что у тебя вот-вот родится дочь!
С каждым его словом весь алкоголь из крови словно выветрился, а в голове начали вертеться трезвые и более-менее здравые мысли. Вот только, как бы красиво он не говорил, кое-что не укладывалось у меня в голове.
— Если это так, то почему я не почувствовал ничего при последней нашей встречи? — спросил язвительно, откидываясь на спинку кресла и скрещивая руки на груди.
Выровнявшись, Макс усмехнулся точно так же, как и я секунду назад.
— А что ты вообще тогда почувствовал? — спросил, вскинув бровь.
А ведь он был прав. Все это время я пытался понять, для чего она нанесла на себя этот отвратительный запах. Конечно, я предполагал, что она таким образом пытается оттолкнуть меня от себя, но чтобы скрыть беременность.
— Дошло, наконец! — воскликнул Макс. — Теперь, может, все же поедем? А то боюсь, ты пропустишь самое главное — появление дочери на этот свет.
Карина
Как ни странно, но Нина оказалась права, и моя девочка решила долго маму не мучить. И уже через несколько часов я держала свое сокровище на руках. Суета потихоньку сходила на нет, и, наконец, долгожданная тишина воцарилась в комнате.
Улыбнувшись еще раз, пожилая женщина покинула комнату, оставляя меня с малышкой наедине. Через минуту раздался тихий, едва слышный стук в дверь, и, слегка приоткрыв ее в комнату, вошел Максимка. Неуверенно и немного испуганно он приблизился к кровати. Он, наверно, больше всех ждал появления сестренки, чтобы играть с ней. И вот сейчас сынок с неким интересом пытался заглянуть в шевелившийся сверток, но у него ничего не выходило.
— Забирайся сюда, — сказала, похлопав по кровати рядом с собой. — Ну же, смелее…
Сынок, забравшись на кровать, подобрался ко мне ближе и, наконец, посмотрел на сестренку.
— Она такая белая, — сказал он, скривившись, заставив меня улыбнуться.
— Да, она будет красивой белой волчицей. — проговорила, погладив Максимку по щеке.
— Как снег? — удивился он.
— Да, как снег, — ответила, улыбнувшись.
— А как ее зовут? — поинтересовался он, аккуратно погладив малышку по щеке.
— Снежана.
— Как снежок! — радостно воскликнул он, отчего Снежа вздрогнула и захныкала.
Увидев это, Максимка был готов сам расплакаться. Он понял, что причиной плача малышки стал его крик и чувствовал вину за это.
— Ничего, — постаралась успокоить его. — Нам всем предстоит привыкать ко многим новым вещам.
— Я больше не буду кричать, честно-честно, — прошептал он, погладив сестричку по беловолосой головке.
Когда двери открылись в очередной раз, я подумала, что это приехал Макс, но глубоко ошиблась, когда с радостной улыбкой посмотрела на вошедшего. Улыбка медленно растаяла, а сердце испуганно ухнуло в пятки. Прижав малышку к себе сильнее, я с испугом следила за Глебом. Я не ожидала его здесь увидеть, тем более сейчас. Особенно сейчас! Это был восхитительный день и портить его выяснением отношений у меня не было желания.
— Дядя Глеб! — воскликнул Максимка, вынуждая малышку вновь испуганно вздрогнуть и заплакать. — А у меня сестричка лодилась! Снежка.
— Правда? — удивился Глеб. — Это же здорово!
— Как ты сюда… Зачем ты приехал? — спросила, наконец, взяв себя в руки.
— Макс привез, — ответил он, пожимая плечами. — Он мне все рассказал.
— Пойду, папе ласскажу пло Снежу, — проговорил радостно Максимка, слезая с кровати и выбегая из комнаты.
Глеб неспеша подошел и присел рядом, он не сводил с меня глаз, а я чувствовала себя неловко. Мне хотелось оказаться, где угодно, лишь бы как можно дальше отсюда.
— Можно? — спросил он, кивнув на маленький комочек в моих руках.
Казалось странным, что он не кричит, не требует от меня ответов, и это пугало. Лучше бы накричал, чем вот так молчал.
На его просьбу я ничего не ответила, и он принял это за согласие. Подавшись вперед, он посмотрел на малышку и улыбнулся.
— И правда Снежка, — прошептал он, тихо прикасаясь к ее белым кудрям. — Спасибо, — сказал он и поцеловал меня в уголок губ.
— Ну вот, теперь у нас нормальная, полноценная семья! — сказал Макс, входя в комнату с сыном на руках. — А то все ходите, как неприкаянные.
Конец
