Для Егора же всегда в приоритете были уверенность и комфорт. В чем мы были солидарны так это в том что на чувства мы все-таки насмотрелись, придя к выводу, что они слишком эфемерны, неправдоподобны, имеют свойство заканчиваться, уступив место безысходности и пустоте.
Мы сделали ставку на стабильность, заключив некую форму социальной договоренности, когда восприятие происходит сквозь призму партнёрства, помогающее друг другу преодолевать жизненные препятствия.
Отношения без пылкой страсти можно и нужно строить при наличии симпатии, уважения, когда физический контакт не вызывает отвращения. Да и возраст у нас такой, стараешься ценить то, что имеешь.
Мы никогда не говорили друг другу о любви, потому что взрослые люди с раненными душами не ведут себя как школьники… Ведь слова сами по себе ничего не значат, ценятся поступки. Егор многое для меня именно сделал, потому что всегда держал слово.
Возможно я ошибаюсь, но именно сейчас мне нужна чья-то поддержка, нужно ощущение, что все стабильно, просто и понятно. В объятиях Егора так было всегда — просто и понятно.
Я знаю, что мир совсем не идеален, а жизнь, подчас, это далеко не подарок на день рождение. Испытаний порой выпадает столько, что думаешь, будто рассвета в душе не случится. Но проходит ночь…а затем непременно наступает новый день, новое завтра. Даже когда думаешь, что у нас не может быть общего завтра, все равно хочется чтобы в минутах когда тебе хорошо, застыла вечность.
Только почему — то эта вечность говорит, что все это время я жила одной сплошной изменой себе. Егор прерывает мой поток мыслей, говоря:
— Мы еще родим дочку, — он произносит это чуть слышно, — только немного позже, когда будет можно, у нас будет наше продолжение, Дина, я в это верю. Мне просто нужно, чтобы ты помогла мне тоже. Чтобы мы попытались.
Егор
Что бы ни говорили мне мои родители, которым Дина не понравилась сразу, всегда знал, что если я встретил ту самую женщину, с которой приятно молчать, которая понимает тебя, то нужно беречь свое счастье, не оглядываясь на чье-либо мнение.
Дина нежная, красивая, добрая, настоящая, не капризная, одним словом не такая, как моя предыдущая девушка, которой я не просто отдал свое сердце, я с ума сходил от нее, растворялся в ней, она была идеальным сочетанием греха и похоти.
Первое время после токсичных отношений, которые я старался забыть, я часто встречал на светских мероприятиях бывшую. Помню как было больно просто ее видеть, но я всегда делал вид, что мне все равно. Хотя я подыхал без нее. Но всегда знал- лучше сдохну, чем дам слабину и прощу. Я очень отчетливо запомнил тот день, когда собственными глазами увидел, как она целовалась с другим, выходя с утра из подъезда не своей квартиры. Тогда я сразу понимал — не прощу никогда, потому что бывшая просто выжгла все внутри меня.
С Диной так не было. Вернее было, первое мгновение просто хотел убить. А потом мысли, что она же сама призналась, пусть не сразу, но ведь призналась, не могла молчать и обманывать. Это и подкупило. Глупо отрицать, что эти противоречия разрывают меня изнутри, но я принял решение дать нам шанс.
Мы многое прошли, были и ссоры и затем перемирия, но она всегда была со мной честна. Даже в том что призналась, я вижу плюсы, для меня лучше знать, чем быть обманутым, как в моем прошлом.
Дина обнимает мою шею, запуская пальцы в волосы, прижимаясь ближе, и я готов любить ее всю ночь, засыпать и просыпаться каждый день вместе, нас многое связывает друг с другом. Мне кроме нее никто не нужен. Мы почти три года вместе, и я всегда ощущаю, что мой уют возможен только с ней. Отношения это ведь не только удовольствие, но и колоссальная работа, особенно когда вы вместе знаете к чему идете, что для вас важно. Но я не хочу торопить события, я хочу просто жить сегодняшним днем.
Так просто сказать женщине: «Иди к черту!» и свалить в туман, начав поиски другой идеальной для себя спутницы. Только я кое-что понял: сначала будет кайфово, интересно, волнительно. Затем ты понимаешь, что интересов общих нет, одни инстинкты, в твоей постели чужая и не родная тебе красотка. А свою ты бросил, потому что не вытянул, прогнулся под тяжестью обстоятельств. Я не хочу прогибаться, мы можем постараться забыть все эту жесть нашей жизни. Должны попробовать.
Не зря же в Дине я нашел в ней отражение себя, она моя поддержка что бы ни случилось.
Счастье это же так просто, главное не загоняться, научиться прощать, когда рядом находится та самая женщина которая смотрит на мир в том же направлении, что и ты.
Обнимаю Дину за плечи сильнее притягиваю, целую в макушку. Жмурится.
В ней нет дешевой синтетики, да, она немного сумасшедшая, но не настолько, чтобы перестать адекватно воспринимать жизнь. Я ведь обещал ей быть опорой и надежным плечом и я буду. У нас получится.
— Дина обещай что мы всегда будем говорить друг другу правду, чтобы не случилось, не врать, не скрывать ничего, — она поднимает на меня глаза, тихо говорит:
— Обещаю, — беру в ладони ее лицо, впервые ничего не планирую, не думаю, целую ее нос, опять обнимаю. Недосказанность всегда все портит, мы справимся, будем учиться заново помнить хорошее, будем мечтать о ребенке снова, только чуть позже, когда не будет так больно.
Мы ведь заслужили эту чертову любовь и счастье! Потому что давно поняли, что любовь это ни разу не про вздохи на скамейке под луной.
Для меня любовь — это тепло, забота, понимание. Все это у нас есть. У нас точно не пресловутая влюбленность, когда химические процессы затуманивают голову, испаряясь мгновенно при первых трудностях. Мы это что-то глубже. На уровне подсознания понимаю, я не хочу терять эту женщину.
— Я ведь только сейчас понял, когда мы потеряли ребенка, насколько ты дорога мне, я не хочу одиночества, Дина — говорю ей почти шепотом, жмется ко мне, я знаю, ей хочется не думать обо всем что случилось. Хоть она мне ничего и не отвечает, но я знаю, что чувствует то же самое ко мне.
Всегда думал, что отношения с женщинами — это тяжелая такая история, сначала привыкаешь к человеку, потом получается какая-то дичь и снова расставание, нужно отвыкать. Так было в моих предыдущих токсичных отношениях и я откровенно устал каждый раз строить все заново. Сейчас с Диной, даже зная, что у нас не все идеально, чувствую, что она моя вторая половина. Мать моих будущих детей, не меньше. И я не хочу забывать нас. В конце концов, если бы не прерывание беременности, нас было бы трое, плюс сын Дины, который рано или поздно создаст свою семью, упорхнет из под ее материнского крыла.
— Дин, — выдерживаю паузу, она поднимает глаза, а я провожу пальцем по ее носу, от нахлынувшей нежности вспоминаю, что один в квартире все то время что не видел, очень скучал, мечтал вот так обнять, а ресурсов внутренних приехать не мог найти, теперь жалею, добавляя:
— Прости, что сломался, что меня не было рядом, когда тебе требовалась поддержка, просто знай, что все слова что наговорил тебе, это с горяча, только потому что я не ведал что творю, — хочу подобрать слова оправданий собственным поступкам, Дина тянет меня за ворот рубашки, цепляясь пальцами, не дает говорить, поддаюсь, мы целуемся. Робко, словно подростки. Нас очень вымотали последние события.
