Зажатым в руке пистолетом он указал на труп несчастного Майкла Лайонелла, который, так и не отвязав от стула, волокли сейчас к двери кабинета.
– Задача вам поставлена, к работе приступите с завтрашнего дня.
– Где мой препарат? – угрюмо спросил Ричард.
– Что? Ах, так называемая панацея. – Последнее слово Клаусберг произнёс с невыразимой гадливостью. – Что ж вы назвали его так по-идиотски, идеалист несчастный? У нас, где ж ещё… Обнаружили в вашем багаже. Хотим сами немного поэкспериментировать с вашим препаратом. Вам придётся создать что-нибудь попроще, не столь изысканное. В вашем распоряжении будет превосходная лаборатория, штат помощников и лаборантов, они же – ваши надзиратели, любые необходимые вам приборы и реактивы. Жить будете с комфортом, но здесь, в этом здании, рядом с лабораторией. И под охраной. Пока делом не докажете свою лояльность и полезность, тогда мы вернёмся к вопросу о вашем статусе. И помните, даже тень попытки навредить… Вы умрёте, причём куда более страшной смертью, чем ваш лопоухий дружок с не в меру длинным языком.
…Ах, как просчитался шеф спецотдела Управления имперской безопасности полковник Вольфганг фон Клаусберг! Десяток шакалов не заменят одного льва, десяток въедливых и мастеровитых экспертов, даже превосходно образованных, не в состоянии долго и безошибочно контролировать гения! Всего три месяца подневольной жизни потребовалось Ричарду Стэнфорду, чтобы создать страшное оружие возмездия.
Всё это время Ричард пребывал в состоянии холодной ярости. Он же хотел совсем иного, он хотел блага, добра и счастья для всех! Он почти достиг цели! А его пытаются заставить сделаться обыкновенным убийцей, даже суперубийцей?! Да ещё умертвили его единственного друга…
Нет, этому не бывать! Но взять под фармацевтический контроль всех своих тюремщиков не в состоянии даже он, и Ричард прекрасно это понимал. И на свободу ему не вырваться. А вот убить негодяев и умереть самому… Это да, это реально! У него будет лишь одна попытка… Если она провалится, если его планы раскроют, то умрёт он один, ведь Клаусберг не шутил, это Ричард тоже понимал.
Самое главное: Стэнфорд не хотел больше жить! Теперь мысли о высокой миссии помощника Господа на земле были оттеснены думами о мести. И о смерти. Его ДАР, его блестящий ум, его воля, его изобретательность и мастерство экспериментатора – всё оставалось при нём, однако…
Психика Стэнфорда, и без того далёкая от нормы, – тут покойный Майкл Лайонелл был совершенно прав! – не выдержала последних испытаний, окончательно надломилась.
Теперь всё чаще бессонными ночами к нему, словно наяву, стали приходить мать и отец, непутёвый братец, Лайонеллы, мистер Овертон…
Ричард беседовал с мертвецами, спорил с ними, сердился на них. А они звали его к себе! И это вовсе не пугало Ричарда, напротив, манило всё сильнее. Там, слившись с Вечностью, он обретёт новую, бесконечную мудрость! Оттуда он сможет лучше исполнить поручение, данное ему Всевышним! Как же он раньше до этого не додумался?! Прав был старый гойсан Баралти Син: смерть лишь мгновение, дарящее могущество. Прав он был и в другом: благословенна великая Кали-Дурга. А он, Ричард Стэнфорд, любимец богини смерти. Пора поспешить в её объятия, объятия матери и любовницы! Только теперь Стэнфорд понял, почему самые прекрасные женщины этого мира никогда не влекли его, почему он не изведал земной любви. Он берёг себя для высшего. Для Кали, одной из ипостасей единого и всемогущего Бога. С ней, и только с ней он сольётся воедино, и что там жалкие потуги земных страстишек рядом с этой ослепительной страстью!
