Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90
Гуго подал Изабель шлем. Та взяла его и поклонилась королеве фей.
– Спасибо, – сказала она дрогнувшим голосом.
Танакиль кивнула.
– Все отрезанное когда-то вернулось на свои места, – сказала она. – Твое сердце снова стало целым. Мальчик – это любовь, истинная и верная. Конь – храбрость, дикая, не знающая узды. А сводная сестра – совесть, добрая и сострадательная. Всегда помни, Изабель, что ты – воин, а истинный воин, отправляясь на битву, берет с собой не только меч, но и все это: любовь, храбрость и совесть.
Изабель надела шлем. Вытащила из ножен меч и подняла его повыше. Нерон принялся переступать ногами, сделал круг по поляне: ему не терпелось ринуться в бой. Мускулы на руках Изабель заиграли. Клинок блеснул серебром.
Она услышала гул – из тысяч глоток рвался боевой клич. Прокатившись над землей, он замер в дальних холмах. Изабель улыбнулась, купаясь в звуках живого грома.
– Солдаты! – выкрикнула она, когда все умолкли. – Сегодня нас ждет свирепый враг! Он убивает жителей нашей страны, сжигает деревни, грабит города, опустошает поля. Но у него нет права на эту землю. Алчность и страсть к кровопролитию – вот что им движет. Он и его бойцы не знают пощады. Их сердца горят жаждой власти, а наши – светом справедливости. Мы окружим их в Лощине Дьявола. Мы дадим им бой и победим!
Поднявшийся за этим рев походил на вой урагана, на грохот прибоя, на землетрясение. Раскаты обладали неистовой силой, которую ничто не могло остановить. Солдаты были заворожены словами Изабель. Они спустились бы за ней в ад и по ее приказу сразились бы с дьяволом и всеми его чертями.
– За короля, королеву и отечество! – выкрикнула Изабель.
И ударила пятками в бока Нерона. Конь взвился на дыбы, молотя копытами небо, и устремился вперед – через каменную изгородь в поле. Лейтенанты скакали за ней. За ними следовали солдаты.
Изабель сидела в седле, гордо выпрямившись. Ее щеки горели румянцем, глаза сверкали.
Она внушала трепет.
Она была сильна.
Она была прекрасна.
Глава 125
Луна погасла. Звезды смежили веки.
Танакиль сделала свое дело.
С лукавой полуулыбкой она наблюдала за тем, как Феликс вытаскивает из-за пояса кинжал, а Гуго выдергивает топор из колоды для рубки дров, как оба идут за войском, полные решимости сражаться вместе с солдатами.
Элла и Тави сели в повозку и поехали туда, где когда-то были конюшни. Тави решила поставить там повозку, распрячь Мартина и выпустить его на выгон, а потом спрятаться в курятнике вместе с Эллой, до тех пор пока не минует опасность.
Как только они отъехали, из-за развалин показались двое: старуха во всем черном и молодой мужчина в синем камзоле и бархатных кюлотах.
– Она справилась. Признаюсь, я сомневалась, – заговорила Танакиль, когда двое подошли ближе. – Но девочка оказалось храброй. Храбрее, чем она думает.
– Я пришла за картой. Она моя, – сказала Судьба. – Верни ее мне.
– Нет, мне. Я же выиграл пари, – возразил Шанс.
Танакиль повернулась к старухе:
– Ты больше не станешь писать за Изабель ее жизнь. – Взгляд ее зеленых глаз устремился к Шансу. – А ты не сможешь влиять на нее, – продолжила она. – Ее жизнь теперь – как чистое поле. И если она переживет сегодняшний день, то сама будет торить свою тропу.
С этими словами Танакиль вынула из складок своего плаща карту жизненного пути Изабель. Взмахнув ею в воздухе, она прошептала заклинание. Пергамент рассыпался тонкой сверкающей пылью, которую тут же подхватил ветерок.
Судьба и Шанс молча следили за ее полетом, потом повернулись к королеве фей, готовые протестовать. Но той уже не было рядом. Над каменной изгородью мелькнул лисий хвост. Долго следили они за рыжей плутовкой, пока та бежала по полю, через холмы. На опушке Дикого Леса она остановилась, обернулась и тут же исчезла среди деревьев.
Да, в нашем жестоком, печальном мире есть магия. Та, которая сильнее рока и случая. И встречается она в самых неожиданных местах.
Например, ночью у очага, когда девушка оставляет кусочек сыра для голодной мышки.
На живодерне, когда старые, хромые, больные и никому не нужные вдруг становятся важнее денег.
В крохотной мансарде бедного столяра, когда три сестры вдруг узнают, что истинная цена прощения – в самом прощении.
Или вот здесь, на поле боя, где простая девчонка ведет армию в бой, чтобы поставить заслон кровавому приливу войны.
Это магия хрупкого существа, которое часто делает ошибки и способно на невыразимую жестокость – и на безмерную доброту. Такое существо живет в каждом из нас, и оно готово искупить любую нашу вину. Преобразить нас. Спасти. Если мы найдем в себе достаточно храбрости, чтобы услышать его голос.
Это магия человеческого сердца.
Глава 126
Разведчик принес хорошие новости.
Стена из сплетенных стволов шиповника, поднявшаяся посреди реки, все еще была там, такая же плотная и неприступная, как прежде.
– Хорошо, – спокойно сказала Изабель. – Она огораживает лагерь Фолькмара с юга и не дает никому сбежать вверх по склону, в дебри Дикого Леса.
Произнося эти слова, она кончиком палки рисовала план Лощины. Лейтенанты стояли рядом с ней, наблюдая, как на земле возникает план лагеря в центре Лощины.
– Надо окружить лагерь с трех сторон и отрезать пути для отступления, – продолжала она, рисуя арку, которая соединяла один край живой стены с другим, захватывая лагерь. – Для этого мы разделим наши войска надвое. Одна половина пойдет на запад, вторая – на восток. Встречаемся здесь, на этом самом месте, – сказала она и ткнула концом палки в самую высокую часть дуги. – Двигаться надо быстро. И тихо. Как только прибудете на место, сигнальте.
Изабель провела свое войско мимо Сен-Мишеля, обогнула Дикий Лес и прошла старой, изрытой колеями дорогой, идущей вдоль Лощины Дьявола. Этот путь они проделали быстрым маршем, но теперь, когда солнце встало, у них не стало надежного союзника – темноты. Изабель старалась сохранять между своим войском и лагерем Фолькмара дистанцию не меньше чем в две мили, но, несмотря на это, риск того, что их увидят или услышат, с каждой минутой становился все выше.
Если это случится, преимущество неожиданности исчезнет. Конечно, солдат у нее больше, чем у Фолькмара, но она помнила Мальваль и знала, на что способен враг. Вот почему надо постараться и не выдавать своего присутствия как можно дольше. А значит, до сигнала лейтенантов она будет как на раскаленных угольях.
Лейтенанты поскакали к войскам и начали раздавать приказы, негромко, но четко. Солдаты тут же растворились среди деревьев. Не зря они сами были деревянными. Лес был их родным домом, и, едва попав в него, они слились с ним в одно целое, производя не больше шума, чем ветка, скрипящая на ветру, или лепечущие листья.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90
