Книга Лексикон - Павел Олегович Марушкин

— Как вам удалось?! — полюбопытствовал Джек.

— Найдя правильные слова, мой мальчик; если помните, я специалист именно в этой области… Вопрос в том, какой вопрос нам следует задать, да простится мне этот каламбур…

Мюррей задумался.

— Спрашивать в очередной раз, где он, полагаю, бессмысленно…

— То-то и оно…

В глазах Джека блеснули вдруг озорные огоньки.

— Слушайте, Сильвио! А вам никогда не хотелось заглянуть на последнюю страницу? Узнать, чем закончится эта история — для Осокина, для нас с вами… А?

— С такой точки зрения я не рассматривал… — медленно произнес Фальконе. — В самом деле, ведь предсказанное пифией сбывается всегда; так что, если правильно сформулировать… Джек, вы молодчина! Как мне самому такое не пришло в голову…

— Чего долго мудрить: давайте спросим, чем завершится миссия Инкогнито!

— Слишком уж примитивно… Хотя…

— Бросьте, это отличный вопрос! — Мюррею идея нравилась всё больше и больше. — Его стоило бы задать с самого начала!

— Предсказание ещё нужно верно истолковать…Ну хорошо, попробуем; всё равно мне сейчас ничего путного в голову нейдёт — а наша пифия в любой момент может передумать…

…Эмма долго колебалась, перебирая тонкими пальцами ядовитые сигариллы.

— Детального ответа не требует… — бормотала она себе под нос. — В любом случае, я не собираюсь рисковать… — она вытянула бумажную трубочку с одной черной полоской и строго взглянула на Фальконе.

— Надеюсь, вы понимаете, что повторный сеанс ближайшее время совершенно исключен?

— Да-да, конечно…

— Учтите, я использую самый слабый дым, — предупредила пифия, чиркнув спичкой. — Он не даёт глубоких прозрений; возможно, ответ покажется вам слишком общим или наоборот, чрезвычайно запутанным…

— Уверяю вас, фрау Мантойфель — нас устроит любая изреченная вами истина… — церемонно поклонился Фальконе.

Эмма неопределенно хмыкнула и затянулась. Джек отвёл глаза: лицо пифии в момент прорицания — не лучшее из зрелищ… Текли минуты. Странный аромат сигариллы вскоре улетучился в открытое окно. Немка сидела неподвижно, уставившись прямо перед собой. «Не получилось» — подумал Мюррей. «Эта штука слишком слабая; она вошла в транс, но и только». И тут Эмма рассмеялась. Более неприятного звука Джеку не приходилось слышать: в этом сухом, похожем на кашель хохоте было что-то нечеловеческое: какое-то жуткое, инфернальное веселье — словно в немку вселился целый сонм нечистых духов! Мюррей ничего не мог с собой поделать: вопреки всем правилам вежливости он заткнул уши. Эмма, впрочем, не обратила на это ни малейшего внимания: она продолжала хохотать, останавливаясь лишь для того, чтобы набрать в лёгкие воздух. Мельком молодой человек отметил ошеломление, проступившее на лице его наставника: Сильвио Фальконе явно не ожидал подобного. Смех прекратился так же внезапно, как и начался — однако это было всего лишь прелюдией: фрау Мантойфель издала жуткий, протяжный вопль — так могла бы кричать, наверное, какая-нибудь из населявших Землю Чудовищ тварей, мучаясь в смертельной агонии…

— Эй! Какого дьявола вы там творите?!! — раздалось из-за стенки.

Эмма продолжала вопить. Заглянув ей в глаза, Джек отшатнулся — взгляд пифии оставался абсолютно неподвижен, зрачки сжались до размеров булавочной головки. «Матерь божья! Не хотел бы я когда-нибудь увидеть то, что сейчас видит она!»

