причине непрекращающихся попыток экономического истощения и закабаления независимой республики Югославии со стороны советского империализма, подменившего собой коммунистические идеалы Маркса — Энгельса — Ленина».
28–29 июня 1948 г. в Бухаресте состоялось заседание Коминформа (Информационного бюро коммунистических партий — в нем участвовали ВКП(б), партии стран Восточной Европы, а также Франции и Италии). КПЮ была исключена из этой организации. На заседании Коминформа 28 июня 1948 г. член советского Политбюро Андрей Жданов сообщил делегатам о том, что советские органы безопасности располагают доказательствами того, что в правительстве Тито работают империалистические агенты.
На совещании участники приняли резолюцию «О положении в Коммунистической партии Югославии». В ней констатировалось, что руководство КПЮ «за последнее время проводит в основных вопросах внешней и внутренней политики неправильную линию, представляющую отход от марксизма-ленинизма», «недружелюбную по отношению к Советскому Союзу и к ВКП(б) политику» и стремится «постепенно привить югославским народам ориентацию на капитализм». Информбюро обвиняло руководство КПЮ в том, что оно ведет враждебную политику в отношении Советского Союза и ВКП(б), и призывало «здоровые элементы» в партии «заставить свое руководство вернуться на правильный путь или сменить его».
По мнению Коминформбюро, план Тито состоял в том, чтобы «подладиться к империалистам», подготавливая почву для учреждения «обыкновенной буржуазной республики», которая с течением времени стала бы «колонией империалистов».
До этого момента в открытой печати ничего не сообщалось о сложностях в отношениях югославов с братскими партиями. Лишь 29 июня 1948 г. изумленный мир узнал о советско-югославском конфликте — была опубликована резолюция Информбюро «О положении в Коммунистической партии Югославии».
КУЛЬМИНАЦИЯ ЮГОСЛАВО-АЛБАНСКОГО КОНФЛИКТА
Летом 1948 года своей кульминации достиг и югославо-албанский конфликт, когда казалось, что процесс слияния экономических систем зашел настолько далеко и включение Албании в Югославскую федерацию казалось неминуемым. Но Албании помог конфликт Сталина и Тито. В середине июня по соглашению с советским послом Ходжа приказал закрыть югославское информационное бюро. 1 июля 1948 г. он разорвал все экономические связи с Югославией и приказал немедленно выслать всех югославских специалистов и советников.
Более того лидеры коммунистической Албании во главе с Э.Ходжей попытались воспользоваться конфликтом между Югославией и СССР и получить прибыток. Они предлагали Сталину подготовить восстание в населенном преимущественно албанцами югославском крае Косово и присоединить его к Албании. В сентябре 1949 году Энвер Ходжа обратился в ЦК ВКП(б) с письмом, озаглавленным «О Косово и Метохии». В письме указывалось: «Албанцы Косово и Метохии и других мест свой насильственный отрыв от Албании (произошедший в 1912 году при создании албанского государства — С.М.) считали и продолжают считать самой большой несправедливостью, допущенной по отношению к ним. Они не согласились с таким решением вопроса и не желают оставаться в границах Югославии, независимо от ее политического строя. Такова действительность. Их единственный идеал — слияние с Албанией… Албанцы Косово должны были быть уверенными в том, что, сражаясь наряду с народами Югославии против фашизма, они этим завоевывают себе право на самоопределение… Мы считаем, что Косово, Метохия и часть пограничной с Албанией Македонии с албанским населением после освобождения Югославии из когтей Тито и империализма должны быть присоединены к Албании. Только такой путь приведет к тому, что албанцы, живущие в Югославии, будут героически бороться против Тито и империализма».
Одновременно в письме указывалось, «что отношение Албании к вопросу о Косово и Метохии должно быть сдержанным, потому что иначе это может быть использовано кликой Тито как средство мобилизации великосербов и послужит как обвинение Албании в шовинизме и так далее…»
Советское правительство не пошло на вооруженный конфликт с Югославией, но выразило готовность помочь в укреплении албано-югославской границы, предоставить албанской армии инструкторов и вооружение.
Если внимательно проанализировать всю эту историю с Тито, то видно, что возникла она на пустом месте. Никаких причин раскачивать ситуацию не было. Но кто-то явно советовал Тито сделать все так, чтобы дискредитировать Жданова. Одновременно решалась и другая более глобальная задача — задача раскола в содружестве социалистических стран. Это был первый шаг по расчищению пространства для стремительной карьеры Булганина.
1 июля 1948 года «ввиду расширения работы ЦК» Маленков был восстановлен в должности секретаря ЦК. А через пять дней Политбюро приняло постановление отправить с 10 июля Жданова, «согласно заключению врачей», в двухмесячный отпуск. Служебные полномочия последнего по секретариату ЦК передавались Маленкову. Наконец, после проведения сессии ВАСХНИЛ, где Лысенко разбил своих оппонентов, и особенно после появления покаянного письма Ю. Жданова в Правде 7 августа 1948 г. Жданов старший будто бы был списан из обоймы. Будто бы в начале августа была проведена реорганизация аппарата ЦК, при которой прежние полномочия Жданова были разделены между Маленковым и Сусловым.
ПРИЛОЖЕНИЕ 2
ПОСЛЕ СТАЛИНА
ПОЧЕМУ БЕРИЯ ОСВОБОДИЛ ВРАЧЕЙ?
Сразу после смерти Сталина и вступления в должность министра ГБ и ВД Берия начал проверку материалов по «делу врачей». Он назначил комиссию, куда включил Соколова, Левшина и Иванова под руководством Влодзимирского. Соколов и Левшин допрашивали врачей. 13 марта Берия прочитал дело Егорова и допросил одну из медсестер с Валдая. В тот же день Берия приказал специально созданной следственной группе пересмотреть «дело врачей».
Уже 17 марта 1953 года по приказу Берии был арестован Рюмин и обвинен в фальсификациях и извращениях дела врачей. Был также арестован его бывший заместитель по следственной части В.Г. Цепков, участвовавший в подготовке не только «дела врачей», но и грузино-мингрельского. На них теперь возлагалась вся ответственность за фабрикацию ложных обвинений. Был поставлен вопрос об аресте бывшего секретаря ЦК и последнего министра госбезопасности при Сталине С. Д. Игнатьева.
Арестованным врачам было предложено изложить свои претензии к следствию. Профессор С.Е. Незлин рассказывал сыну Этингера, как в середине марта его вызвал новый следователь и расспрашивал о методах ведения следствия. С.Е. Незлин не понимал, что это может означать. Примерно о том же говорили В.Н. Виноградов, М.С. Вовси и другие врачи. Все арестованные отказались от прежних показаний, ссылаясь
