– Ты тут? – спрашиваю я.
– Я здесь, – тихо отвечает он.
Спустя все эти годы, я не знаю, что сказать.
– Можно тебя увидеть? – Судя по голосу, он слегка не в себе.
– Да, конечно.
Звучит немного формально.
– Сейчас я в Северной части Лондона, у родителей. Но обычно в Кембридже.
– Ты все еще живешь в Кембридже? – немного удивленно спрашивает он.
– Да.
– Ты можешь… – Он сомневается. – Можешь встретиться завтра утром?
Кажется, он не уверен в себе.
Он дает мне адрес и номер телефона.
– Возле комнаты… Будет телохранитель. – Похоже, он смущен. – Но я предупрежу, что ты придешь.
– Хорошо.
– Ах да. – Он нервно смеется. – Насколько рано ты можешь?
– Как тебе удобно.
Если бы он попросил, я бы приехала сейчас.
– В… – Он снова сомневается. – В восемь не слишком рано? Или в девять?
– В восемь будет нормально.
– Отлично. Договорились. – Снова облегчение. – Можем заказать завтрак в номер, – добавляет он.
– Хорошо. Значит, увидимся завтра. – Я не хочу класть трубку, но разговор выходит довольно неловкий. Надеюсь, личная встреча пройдет лучше.
– Хорошо, увидимся завтра.
– Пока.
– Запиши мой номер.
– А, хорошо.
– Не хочу снова потерять связь.
Я с улыбкой записываю номер.
– До завтра.
– Пока.
Он кладет трубку.
Глава 60
Я ставлю будильник на шесть, чтобы успеть замаскировать мешки под глазами, но, разумеется, он мне ни к чему. В смысле, будильник, а не макияж.
На мне джинсы, туфли на каблуках и изумрудно-зеленый свитер, и я распустила волосы. Выхожу из дома в семь утра, сильно заранее – ехать на метро всего полчаса. Он остановился в отеле на площади Лестер-сквер, в лучшем пентхаусе. Родителям я оставила записку, что завтракаю у Лиззи. Они, конечно, удивятся, но подруга меня прикроет. Я снова чувствую себя подростком.
Прихожу на десять минут раньше, но больше ждать невозможно. Вывеска отеля сияет в серебристом утреннем свете. Прохожу через полутемный вестибюль к лифту, надеясь, что меня не остановит швейцар. Нажимаю на кнопку нужного этажа, как говорил Джо, но ничего не происходит. Черт. Чтобы заработал лифт, нужен ключ от номера. Иду на ресепшн – роскошный зал со сверкающими зеркальными шарами. Я не решаюсь попросить, чтобы кто-нибудь позвонил Джо, а потому достаю мобильный и звоню сама.
– Алло? – Похоже, он взволнован.
– Это Элис. Я на ресепшн. Я не могу подняться в твой номер.
– Я кого-нибудь пришлю, – обещает он.
Он кого-нибудь пришлет? Я чувствую себя уличной девкой. Мне не нравится, что о нас знает кто-то еще. Это почему-то сразу все обесценивает. Но с другой стороны, не мог же он прийти сам? Сейчас он один из самых узнаваемых людей в мире.
Что за человек ждет меня наверху? Что стало с парнем, с которым мы давным-давно провели в Дорсете одно лето?
Двери лифта открываются, и из него выходит женщина. Среднего роста, очень худая и очень ухоженная, с идеальной прической и макияжем. Она оглядывается вокруг и вдруг видит меня. Мне становится не по себе, но потом она улыбается.
– Элис? – спрашивает она.
Я смущенно киваю.
– Я Мелани, пиар-агент Джозефа. Пожалуйста, пойдем со мной.
Мы снова заходим в лифт.
– Он ждал вас, – говорит она, подняв бровь, пока мы едем наверх.
Сегодня утром или последние девять лет?
Лифт останавливается, и открываются двери. Я нервно сглатываю и иду за ней. В коридоре, возле двери, стоит большой, крепкий мужчина. Видимо, телохранитель Джо. Она подводит меня к нему и улыбается.
– Он внутри, – говорит она, показывая на дверь. – Льюис! – обращается она к здоровяку, зовя его за собой.
Тот коротко кивает и уходит вслед за ней по коридору.
– Спасибо! – кричу я им вслед. Хорошо, что они не станут свидетелями нашего воссоединения. Надеюсь, внутри больше никого нет. Я дожидаюсь, пока за ними закроются двери лифта, и стучусь.
Дверь открывается, и передо мной оказывается Джо. Не актер Джозеф Страйк, а Джо. Мой Джо.
Мы долго-долго друг на друга смотрим, и мои глаза наполняются слезами.
– Заходи, – быстро говорит он.
Я захожу в номер, он закрывает за мной дверь и поворачивается ко мне. На нем простые черные штаны и черная футболка.
– Поверить не могу, что это ты. – Он поднимает руку, словно хочет ко мне прикоснуться, но потом снова опускает ее. – Ты точно такая, как я тебя помню.
– А ты… Изменился.
Он стал крупнее – уже не тот худой восемнадцатилетний парень, что я помню, – и невозможно не заметить под футболкой его знаменитые бицепсы. Он больше не носит в брови серьгу – я заметила это год назад, когда вышла «Небесная ракета», – но можно разглядеть дырочки от нее.
Он улыбается:
– Внутри я все тот же.
Правда?
– Заходи, садись.
Я иду вслед за ним в гостиную. Там стоит круглый диван под огромным зеркальным шаром.
– Крутая комната.
– Да… – Он пожимает плечами.
То, к чему ты привык, продолжаю я про себя за него предложение.
– Значит, ты видела… Интервью?
Похоже, он нервничает.
– Моя подруга, – объясняю я, садясь на диван. Потом вспоминаю, что он с ней знаком: – Лиззи!
– Лиззи? Ух ты.
Он садится рядом, лицом ко мне, положив левую ногу на диван. Я принимаю такую же позу.
– Она позвонила на программу.
Он изумленно качает головой, не отрывая от меня взгляда темных глаз.
– Как ты? – медленно спрашивает он.
– Хорошо, – пожимаю я плечами. – Все нормально. А ты?