— Доктора! — Сильвио, наконец, вышел из ступора. — Джек, ради всего святого — скорее врача! О господи, мне не следовало этого делать, не следовало её уговаривать… Эмма, Эмма, прошу вас…

Спокойствие Манхэттенской военно-морской базы было грубо нарушено. Вопящую провидицу удалось утихомирить, лишь вкатив ей лошадиную дозу морфия. Приведённый Джеком госпитальный врач беспомощно пожимал плечами — с таким случаем он сталкивался впервые.

— Поверьте, мне доводилось видеть и нервные срывы, и истерики — но чтоб такое… Боюсь, тут я бессилен! Да, вот ещё что — если приступ повторится, надо будет отвезти её в клинику; здесь нет подходящих условий…

Приступ не повторился, произошло другое — Эмма впала в ступор. Теперь она просто лежала, уставившись в пространство и не реагируя ни на что.

— Я чувствую себя старым и разбитым, — пожаловался наутро Сильвио. — А что хуже всего, я чувствую себя безнадежным глупцом. Мы ведь вполне могли обойтись без этого…

— Я тоже виноват, — вздохнул Джек. — В конце концов, именно я предложил …

— Нет-нет, мой мальчик, вы-то как раз ни в чем… Что это?

Низкий гул проник в помещение, комнату окутала густая тень. Мюррей подошел к окну.

— «Немезис» возвращается.

…Успех командора Мак Дули оказался для масонов полнейшим сюрпризом. Сэр Роберт невозмутимо доложил об уничтожении странного корабля и скрестил руки на груди.

— Итак, джентльмены, приказ выполнен. К сожалению, я не могу рапортовать сэру Легри: он всё ещё не пришел в сознание после операции. Собственно, меня интересует только один вопрос: желаете ли вы поручить мне что-то ещё.

Сильвио перебирал сделанные наблюдательной группой «Немезис» дагерротипы. Джек заметил, что руки наставника мелко дрожат.

— Не смею вас больше задерживать, сэр… Возвращайтесь к своим обязанностям.

— Честь имею! — Мак Дули коротко кивнул и вышел, плотно притворив за собой дверь.

Старый масон снял очки и принялся протирать их.

— Не могу поверить, что всё закончилось вот так… — тихо сказал Джек.

— У нас нет причин не доверять сэру Роберту, верно? Будем считать, что всё случившееся — во благо… Правда, нашей личной цели мы так и не достигли — но зато… Зато, вполне вероятно, спасли этот мир, вырвав его из рук маньяка и безумца, — Фальконе криво улыбнулся. — Не так уж и мало, правда?

— Если на то пошло, это сделал Огюст Легри, а не мы, — напомнил Джек. — Приказ командору отдал именно он…

— Ах да, Легри… — Сильвио внезапно помрачнел и умолк.

Мюррей вопросительно приподнял бровь.

— Я, фактически, обвинил его в некомпетентности перед лицом… — Фальконе многозначительно указал пальцем вверх. — А теперь выясняется, что он достиг-таки успеха! Это не самым лучшим образом отразится на моей карьере вольного каменщика… А значит, и на вашей тоже. Но вот… Если бы его рана вдруг оказалась смертельной… — последние слова Сильвио произнес так тихо, что Джек еле расслышал их.

— Сэр!!! — возмущенно воскликнул он.

Фальконе поднял взгляд, и Мюррей почувствовал, как по спине его пробежали мурашки: в глазах наставника он заметил нечто странное… И не слишком приятное: Сильвио словно бы что-то решал относительно его, Джека, дальнейшей судьбы.

— Я ни на что не намекаю, мой мальчик. Так, мысли вслух, не более…

Разговор этот оставил у Мюррея пренеприятный осадок. Он пришел к выводу, что совсем не знает Фальконе. Поначалу Сильвио был примером для подражания — и, чего уж греха таить, пропуском в высшие, недоступные простым смертным сферы. Но чем дальше — тем с более неожиданной стороны