«Он действительно хочет, чтобы я вышла замуж за де Лейси», — пронеслась мысль у Хлои. Так открыто об этом никогда раньше не говорилось, но сейчас невозможно было по-иному воспринять его ультиматум. Несмотря ни на что, она продолжала верить, что Хьюго любит ее, но не может признаться в этом из-за совершенно неуместных угрызений совести. Она всегда думала, что сумеет помочь ему преодолеть сомнения, но сейчас она пала духом.
— Полагаю, Дэнис захочет поговорить с тобой после прогулки, — сказала она с нарочитой почтительностью.
— Понятно. В таком случае можешь заверить его, что он не встретит особых возражений.
Он погладил ее по щеке, ласково улыбнулся и с тяжелым сердцем оставил девушку. По крайней мере, бесконечная агония его любви приближается к концу. Ему придется потерпеть еще несколько месяцев, прежде чем у алтаря он передаст ее человеку, с которым она будет жить, которого она будет любить и которому родит детей…
Хлоя быстро отвернулась, подавив слезы беспомощности и отчаяния, и побежала в свою комнату.
Ну почему же Хьюго не может полюбить ее? Ответ на этот вопрос она отлично знала: она слишком молода и к тому же он ее опекун. В последнее время, когда их свидания в его спальне прекратились, он вообще перестал воспринимать ее как женщину. Она больше не волнует его, а значит, не сможет его удержать.
И как только ей пришло в голову настаивать на своем безумном плане — отправиться в Лондон? Этот город разлучил их. Пытаясь не расплакаться, она переоделась в платье для прогулок и умылась холодной водой из кувшина.
Там, в Ланкашире, она еще не знала, что любит Хьюго Латтимера. Она была так увлечена планами на будущее, что даже не задумывалась над своими чувствами. А сейчас уже ничего нельзя исправить.
Значит, она выйдет замуж за де Лейси. Этот вариант ничуть не хуже любого другого, раз уж ей не суждено устроить жизнь так, как она мечтала.
Хлоя надела бархатную шляпку и поправила перо. Эта шляпка ей совершенно не нравилась — слишком маленькая и неброская, но Хьюго настоял на покупке со свойственной ему твердостью. Скоро она сможет носить то, что ей нравится, а он вообще не будет вмешиваться в ее жизнь, подумала Хлоя, но эта мысль не доставила ей радости.
Она вернулась в гостиную. Дэнис был настолько рад, что сумел выманить ее из дома, что не замечал необычной бледности и рассеянных ответов Хлои на все его вопросы.
Их экипаж быстро пронесся по модным кварталам города. Погруженная в грустные мысли, Хлоя поначалу не заметила, что он спешит, то и дело погоняя лошадей. Только когда они чуть не столкнулись с ехавшей навстречу каретой у подножия холма Прим-роуз, она наконец поняла, что происходит нечто странное.
— Твои лошади вспотели, — с удивлением сказала она. Для любого мало-мальски опытного наездника это было величайшим грехом. Она взглянула на Дэниса: его скулы были напряжены, а губы плотно сжаты.
— Что случилось?
Он посмотрел ей прямо в глаза, в его взгляде блеснул огонь, всколыхнув в душе тревогу.
— Ничего, а что может случиться? Тебе не нравится прогулка?
— Сегодня холоднее, чем я ожидала, — сказала она, пытаясь не выдать беспокойства. — Нельзя так сильно гнать лошадей.
— Это мои лошади, и мне судить, — холодно ответил он. Тут одна из лошадей споткнулась, попав в выбоину на дороге. Его хлыст засвистел в воздухе и хлестнул животное.
— Не делай этого, — воскликнула Хлоя, удивленная необычной холодностью его тона. — Это не ее вина. Если бы ты был поосторожнее, она бы не споткнулась.
Внезапно она поняла, что над ней нависла какая-то угроза, но она совершенно не представляла, какая именно. Она лишь ясно видела, что Дэнис изменился, стал совсем не похож на человека, которого она знала. Странный, хищный огонь вновь появился в его взоре.
— Останови коляску, — потребовала она. — Я хочу выйти.
Они уже почти добрались до Финчли, на грязной дороге не было ни экипажей, ни пешеходов, но она предпочла бы оказаться здесь совсем одна, лишь бы не оставаться в коляске Дэниса де Лейси.
Он не ответил, а лишь вновь хлестнул лошадей; они еще резвее понеслись вперед.
По заснеженной пустоши гулял ветер, склоняя голые искривленные стволы деревьев и шелестя сухой коричневой травой, в замерзших выбоинах блестел лед, трещавший под ударами копыт в выбоинах изрытой колеями дороги.
Хлоя задрожала, от жуткого предчувствия у нее побежали по коже мурашки. Неожиданно на обочине она увидела дилижанс. Рядом стоял форейтор, поднявший до самых ушей воротник пальто.
Такой же мрачный дилижанс она видела на дороге неподалеку от Манчестера. Но тогда она была с Криспином, под ней был резвый конь, и она чувствовала себя куда увереннее.
— Что происходит? — Ее охватил такой страх, что она невольно заговорила шепотом. — Дэнис, черт тебя побери, что происходит?
Не отвечая, он натянул поводья, когда поравнялся с дилижансом. Лошади тяжело дышали и хрипели, пот блестел на их гладких шеях. Дэнис спрыгнул, форейтор тут же занял его место.
Хлоя стала отбиваться, когда Дэнис стащил ее на землю, но силы были неравны. Хотя она отчаянно упиралась и сопротивлялась, он приподнял ее и силой протолкнул в дилижанс, когда его дверь приоткрылась.
Она упала на руки, на четвереньки, Дэнис вскочил вслед за ней. Щелкнул кнут, карета, сделав резкий рывок, покатилась вперед; Хлоя, пытавшаяся встать, снова распласталась на полу. Кто-то засмеялся, и этот смех был ей знаком.
Оттолкнувшись, она сумела подняться на колени и посмотрела вверх. Перед ней были трое мужчин, двое из них насмешливо наблюдали за ней. Дэнис, напротив, выглядел самодовольным и удовлетворенным, как человек, который только что справился с исключительно сложным заданием. Господи, что же, во имя всех святых, связывает Дэниса и Джаспера?
— Почему? — спросила она. — Почему, Дэнис?
— Ты скоро узнаешь, — сказал Джаспер. — Сядь на скамейку. — Его бесцветные глаза, жестокие и загадочные, скользнули по ее лицу.
Ее вдруг захлестнул бешеный гнев, и он был сильнее страха, охватившего ее от чувства неопределенности. Если перед ней враг, то она знает, что делать…
Она кинулась на брата, превратившись в атакующую фурию. Она понятия не имела, на что надеется, если вообще надеялась на что-то. Ее руки потянулись к его глазам, словно она намеревалась выцарапать их, а колено, поднявшись, уперлось ему в грудь.
В следующее мгновение она была отброшена назад звонкой пощечиной. В ушах у нее зазвенело, она упала рядом с Криспином на сиденье, но все еще продолжала бороться, размахивая руками и ногами, пытаясь хоть как-нибудь задеть мужчин, находившихся в карете.
Дэнис схватил ее за лодыжку, и она изо всех сил ударила его в живот.
— Оставь ее мне. Теперь она моя, — в голосе Криспина звучала абсолютная уверенность. Дэнис опустил руки, наблюдая за Хлоей, прищурившись.
