обнажённое тело неугасимым предательским пламенем, которое услужливо напомнило мне о том, почему мне было так сложно сбежать от графа и держаться от него как можно дальше всё это время.
Ох, Таящийся. Треклятая тяга к этому мужчине всё-таки никуда не исчезла, как я ни старалась её из себя изгнать. И даже в посмертии я не смогла найти от неё спасения, хотя, признаться, затаённо на это надеялась.
Раам, конечно, заменять собой Дейрана даже не думал, не то неспособный сейчас перехватить контроль над телом своего носителя, не то специально подстроивший всё именно так, чтобы понаблюдать за нашими неловкими объяснениями, которых, несомненно, теперь было не избежать.
— Дей… — я опустила руки и замерла в совершенно неуклюжей позе, словно просто потягивалась, и появление графа меня порядком смутило, — Рада тебя видеть.
Я не знала пока, собиралась ли и дальше притворяться перед ним виконтессой, или же мне стоило просто оставаться собой. Это зависело от той истории, которую наплёл Дейрану Раам, а ещё от того, как много он сам успел разглядеть, пока я валялась в беспамятстве. Однако радость моя, так или иначе, была искренней, и я решила, что Ле’Куинду будет не лишним об этом узнать.
Вместо ответа, Дейран задержался на месте буквально на пару секунд, словно до сих пор не мог осознать происходящее, а затем вдруг сорвался и почти подбежал к моей кровати, требовательно притягивая меня к себе и мягко прижимаясь лицом к моему всё ещё укрытому бинтами животу, который как раз сейчас находился прямо на уровне его роста.
— Алиан, прости меня, пожалуйста, — ошеломив меня своей неожиданной прытью, надрывно прошептал мужчина, покрывая мою талию лёгкой щекоткой своего бархатного дыхания и укрывая меня будто бы от всего мира своими объятиями, обещавшими мне защиту и спокойствие, — Прости, что не уберёг тебя. Прости, что оставил тебя одну. Я так перед тобой виноват. Не могу поверить, что чуть не потерял тебя навсегда. Что ты чуть не погибла из-за моей ошибки.
Дейран с небывалой даже для него нежностью сейчас поглаживал самыми кончиками пальцев мою свободную от повязок и ткани кожу, посылая восхитительные разряды крохотных молний каждым своим касанием, а его голос проникал в самую глубину моей души, почти лишая меня способности здраво соображать… Впрочем, только почти, ведь то количество извинений, которое он вдруг решил из себя исторгнуть, вызвало у меня слишком много вопросов, чтобы ни разу о них не задуматься.
Казалось, будто граф был ни капли на меня не обижен за предательское исчезновение сразу после нашей несостоявшейся помолвки. В нём будто не было ни капли боли и горечи от совершённого мной поступка, хотя я ожидала, что именно с ними мне и придётся столкнуться при нашей с Деем возможной встрече. Быть может, он всё-таки был настолько благороден, чтобы простить мне отказ от его предложения и последовавшее за ним безмолвное исчезновение в никуда. А может, вся его злоба и печаль оказались убиты вполне осязаемым страхом лишиться меня навеки, стоило ему увидеть меня израненной и беспомощной…
— Я больше никогда и ни за что не рискну тобой, моя родная, — тем временем пообещал мне Дейран, почти целуя меня своими словами, ведь настолько ласково и искренне они звучали из его уст, — Ни за что не потеряю тебя снова. Для меня нет никого и ничего важнее тебя в целом свете. Я так сильно люблю тебя, милая…
Признание Дейрана, пускай и было повторным, пробило мой позвоночник точно таким же разрядом страха и напряжения, как и в первый раз, когда граф решился его произнести, не сумев больше сдерживать чувства, о которых мы оба молчали. Я чуть было не отстранилась назад, инстинктивно пытаясь снова сбежать, пока было не слишком поздно, однако мужчина мне этого не позволил. Фактически вручив всё своё существование в мои плутоватые руки, он вдруг поднял на меня своё лицо и посмотрел прямо в янтарное пламя моего смятённого взгляда с такой глубокой любовью, ни капли не потускневшей с нашей последней встречи, что мне немедленно захотелось её разделить, несмотря на все свои попытки держаться от неё как можно подальше.
— Клянусь честью своего рода: то, что с тобой случилось, больше никогда не повторится, — заверил меня Ле’Куинд, — Я ни за что не допущу, чтобы ты страдала. Уничтожу любого, кто посмеет тебя обидеть. Сделаю что угодно, чтобы ты была в безопасности. И даже сам скорее умру, чем посмею хоть чем-то тебе навредить.
О, Ирра, какого мрака ему там наплёл Раам, что Дей мало того, что по-прежнему считает меня своей возлюбленной виконтессой, так ещё и бросается такими резкими заявлениями и непрошеными жертвами? Не может же он думать, что подстрелил меня сам, своими руками? У него и огнестрела-то нет, не мог же он обзавестись им всего за две недели моего отсутствия!
Хотя вдруг слова демона, сказанные мне при нашей последней беседе, на самом деле были своего рода подсказкой? И у Дейрана в самом деле появилось новое оружие, уже однажды едва не лишившее меня жизни…
Решив оставаться в образе Алиан по крайней мере до тех пор, пока не разберусь в происходящем, я деликатно опустила руки на плечи мужчины и легонько сжала их, ободряя своего не в меру разволновавшегося собеседника, суетливость которого уже начинала слегка раздражать.
Впрочем, а как ещё он должен был реагировать на возвращение той, которую он считал любовью всей своей жизни, сперва бесследно исчезнувшей на множество долгих дней, а позже едва не отправившейся на личное знакомство с Темнейшим и выжившей исключительно божественной милостью? Всё же учитывая, насколько я успела узнать Дейрана за месяцы нашего знакомства, для меня скорее стало бы удивительным, если бы он сейчас повёл себя хоть сколько-нибудь иначе. Хотя, конечно, для меня так однозначно было бы проще.
— Успокойся, Дей, я на тебя не сержусь, — как можно дружелюбнее улыбнулась я, — Ты ни в чём не виноват. А если кто меня сейчас и обижает, так это ты, своей ненужной ненавистью к себе.
Я мягко коснулась пальцами мужского подбородка и почти невесомо очертила его благородные контуры, неожиданно для себя наслаждаясь тем, как естественно и бесхитростно прильнул к этому простому жесту Дейран, словно и вправду соскучилась по той искренней прямоте, с которой властелин самого богатого графства на всём Касэте всецело вверял себя в мои объятия.
И тут же слегка вздрогнула при непрошенном, но весьма полезном воспоминании о том, с каким пронизывающим холодом столь ласковый и заботливый сейчас мужчина смотрел
