Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 140
В стране есть такие офицеры, как Уэрн. Эти люди дают потерпевшим свой личный номер телефона и позволяют звонить в любое время дня и ночи, если понадобится помощь. Они приходят в отделение в нерабочее время, чтобы срочно принять заявление, потому что знают: к началу их следующей смены пострадавшая может передумать. Они понимают, что заявительницы с травмированной психикой не всегда в состоянии изложить события в точной хронологической последовательности, как положено для протокола. Добросовестные инспекторы тратят свое время, помогая пострадавшим восстановить картину преступления. Они знают, что насильник попытается манипулировать жертвой и необходимо дать ему отпор. И, что самое главное, они оказывают помощь, вне зависимости от того, насколько женщина расположена к тому, чтобы покинуть абьюзера, и вообще настроена ли она на сотрудничество с властями. В первую очередь они стараются сделать все, что в их силах, чтобы обеспечить ей безопасность, даже если она сопротивляется такой помощи.
Что нужно сделать, чтобы полиция услышала крик о помощи и отнеслась к ситуации серьезно? Сразу предъявить в отделении сине-черные кровоподтеки?
К сожалению, такая поддержка со стороны полиции – скорее исключение, чем норма. Вроде бы стражи порядка проходят специальные тренинги по работе с домашним насилием. Они теперь обязаны брать под арест любого, кто проявляет хоть какую-то агрессию к ближнему, и вообще довольно строги к любым формам абьюза. Но, несмотря на все это, жертвы жалуются, что полицейские не принимают их страхи всерьез, говорят с ними неуважительно, принимают сторону обидчика или не арестовывают его, к примеру, за нарушение запрета на приближение. Профессор права Хизер Дуглас провела опрос в Брисбене с участием 64 переживших семейное насилие. Она обнаружила, что большинство женщин, вызывавших полицейских, сочли отклик на свои просьбы о помощи по меньшей мере недостаточным. [16] Значительная часть респонденток призналась, что к их заявлениям не проявили интереса, они не встретили понимания, а многим показалось, что никто не относится к ситуации серьезно, даже когда в наличии есть охранный ордер. «Мне неприятно об этом говорить, но у меня создалось впечатление, будто от меня пытаются отвязаться», – признается Сюзан, одна из потерпевших, участвовавшая в опросе. Молодой человек угрожал ей, и она рассказывала полиции о том, что он неоднократно нарушал предписания охранного ордера. Однако ей не удалось заставить полицейских действовать. «Как-то я сказала офицеру…что они игнорировали все жалобы, которые я подавала последние шесть месяцев, и что мое положение стало хуже. Агрессия партнера нарастает. Что же мне нужно сделать, чтобы быть услышанной? Неужели необходимо, чтобы я явилась в отделение, вся покрытая сине-черными кровоподтеками?» Исследование Хизер Дуглас показало, что, даже когда женщины и дети подвергаются значительному риску, это никак не мобилизует правоохранителей. «Одна женщина рассказала, как она вместе с детьми пряталась в спальне, когда ее бывший муж являлся пьяный и злой и пытался проникнуть в дом, – говорит Дуглас. – Она поменяла замки, но агрессор с такой силой пытался запихнуть ключ в скважину, что тот сломался прямо в личинке. Тогда экс-супруг спустился в подвал и принялся колотить снизу в пол спальни. Полиция приехала только через два часа. К тому времени скандалист устал и заснул под домом. Полицейские лишь пожали плечами: “Да ладно, теперь-то вы в безопасности”. Им предъявили сломанный замок, мать семейства записала на диктофон угрозы мужа, но ей все равно отказывают в помощи».
Как уже говорилось, женщин особенно поражает и ужасает то, что полицейские принимают сторону насильника. Одна из потерпевших поведала, что, после того как партнер напал на нее, приехавший на вызов офицер заявил: «Послушайте, я с ним поговорил… Он очень недоволен вашими отношениями. Возможно, вам надо задуматься, не слишком ли вы на него давите». В итоге эта женщина все-таки довела дело до суда, но стражи порядка мало ей в этом помогали. Она сама собирала доказательства, фотографировала свои травмы, ездила на медицинское освидетельствование. [17] У нее было время и деньги, чтобы заниматься этим. Но не все готовы на такое.
