тяжело, я и уволюсь, и возьму академ.
Родители Артёма встречают меня пламенными объятьями со слезами на глазах, поражая не только меня, но и самого молодого человека. Он говорил, что они всё поймут и не будут ни в чём меня винить, но такому радушному приёму удивляется сам. Любовь Константиновна теперь смотрит на меня по-иному и ругается на весь черствый свет за то, что мне пришлось пережить.
С Леной, правда, у нас сохраняются те же холодные отношения. По какой-то причине она видит во мне угрозу для всей своей семьи, от которой нужно избавиться. Но, видя, что к её словам никто не относится серьёзно, девушка начинает оскорблять меня лично, огрызаться при разговорах, когда мы с ней наедине.
Однажды, услышав нападки Лены на меня, Артём повышает на неё голос и говорит, что, произнося таким тоном такие слова, она в первую очередь оскорбляет его самого, и если она будет продолжать в том же духе, то лишится не только невестки, но ещё и брата. После этого Лена успокаивается, и наше с ней общение более не выходит за рамки банальной вежливости. Мы с Дэном считаем, что она просто ревнует брата ко мне. В любом случае, надеюсь, что рано или поздно мы с ней всё же сможем найти общий язык.
Новость о свадьбе и беременности родители Артёма воспринимают с восторгом. Они уже решили, что сначала внуков им подарит младшая дочь, но никак не Артём, поэтому, услышав о будущем пополнении от нас с ним, начинают относиться ко мне с ещё большим трепетом.
И я так рада принимать их заботу, чувствовать их искреннее доброе теплое отношение ко мне. Отец ко мне так никогда не относился, только мама, когда ещё была жива. Так и получается, что в Скворцовых я обретаю не просто семью своего будущего мужа, но и свою собственную, становлюсь для них не просто будущей женой сына, но и дочерью.
Нам с Артёмом требуется время, чтобы прийти к решению насчет свадьбы, которое устроило бы обоих. Тёма категорически против того, чтобы ребенок рождался вне брака, я же хочу пышную свадьбу с красивым свадебным платьем и прочими вещами, а организовать её и сыграть за оставшееся время до того момента, как у меня будет виден живот, не получится.
В итоге мы решаем устроить две церемонии. Одну в октябре — скромную, для самых близких, а вторую — уже после рождения ребенка.
В круг самых близких входит всё семейство Скворцовых, Лобовский со своими сыновьями (правда, у Алекса и Миши приехать не получается), Денис, Андрей, Рома, Илья с Лией и своими детьми, с моей же стороны список получается совсем маленьким — Даня со своей женой Ниной, Наташа и Феликс.
Так мы и расписываемся официально в начале октября.
Изначально к алтарю я должна была идти одна, но в день церемонии ко мне подходит Вениамин Александрович и просит разрешения сопроводить меня.
В последнее время мы стали с ним очень близки, даже летали вместе в Питер на могилу мамы. С Лобовским можно поговорить о ней, он мне много рассказывает о том, какой она была чудесной женщиной. Правда, такие посиделки практически каждый раз заканчиваются слезами, особенно если учесть ещё и гормональный фон беременной девушки…
В итоге теперь каждый раз, когда к нам заглядывает Вениамин, Артём с порога его предупреждает, что если из моих глаз прольётся хоть одна слезинка, то он Лобовского больше на порог не пустит, поэтому теперь я больше слушаю истории о его жизни и его сыновьях.
В общем, я с радостью выполняю просьбу Вениамина Александровича и иду к алтарю с ним под руку.
Ах да, забыла упомянуть, почётное место подружки невесты достаётся Дане, которое он с честью принимает!
Так что теперь я — Алиса Скворцова.
По документам, конечно, Алиссия, но все называют меня моим уже давно ставшим более привычным именем — Алисой.
