Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
Но Вереск лишь помотал головой. Прошло еще не меньше двух минут, прежде чем оборотень справился с замком. Он передал его вниз, и Иво аккуратно положил замок и дужку на пол.
Чердак был пыльный и грязный, в дальнем углу светил выходящий из пола источник. На полу среди керамзита валялись старые шины, автомобильные диски, сломанные столы и стулья.
Вереск ловко вылез через ближайшее окошко, легко выдавив деревянные створки. Воспитанник слаш последовал за ним. Вид открылся приятный – на крыши, деревья, несколько кораблей вдали и какую-то верфь совсем далеко, за Невой.
Еще дальше и левее виднелся купол Исаакиевского собора.
– Так умирать не хочется, – вдруг произнес Вереск. – Вот вроде бы уже сто раз для себя все решил: и что не могу вас одних оставить, и что все равно мне деваться некуда. А как подумаю, что через час или полтора меня не будет, так сразу руки опускаются.
– Хочешь – уходи, – предложил Иво. – Пока еще есть время. У нас вроде никто насильно держать не будет.
– А как вы без меня? – невесело усмехнулся оборотень. – Одного жаль – пожить не успел. Вам-то проще, вы уже совсем взрослые.
Иво рассмеялся. Это он-то, в свои неполных семнадцать, взрослый? Вереск вначале обиженно надулся, но потом робко улыбнулся и вдруг тоже расхохотался в голос.
Они стояли на крыше и от души ржали.
– Это истерика, – отсмеявшись, сказал Вереск. – От нервного напряжения.
Парни осмотрели пологую двускатную крышу с оцинковкой. По периметру шла невысокая, меньше полуметра, металлическая оградка. Два окошка выходили в одну сторону, два – в другую, в центре стояла покосившаяся двухметровая антенна.
– Я не знаю, что здесь можно сделать, – признался Вереск. – И не представляю, про какие «гнезда» говорил Атаниэль.
Иво спустился на чердак, обошел там все, затем вернулся и предложил:
– Давай устроимся у окошек, с двух сторон.
Вереск подумал и согласился. Так они могли видеть все, что происходило вокруг, но рядом со зданием оставалась небольшая «мертвая зона».
Оборотень и человек успели устроиться и обложить свои «гнезда» досками и покрышками, когда на чердак вылез Атаниэль, бодрый и очень довольный.
– Маж увяз в своих магических экзерсисах, – ехидно сообщил он. – С Доппельгангером что-то не то, не по его расчетам. Звонил «бесцветный», нас здесь пока не ищут, «Ложа Петра и Павла» сделала из центра города одну большую пробку, ловят нас на мостах. О захвате первого источника кто-то выложил материал в Интернете. Если бы «Ложа» не поторопилась с попыткой нас поймать, никто бы не поверил, а так все выглядит натурально. Александр, верог, пообещал за голову любого из нас пятьдесят тысяч евро. Креон все еще за городом, этого мне не понять, ну да нашим легче, чтоб ему Семеро задницу на голову натянули!
– То есть пока мы в безопасности? – уточнил Иво.
– Пока Маж не разобрался с Доппельгангером и не начал снимать с источника защитные заклинания – да, – подтвердил Атаниэль. – Ну что? Я вижу, вы неплохо поработали! Только надо убрать часть хлама – он вас не защищает, под таким углом вас разве что с вертолета зацепить можно, а обзор закрывает. Давайте, братишки, сейчас вас дядя Тан плохому научит!
В руке у него была черная пластиковая коробка – на ней рядком расположились скрытые под стеклянными колпачками переключатели.
Иво догадался – с помощью этой штуки Атаниэль будет взрывать свои «закладки».
Глава 21
За угловым столиком в «Астории», спиной к стене, сидел высокий седой старик – таким его увидел бы любой, кто не может смотреть сквозь Пелену. Но те, для кого это заклинание, некогда наложенное сильнейшими магами мира, не является преградой, увидели бы на месте этого человека одного из самых влиятельных и могущественных существ Петербурга – элохим Интраэля.
– Подойди уж, – сказал старик, отодвигая тарелку с так и не тронутым куском мяса.
К столику шагнул стоявший чуть в стороне молодой «белый», ростом под два с половиной метра, еще и широкий в плечах, с гигант-скими крыльями за спиной.
– Интраэль, есть новости об Атаниэле и его приятелях, – тихо произнес молодой. – Они захватили источник «Ложи» на Смоленском кладбище и исчезли. Многие кланы города получили электронные письма с описанием акции и обещанием, что этим дело не кончится. Подручные Креона ищут Атаниэля и его приятелей по всему городу.
– Кто-то использует нашего мальчика, – так же тихо отозвался Интраэль. – Кто-то, кто может позволить себе играть с ними против «Ложи».
– Мы будем заявлять, что не связаны с Атаниэлем? – поинтересовался молодой элохим. – Александр ждет этого, не так давно в нашем офисе был принят звонок от него.
Интраэль хмыкнул, затем подвинул к себе тарелку и с энтузиазмом отрезал кусочек не до конца прожаренного мяса. Из-под острого, точно бритва, ножа вытекло немного сока.
Пару минут элохим жевал, словно рядом никого не было, будто никто не ждал ответа. За окном жила Исаакиевская площадь, гуляли люди, ездили автомобили. Детали менялись часто, каждые десять – пятнадцать лет, но суть оставалась неизменной с тех пор, как здесь построили первую церковь.
Интраэль вспомнил венчание Петра и Екатерины, чуть ли не лет триста назад это случилось, красивое зрелище, а сам он тогда был молод и горяч, и когда на него давили, не испытывал судьбу, выжидая, что же будет дальше.
– Александр хитрый лис, но здесь он себя переиграл, – наконец отметил Интраэль. – Если он позвонил нам, значит, он чего-то боится. Если он чего-то боится, значит, мы можем получить какую-то выгоду. Предположим, мы сделаем ожидаемое заявление. А после этого кто-то нападет на «Ложу», используя и Атаниэля, и все свои силы. Мы не сможем вмешаться – после того, как заверили, что не связаны с мальчиками. Знаешь что, немедленно собирай бойцов на площади. Без спешки, без паники. Это не мобилизация, это просто меры предосторожности – в эти смутные времена надо думать о безопасности. А звонить Александру не надо, пусть «красный» понерв-ничает.
Молодой элохим сдержанно кивнул, четко, по-военному, развернулся и вышел из зала ресторана.
– А я пока сделаю несколько звонков. – Интраэль огляделся, убедился, что никто не обращает на него внимания, и неожиданно злобно оскалился: – И мы еще посмотрим, кто будет извиняться и оправдываться.
То окно, из которого Иво просматривал окрестности, теперь действительно напоминало гнездо – в ход пошли и старые тряпки, и покрышки, и доски. Рядом с парнем было два автомата Калашникова, на одном из них стоял оптический прицел. В лежащей справа покрышке покоилось несколько запасных обойм, а по рации, комплект которых, как оказалось, находился в одном из ящиков в микроавтобусе, Вереск рассказывал канадские анекдоты.
– …И вот ковбой спрашивает: «Как тебе наш город?» – и обводит рукой дома вокруг. А индеец, пьяно улыбаясь, говорит: «Неплохо! А как тебе наша страна?»
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
