Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 113
— Как тебя зовут? Слышишь, парень? Как тебя зовут?
Кантор услышал свой собственный голос, измученный и слабый, больше похожий на стон.
— Полностью, дурила, — раздраженно перебил его Жак. — С фамилией. Как-как? А ну, список… промотка… где у них буква «К», они что, в ухо трахнутые, алфавита не знают?.. О! Четыреста двенадцать!
Один из цилиндров выдвинулся со своего места, как солдат из строя, и выпал в подставленную ладонь.
— Четыреста семьдесят пять! — воодушевленно произнес Жак, и второй цилиндр выпал мимо, упал на пол и подкатился почти вплотную к глазам Кантора. Дальше издеваться над собой не имело смысла — это был он. Точная копия рисунка неизвестного хина, с учетом королевских исправлений.
«А как мне теперь отсюда выйти?» — подумал Кантор, но промолчал, не стал спрашивать. Пусть все идет по порядку, посмотрим, что было дальше…
Жак еще пару раз матюкнулся, подобрал упавший предмет и сунул в карман. Затем подхватил под мышки Кантора и принялся поднимать, жалобно повторяя, какой же он тяжелый, и уговаривая немножечко напрячься и встать на ноги… Далее последовал короткий диалог у светящейся карты, который Кантор смутно помнил и до сих пор думал о нем со стыдом. Вот было бы весело, если б Жак послушался и действительно его добил!.. Нашел о чем попросить, слабак несчастный!
— Я сейчас, — дрожащим голосом выговорил Жак, старательно отводя глаза, и прислонил его к стене. — Одну минуточку еще, дело одно есть…
И в следующий момент Кантор оказался в сером тумане перед закрытой дверью.
— Вспомнили? — спросило белое облачко.
— Да, — кивнул Кантор. — А почему я… почему оно… не продолжилось?
— Потому, что дальше вам лучше не вспоминать.
— Но я хочу вспомнить все! Где я был, что со мной было, как я стал таким…
— Следующие несколько недель вашей жизни вспоминать не стоит. Да вы и не сможете.
— Почему?
— Ваша психика была серьезно нарушена, и поэтому вы сами не знаете, что происходило с вами в реальном мире. Вас при этом просто не было. Понимаете? Вы не можете вспомнить то, чего никогда не знали. К тому же попытки продолжить это могут вызвать рецидив.
— Но что со мной происходило в Лабиринте, я тоже не помню! Что я там делал и как вышел! И как я оказался там, где проснулся, тоже!
— А вот тут я вам ничем не смогу помочь. У вас стоят блоки, причем очень мощные блоки, поставленные не классическим магом. Запертая дверь, скрывающая некоторую часть вашей памяти, находится не здесь, и я не могу до нее добраться.
— А где она?
— В Лабиринте.
— Значит, я могу открыть ее сам?
— Добраться до нее возможно. А вот открыть — вряд ли. Если блоки ставил профессионал, то вам нечего и пытаться их снять.
— Я все-таки хочу это сделать, — уперся Кантор. — Где дверь в Лабиринт?
— В десяти шагах за вашей спиной. Если желаете, попытайтесь, а я, с вашего позволения, откланяюсь, поскольку, как уже упоминал, помочь вам не в силах. Не только помочь, а даже попасть туда, куда вы собрались.
— Ничего, — сдержанно кивнул Кантор. — Я сам. Спасибо. Королю скажите, что это оно. Я видел. Обязательно скажите, а то он меня начнет будить.
— Непременно, дон Диего. Желаю успеха.
Дверь действительно была за спиной в десяти шагах. Лабиринт, как в очередной раз убедился Кантор, оказался ехидным засранцем с извращенным чувством юмора. Этот гад, как нарочно, принял вид извилистого переулка с множеством поворотов и перекрестков, с абсолютно глухими заборами по обе стороны, и добрых полчаса Кантор с маниакальным упорством носился по всем закоулкам в поисках двери, которую ему хотелось открыть. Он прошел мимо нее раза три, так и не опознав в покосившейся дощатой калитке, пока до него само собой не дошло, что именно сюда и следует ломиться. После этого он еще с полчаса то ковырялся в замке, то пытался поддеть засов, то лупил в калитку ногами в надежде выбить ее силой.
— Проклятье! — простонал Кантор в конце концов, измученно пиная проклятую дверь, такую хлипкую на вид и такую демонски прочную на самом деле. — Был бы здесь Доктор, он бы что-то посоветовал… Доктор! Где ты есть! Может, случайно шляешься где-то поблизости?
— Случайно шляюсь, — раздалось у него за спиной. — Как ты опять туда попал и что делаешь в этом месте? Пойдем, выведу.
— Доктор! — обрадованно обернулся Кантор. — Ты всегда так вовремя, ну просто как… как золотой на дороге! Можешь мне помочь открыть эту дверь?
Мальчишка помрачнел, досадливо поморщился и категорически ответил:
— Нет.
— Почему?
— Потому, что нельзя. Оставь ее в покое.
— Ты не понимаешь, — горячо заговорил Кантор, надеясь все же как-нибудь уломать несговорчивого спасителя. — Мне это очень нужно!
— Ты знаешь, что там, за дверью? — медленно, как бы колеблясь, спросил Доктор.
— Знаю! Моя память! Недостающая часть! Та самая, которую я столько лет пытался вспомнить! Я ее нашел, а теперь не могу туда попасть!
— Тебе не следует туда заходить. Оставь эту дверь и уходи отсюда.
— Почему? — начал сердиться Кантор. — Почему не следует? Это моя память! Разве я не имею права ее вернуть? Она моя, что хочу, то и делаю!
Мальчишка оперся плечом о забор и посмотрел на него как на редкий артефакт.
— Странный ты, парень. То ты мечтаешь избавиться от воспоминаний, то тебе непременно надо их вернуть. Если хочешь, я запру за такой же дверью все то, что ты хочешь забыть, только эту оставь в покое.
Если он считал, что Кантора можно так легко отговорить, то ошибался. Не тот был человек товарищ Кантор, чтобы так запросто развернуться и уйти только потому, что кто-то от него этого требует.
— А эту дверь, — медленно спросил он, с подозрением рассматривая собеседника в надежде что-нибудь уловить в его лице, если не получит ответа, — ее тоже ты ставил?
— Нет, — качнул головой тот. — Не я.
— Кто-то, кто сильнее тебя? Поэтому ты не можешь ее открыть? Или не хочешь? Ответь. Ты, помнится, говорил, что не можешь мне лгать в Лабиринте, как и я тебе. Скажи хотя бы то, что знаешь.
— Ты зануда, — вздохнул Доктор, взирая на Кантора с откровенным укором. — И можешь убедиться, что это чистая правда. Я в состоянии открыть эту дверь, но не должен этого делать. У нас есть своя этика, свои правила, требующие уважать чужое колдовство и чужие намерения, особенно если речь идет о… собрате по школе. Надеюсь, так для тебя будет понятнее. Кто бы ни поставил этот блок в твоей памяти, он знал, что делал, и у него была на то своя причина. Я не имею права вмешиваться.
— Даже если бы это было для меня опасно или вредно?
— Это для тебя не опасно и не вредно, так что не пытайся заговаривать мне зубы. Напротив, это сделано для твоего же блага.
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 113