Но сперва – месть! Его враги должны попасть в такую преисподнюю, по сравнению с которой ад, описанный великим флорентийцем в «Божественной комедии», покажется райским садиком.
Ричард получил несколько промежуточных результатов, чтобы усыпить бдительность надсмотрщиков. Одна из таких разработок позже, через сорок с лишним лет, в уже гитлеровском рейхе, превратится в смертоносный «Циклон-Б». На основе другой будет создано, тоже впоследствии, семейство фосфорорганических отравляющих веществ, таких как зарин.
Но втихомолку Стэнфорд готовился к синтезу своего шедевра: чудовищной силы отравляющего газа, который, перед тем как убить, погружает человека в бездну чёрного отчаяния, приносит кошмарные мучения, заживо зашвыривает душу в ту самую преисподнюю. Это должно стать его местью тюремщикам!
Он снова пошёл особым, нестандартным путём. Изобретатели разного рода смертоносной химической пакости не скоро ещё додумаются до идеи бинарных отравляющих веществ. Стэнфорд стал первым, кому в голову пришла такая мысль. Два компонента, оба – совершенно безвредные. Но стоит им соединиться, скажем, в присутствии воды… А в воздухе всегда есть некоторое количество водяного пара!
Его не схватили за руку! Ведь оба компонента были безвредными промежуточными веществами для последующих этапов, каждый из которых был подробно растолкован Стэнфордом «научным надзирателям» герра Клаусберга. Компоненты не пересекались, не могли пересечься, да и не стали бы взаимодействовать, если бы не тот самый водяной пар. Нет, не хватило сообразительности у экспертов, и у Ричарда появилась возможность попытаться. Он был уверен: всё пойдёт как надо. Высшие силы за него.
Для себя Ричард Стэнфорд синтезировал совсем простенькую с виду добавку, сказав Клаусбергу, что это средство от мучившей его бессонницы. Эксперты проверили – да, действительно, препарат помогает крепко уснуть, никакой опасности нет. Но у добавки было особое свойство: она инвертировала, разворачивала в противоположном направлении страшную силу бинарного газа. Нет, он оставался смертельным ядом, но теперь, убивая, давал ни с чем не сравнимое предсмертное наслаждение и, как надеялся Ричард, очищал душу. Добавка была настроена только на организм Стэнфорда.
Иными словами, оставшись без своей панацеи, Ричард вновь воссоздал её, но на другой основе и только для себя. Теперь он был уверен: пришла пора самому подвергнуться воздействию волшебного средства, открывающего дорогу к счастью. Ничто больше не удерживало его на земле. Он слышал зов высших сфер мироздания.
Первого июня девяносто шестого года Ричард, предварительно выпив необходимую дозу своей добавки, достал из вытяжного шкафа две литровые колбы. В одной слабо опалесцировал светло-голубой раствор, в другой колыхалась тяжёлая розовая жидкость. Одним резким движением он ударил колбы друг о друга. Раздался звон разбивающегося стекла. Из лужи, которую образовали на кафельном полу две смешавшиеся жидкости, два компонента бинарной смеси, стал подниматься лёгкий желтоватый парок.
Перед тем как самому впасть в предсмертное беспамятство, Ричард Стэнфорд успел вволю налюбоваться на нечеловеческие мучения своих тюремщиков, так уж была сконструирована его «снотворная» добавка. Затем пришёл и его черёд. Дик расставался с сознанием, уходил из жизни легко и радостно, он знал, куда ведёт его путь и кто встретит его там!
…Вольфганга фон Клаусберга нашли в его кабинете, за рабочим столом. Почерневшее лицо мертвеца было исполнено невыразимой муки, в окровавленных глазницах не было глаз, Клаусберг выдавил их пальцами. Лиловый, как у висельника, язык оказался прокушенным насквозь. Теперь Клаусберг выглядел уже не обычным блондином, его волосы стали белыми, как снег. А ещё кто-то сомневается, что можно поседеть за минуты!..