* * *
Очень часто истории с трагическим концом развиваются вовсе не как драматические блокбастеры, а складываются из унылых и на первый взгляд незначительных эпизодов халатности и лени официальных лиц, а также из бюрократических ошибок. Приведем несколько наиболее значимых случаев, на которые всем следовало бы обратить внимание.
Вскоре после полуночи 8 февраля 2014 года Норман Паскин позвонил в полицию и сообщил, что в дом его соседки, Келли Томпсон, явился мужчина, которому там находиться не следовало бы. Это был Уэйн Вуд, бывший муж Келли. Вначале Норман заметил, что Уэйн два часа ездит мимо туда-сюда на своем белом микроавтобусе. Соседу стало понятно, что дело неладно: последние несколько месяцев Уэйн наведывался в дом только под конвоем полицейских и забирал какие-то вещи из гаража. В тот вечер Норман заметил, как, покружив немного, бывший сосед припарковался поодаль и пошел к дверям пешком. После этого бдительный Паскин позвонил в полицию и сказал дежурному, младшему констеблю, что подозревает, что в отношении Уэйна действует запрет на приближение к дому Келли и, вероятно, тот его нарушил. [18] Звонок, в котором указывался адрес Томпсон, должен был вызвать немедленную тревогу в отделении полиции Верриби, одного из пригородов Мельбурна. За последний месяц с небольшим Келли обращалась туда тридцать восемь раз. А впервые правоохранители обратили внимание на эту семью пару месяцев назад. Тогда Уэйн попытался задушить жену, она вырвалась и выбежала на улицу. Муж преследовал ее на машине. Проезжавший мимо Стивен Холл обратил внимание на растрепанную и растерянную женщину, быстро идущую по улице, и проявил великодушие – он остановился и спросил, все ли у нее в порядке. «Нет, не в порядке, – ответила Келли. – Муж пытался меня задушить». Пока она беседовала со Стивеном, Уэйн подъехал с другой стороны, так что она оказалась зажатой между автомобилем Стивена и Уэйна. Последний начал кричать на сердобольного незнакомца, чтобы тот «проваливал к чертовой матери»[134]. Пока Уэйн ярился и вопил, Келли наклонилась к пассажирскому сиденью машины и шепотом попросила подругу Стивена вызвать полицию, назвав свой адрес. Примерно в 20.50 колл-центр экстренных служб передал в отделение полиции Верриби следующее сообщение: «Женщину преследует мужчина на транспортном средстве. Женщина попросила заявителя позвонить в полицию от ее имени. Заявитель не имеет отношения к конфликту. Женщина сказала, что ее сожитель пытался задушить ее. Мужчина на автомобиле велел заявительнице уехать».
Полицейские послали по указанному адресу патруль, сообщив ему, что это «просто домашний конфликт». Два констебля явились в дом Келли и нашли ее, по их словам, «несколько расстроенной, как будто она плакала или была чем-то очень огорчена». Супругов развели в разные комнаты и опросили. Уэйн был «огорчен, но спокоен». Он рассказал такую историю: у них с женой случился спор, связанный с бизнесом. Все, что он хотел, – вернуть супругу домой, после того как та ушла, хлопнув дверью и заявив, что их отношения окончены. Полицейские поверили в такую версию и решили, что это просто небольшая размолвка мужа и жены. Один из патрульных позже признался, что мужчина «не проявлял никакой агрессии и, казалось, нисколько не злился на жену». Плюс «ни у одного из них не было телесных повреждений». Келли отказалась объяснять, что произошло. Она настаивала, что не будет делать никаких заявлений, пока не приедет их общий бизнес-партнер. Но полицейские ждать не стали, а просто посоветовали Уэйну в эту ночь переночевать где-нибудь в другом месте, «чтобы обе стороны немного остыли». А Келли уведомили, что если она хочет получить охранный ордер, то должна подать заявку в суд.
Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 140
