—Давкурсе яуже,— скривился недовольно архидемон.— Просто кслову пришлось. Тыжесам знаешь, какие они сукины дети.
—Знаю. Аеще япрекрасно знаю какими могут быть демоны, поэтому завязывай умничать! Так что повторым вратам?— полюбопытствовал хранитель Земли.— Есть укого идеи?
—Видимо, неизведанный иабсолютно новый мир,— уныло пробасил картар, после затянувшейся паузы.— Это как интересно, так идерьмово. Неизвестно, что может оттуда пожаловать.
—Именно это мне иненрави…
Правда, довести свою речь доконца мужчина неуспел ирезко оторопел, азатем снеобычайной скоростью выудил изкармана телефон иувсех наглаз попросту исчез втёмно-багровой вспышке молнии.
—Отлично,— хлопнул владони Ас-Ннай, довольный увиденный сценой.— Просто отлично. Хранитель Земли вовсей красе.
—Мне кто-нибудь объяснить вчём дело?— хмуро обратился ковсем присутствующим Хсе-Рар.— Мырешаем важные проблемы, аонпросто взял иисчез. Ростислав, тычто-нибудь знаешь?
—Как сказать,— пожал император плечами, весело ухмыльнувшись.— Онуже несколько дней такой взволнованный.
—Так вчём причина?— вдруг вспылил Зиул.
—Ребенок,— сослабой улыбкой подала голос Мелисандра, чем ввела вступор половину собравшихся.— Госпоже Бээаллинарэ предстоят роды…
* * *
Первое кольцо. Москва.
Главная резиденция рода Лазаревых.
Личные покои княгинь.
Четыре. Именно столько раз яобязан был находится рядом сдевочками. Нопособственной глупости ядопустил ошибки ипребывал повсюду, нонетам, где необходимо.
Яспешил совсех ног. Спешил так, как только мог. Минута, аможет быть именьше. Именно столько времени мне понадобилось, чтобы домчаться дорезиденции, аувхода впокои впрямом смысле невозможно было протолкнутся. Однако стоило моему силуэту появится вкоридоре, как всё столпотворение массово отхлынуло всторону.
Каждый шаг отзывался глухим набатом вголове, азаветный детский плач яуслышал втот самый миг, когда оказался усамых дверей. Именно онзаставил меня навсей скорости дёрнуть бронзовую ручку насебя иворваться впокои.
Азатем япопросту застыл. Застыл, невсилах поверить вувиденное. Крохотный иедва сопящий комок жизни вэтот самый миг находился наруках уВики, авпомещении повисла звенящая тишина, потому как взгляды всех княгинь иворвавшихся следом замной детей оказались скрещены лишь намне.
—Тынеопоздал, папаша. Можешь непереживать иИнарэ идитя впорядке,— сосчастливой улыбкой проговорила Виктория, бережно передавая мне малыша.— Вот, смотри. Это мальчик. Сын. Наш сын.
Руки дрожали. Дрожали как впервый раз. Комок застрял вгоре против моей воли, нояснежностью обхватил новорожденного руками, аследом совсей осторожностью присел рядом сего матерью.
Заметно измученное бледное лицо, было залито потом, аслипшиеся волосы застлали весь лоб. Лишь поодному виду стало понятно, что роды дались ейститаническим трудом, ноневзирая навсю боль, навсе пережитые ранее страдания инавсе невзгоды, вэтот самый момент она лучезарно улыбалась.
—Спасибо,— панически сглотнув, отозвался я, целую ослабленную женщину влоб.— Тыумница. Утебя получилось.
—Тетя Инарэ, это… это наш братик?— взволнованно прошептал Марриуз, переглядываясь сдругими детьми.
—Тыправ, малыш,— расплылся Бездна веще более обворожительной улыбке.— Это ваш братик.
—Акак его имя?— еще тише спросила Лика, стрепетом глядя намаленький комок жизни.
—Тыправа, милая, ему нужно имя,— шепнула Бээаллинарэ, азатем сневероятным трепетом посмотрела наменя.— Как… как тыхочешь его назвать?
Несколько долгих мгновений янесводил своих глаз смладенца, после поднял взор насчастливых девок иулыбающихся детей, азатем остановил свой взгляд намолодой матери.
—Да,— пробормотал растеряно я.— Имя…
* * *
Первое кольцо. Москва.
Главная резиденция рода Лазаревых.
Терраса.
Ранний вечер того жедня…
Шесть раз, если считать Лизу, тоястал отцом шесть раз. Немыслимая цифра. Немыслимая цифра для того, кто завремя своего существования мог только убивать. Никогда всвоей жизни янезадумывался отом, что может случится нечто подобное. Носейчас… сейчас всё изменилось.
Вэтот самый миг налужайке перед террасой впрямом смысле было непротолкнутся. Напразднество вчесть рождения княжича прибыли все, кто хоть как-то был тесно близок сродом Лазаревых исомной лично.
Практически все княгини Лазаревы, включая Риту, Хельгу иАнастасию Романову этим вечером были нарасхват инаходились вобществе жен картар, Мелисандры иеще нескольких дворянок изстана Потёмкиных иТрубецких. ЗаАнжеликой иЛизой тенью следовал Феофан, отгоняя отних самых ретивых ухажеров. Слух тоидело улавливал радостный смех детей инаигранный рёв Зиула сяростные вопли новоявленного государя Российской империи. Периодически явидел, как вразных уголках сада мелькали тени Кострова иСоловьева, атакже Ванессы иМаши, вся четверка пыталась угнаться засвоими собственными детьми, аихотпрыски всвою очередь почему-то охотились захохочущим Карзом ивеселящейся Симонной.
Странное инеобъяснимое состояние. Вэтот самый миг ядаже насекунду боялся закрыть глаза. Боялся того, что всё это может быть чудесным сном. Боялся того, что стоит прикрыть веки, как яснова окажусь посреди поля битвы, залитый кровью сног доголовы, авсё это будет лишь плодом моего воображения.
Нонет… Пересилив все свои ужасы ярезко закрыл глаза итут жеихоткрыл. Ничего неисчезло. Всё происходящее являлось правдой.
Асекунду спустя, кто-то вуже знакомой исамой бесцеремонной манере хлопнул меня поплечу ивстал рядом.
—Расслабься, мой реанорский друг,— весело усмехнулся картар.— Тысейчас похож накаменное изваяние. Еще пара минут, иямогу испугаться ипокинуть этот праздник жизни.
—Досих немогу поверить вто, что вижу,— хрипло прошептал я.
—Боишься всё потерять, да? Думаешь, что словно…
—Восне,— закончил язаним.
—Значит, тыживешь, Зеантар,— хмыкнул довольно мироходец.— Ведь это иназывается жизнью. Как помне тытолько начинаешь свой путь.
—Возможно,— согласился ясПалом.— Возможно тыиправ. Нобоюсь, что путь последнего реанорца завершен. Завершен вэтой самой точке.
—Новедь его всегда можно продлить, верно?
—Верно,— тихо рассмеялся ясебе под нос.— Влюбое время.
—Надеюсь, тынезабыл онашем уговоре?— прищурился хитро Пал, апосле тот скосил взор навсторону Авины иИззеты, которые нинамиг неотходили отмоих жен.
Воимя Угорских Бесчинств! Онведь неотвяжется.
—Твои дочери итак уже практически непокидают моей резиденции.
