Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 97
– Мне кажется, твой офис стал чуточку… меньше.
– Он всегда был таким, – возразил Шюман.
«Этот человек серьезно ошибается относительно своих перспектив», – подумал он. Веннергрен напоминал взрослого, вернувшегося туда, где он играл ребенком, и считавшего, что там все просто дало усадку со временем. Его представления о фирмах, которыми он руководил (а таких насчитывалось четыре плюс еще несколько, где он сидел в правлении), имели то общее, что они всегда значительно выходили за рамки возможностей самих предприятий. В мире Веннергрена все расходы считались злом. Однажды он заявил, конечно после традиционного ужина правления с большим количеством марочных вин, что «Квельспрессен» стала бы приличным маленьким предприятием, если бы не редакция».
Веннергрен кашлянул.
– Твое заявление, по большому счету, не явилось сюрпризом для нас, – сказал он. – Мы уже давно догадались о твоих планах уйти отсюда.
Андерс Шюман какое-то время изучал своего председателя правления, стараясь сохранить нейтральное выражение лица. Услышанное утверждение в высшей степени удивило его. Они и понятия не имели о его желании покинуть газету, он ни разу ни словом не обмолвился на сей счет. Наоборот, члены правления нашептывали ему о своих намерениях договориться о больших полномочиях для него в рамках всей империи, а он делал вид, что оценивал их намеки, и смиренно их принимал.
– Приятно слышать, – сказал он. – Тогда вам будет гораздо легче найти мне преемника.
Веннергрен вопросительно приподнял брови.
– Я имею в виду, если у вас уже готов список, – объяснил Шюман и потрогал пластырь у себя на затылке.
– Мы думали, ты поможешь нам здесь, – сказал председатель правления. – В качестве последнего задания, прежде чем исчезнешь.
Андерс Шюман сжал в кулаки свои лежавшие на письменном столе руки, заставляя их не дрожать. Не этого он ожидал. Он и представить не мог, что им будет наплевать на его заслуги за все годы работы, ни единого слова не прозвучало в попытке остановить его. У него просто не было слов.
Херман Веннергрен погладил свою лысину.
– Ты ведь дока в таких делах, – продолжил он слегка обеспокоенно. – Благодаря твоему посту в газете тебе приходилось контактировать с очень многими людьми, и ты прекрасно представляешь, кто чего стоит в отрасли.
«Вот как, – подумал Шюман. – А я-то считал, что сам благодаря моей работе добился нынешнего положения».
– И по каким критериям я должен искать себе замену? – спросил он вкрадчиво.
Председатель правления небрежно махнул рукой:
– Тебе же самому это лучше других известно.
Уходящий (или изгоняемый?) главный редактор откинулся на спинку стула и услышал, как она затрещала необычным для нее образом, явно не давая ему повода для опасений.
– Дайте мне несколько ориентиров, – сказал он.
Веннергрен заерзал на стуле.
– Он должен быть порядочным, естественно. Представительным. Способным защитить газету в ходе теледебатов. Умеющим считать деньги. Само собой, современно мыслящим и лояльным. Хорошим бизнесменом, когда дело касается нахождения новых партнеров в части распространения и продаж, уметь выбирать и запускать в жизнь побочные проекты…
А то, что его преемник должен быть мужчиной, подразумевалось само собой.
«Они не заслуживают меня», – подумал он.
– А журналистика? – спросил Шюман. – Какого рода специалиста печатного слова должен я искать?
Председатель правления наклонился вперед через письменный стол.
– Кого-то похожего на тебя самого, – сказал он. – Знающего весь жаргон о демократии и свободе печати и одновременно готового опубликовать в принципе что угодно…
Он прервался на полуслове, возможно, понял, что зашел слишком далеко.
Шюман опустил руки на колено, не умея держать их неподвижными долго. Ему стало интересно, не провоцировал ли его старик сознательно, или он считал нормальным и естественным унижать таким образом? Ни слова о его успехах, жертвах ради «Квельспрессен», его не подвергающейся сомнению компетенции, когда дело касалось способности вести боевой корабль по звездам.
С тех пор как он вступил в должность главного редактора четырнадцать лет назад, а Веннергрен уже тогда сидел в правлении газеты в качестве доверенного лица владельцев, издание приносило своим хозяевам больше всего денег, но к нему всегда относились с минимальным уважением. «Квельспрессен» напоминала некий лакомый кусок, который удалось урвать кошке, но за счет которого, в свою очередь, жирели крысы, толпившиеся вокруг обеденного стола.
Однако правление явно считало его марионеткой, умеющей болтать об ответственности и свободе слова, одновременно печатая у себя в газете всякое дерьмо, и в качестве последней пощечины ему дали задание найти преемника для себя. Тогда правление избегало необходимости делать свою работу и могло просто забрать всю честь себе.
– Я предложил бы нам взять кого-нибудь из своих, – сказал Шюман. – Среди чужих трудно найти человека, умеющего думать в свойственной таблоидной журналистике манере и одновременно достоверно вести, когда дело касается отношений с внешним миром.
– Нас лучше устроил бы кто-то со стороны, – сказал Херман Веннергрен.
– С телевидения, как я?
– Или, пожалуй, скорее из «Конкурента».
Понятно. Перекупить лучшего игрока с другой стороны. Классический трюк в спорте.
Он несколько мгновений изучал одутловатое лицо председателя правления. Идиотская и совершенно деструктивная мысль пришла ему в голову.
– Есть один хороший кандидат здесь в редакции, о нем правление, пожалуй, понятия не имеет.
– Ты думаешь о Хеландере? – спросил Херман Веннергрен. – Он не лучшим образом смотрится на телевидении.
Шюман бросил взгляд в сторону места выпускающего редактора. У него фактически имелись все шансы на победу.
– У нас новый человек возглавил сейчас новости, и он демонстрирует большой потенциал. В части лояльности мало кто сравнится с ним, он обладает креативным мышлением и отличается просто неисчерпаемой верой в таблоидную журналистику. Его зовут Патрик Нильссон.
Лицо Хермана Веннергрена просветлело.
– Это он писал о серийном убийце?
У Шюмана от удивления приподнялись брови: значит, Веннергрен читал их газету, несмотря ни на что. И внимательно, кроме того, ведь Патрик поставил свою подпись только под одной из всех статей.
– О Густаве Холмеруде, – подтвердил Шюман. – Мы как раз выяснили, на каких основаниях его арестовали, и они сенсационны. Пока Холмеруд признался в пяти убийствах, и его собираются допросить относительно всех нераскрытых аналогичных преступлений в Скандинавии за последние двадцать пять лет.
– Ничего себе, – сказал председатель правления.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 97
