конечно, все также шалят, но меру уже знают.
Сегодня Аня отвезла Марианну к родителям. Что мои, что ее во внучке души не чают. Я, как могу, препятствую тому, чтобы они избаловали ее, но порой думаю, что меня самого сложно назвать хорошим воспитателем.
Захожу в квартиру и слышу голосок Ани из кухни. Прислоняюсь плечом к косяку и наблюдаю, как девочка вертит попкой в такт музыки.
Развязываю галстук и откидываю его, снимаю пиджак.
Неслышно подхожу к Ане и обнимаю ее за талию.
- Ой, Тигранчик, ты уже пришел? – спрашивает она и поворачивается ко мне.
Целую ее в сладкие губы.
- Как Марианна? Не плакала? – спрашиваю, отпуская ее.
- Нет, но попросила передать тебе, что, во-первых, лубит, а, во-вторых, что ты обещал ей какого-то бэбика. Куклу, я так поняла. Опять ты ее балуешь, Тигран. Она ведь…
- Это кто тут вдруг вспомнил о воспитании? – хватаю ее за попку и усаживаю на столешницу. – Тебя саму еще воспитывать и воспитывать.
Вот этим сейчас я и собираюсь заняться.
Тяну вверх подол легкого платьица и, прижав ладонь к бедру Ани, большим пальцем вожу по складочкам.
- Ох, Тигранчик, - стонет она и кладет мне голову на плечо.
Аня все такая же горячая и сладкая девочка.
- Соскучилась? – шепчу я ей на ухо. Кивает.
Придвигаю ее ближе к краю и расстегиваю ремень. Член уже упирается в ткань и я облегченно выдыхаю, когда спускаю боксеры. Отодвигаю трусики на Ане и приставляю член.
- Тигранчик, - вдруг дергается она. – Подожди. Что ты делаешь? Я же без защиты пока! Где презерватив?
- Тихо, - шепчу я ей, покусывая в шею, и проталкиваю член дальше. – Тихо, Анечка.
- Тигранчик, ну ты же вытащишь его? Успеешь? Тигранчик? Ох… - громко выдыхает, когда я резко полностью вхожу у нее. – Ох.. Тигр…
- Вот так, девочка, тихо, - хриплю я.
- Что ты делаешь, Тигранчик? – отрывисто стонет Аня.
- Бэбика делаю, - шепчу я в ответ сбивчиво. – Как и обещал.
И, чтобы никуда не дернулась, крепко обхватываю ее за бедра и толкаю еще к себе.
- Тигранчик, - стонет Аня.
Но я снова и снова толкаюсь в нее. Член скользит в смазке и я чувствую, что скоро Анечка кончит.
Она уже ничего не говорит, только стонет. И сильнее вцепляется в меня ноготками. Скребет по рубашке. А я, впившись в ее шейку, довожу нас.
Наконец, Аня громко и долго стонет и так стискивает член внутри, что я почти сразу же тоже кончаю.
- Ох, Тигранчик, - хрипит она, отойдя от оргазма. Все еще часто дышит. – Опять ты сделал это…
- Ань, Тигренка хочу, - целую ее в губы. – И Марианна хочет. Она мне сама шепнула вчера перед сном. Братика хочет.
Аня улыбается.
- Я тоже очень хочу, Ань, - шепчу, прислоняясь лбом к ее лбу. – Сына хочу.
Опять улыбается и гладит меня по волосам.
- Я люблю тебя, Анечка, - говорю я. – Так люблю, что самому порой страшно. Никуда не отпущу тебя.
- Я никуда и не собираюсь, Тигранчик, - опять проводит рукой по волосам. – Я тоже тебя люблю.
Я рычу и обнимаю ее. Так сильно сжимаю, что она ойкает. А потом целую. Крепко впиваюсь в самые сладкие губы. Самые вкусные. Самые теплые. И самые любимые.
