– И правда лихорадка идет на убыль. – Он присел на край постели и обнял жену за плечи: – Чем занимаешься?
– Предаюсь воспоминаниям с помощью моего альбома. Знаешь, ведь получилась настоящая хроника нашей жизни за последние двадцать лет!
– Тогда мне надо повнимательнее ее прочитать, может быть, после обеда. Марта сегодня приглашена к Йе и будет обедать там.
– Как поживают Джон и Ули?
– У них все замечательно. Сегодня днем я видел Джона во дворце.
– А Лили?
Люк опустил глаза и взял ее руки в свои.
– Я не хотел тебе этого говорить, пока ты до конца не окрепнешь после болезни. Это будет потрясением для тебя, дорогая. Лили больше не королева Гавайев. Монархия низложена в результате бескровного государственного переворота две недели назад.
– Боже, нет! – с полными слез глазами воскликнула Андрия. – Я не верю!
– Андрия, пойми, это было неизбежно. Сторонники присоединения к Америке были полны решимости довести дело до конца. А за Лили можешь не волноваться. Сейчас она под домашним арестом в своих дворцовых покоях.
– Под домашним арестом? Почему?
– Появление бывшей королевы на публике может спровоцировать ее сторонников на восстание, и тогда все кончится большой кровью. Они с Джоном собираются уехать в Соединенные Штаты.
– В ссылку, так я понимаю?
– Кто может знать будущее? – пожал плечами Люк. – Ясно только одно – до конца столетия Гавайи станут неотъемлемой частью Соединенных Штатов. Пока этого не произошло, будет временное правительство, возглавляемое губернатором.
– И как ты думаешь, кто будет этим губернатором?
Люк улыбнулся:
– Доул и Джон Йе хотят, чтобы этот пост занял я.
– Дорогой, это просто замечательно!
– Это не для меня, – с сожалением возразил он.
– Но почему? Из тебя получится прекрасный губернатор!
– Нас присоединят к Соединенным Штатам через два-три года, верно? Я с большей пользой послужу своей стране, если займу пост экономического советника. В ближайшие годы, если мои сведения верны, нас ждет поток эмигрантов из Соединенных Штатов. По Гавайям пройдет новая граница Америки, и надо сделать все, чтобы экономика смогла выдержать этот тяжкий груз. Вот здесь я смогу применить все свои знания и способности, и не хочу увязнуть в бюрократической волоките. Я сказал Доулу, что намерен предложить его кандидатуру на этот пост. Вот он действительно будет отличным губернатором. Кстати, младший Джон не будет сегодня ночевать дома. Он приглашен на ночной праздник к Гендерсонам.
– Уж очень ему нравится их милашка Бетси, – улыбнулась Андрия.
– Парень начинает разбираться в женщинах, – пробурчал Люк. – Весь в отца.
И он поцеловал Андрию в губы. Она обвила руками его шею и прошептала:
– Уж коли мы сегодня остаемся дома одни, надо использовать эту возможность наилучшим образом. – В ее голубых глазах заплясали лукавые искорки, и она провела кончиком языка по губам: – Ты как, понимаешь, о чем я?
Люк крепче прижал ее к себе.
– Ты считаешь, что уже достаточно оправилась после болезни?
– Более чем достаточно. Ты не представляешь, как мне тебя не хватало все это время! – Она положила руку ему на бедро. – Я чувствую, что и ты скучал без меня все эти дни. – Люк снова поцеловал ее. На этот раз поцелуй затянулся и был более жарким.
Неожиданный стук в дверь заставил их оторваться друг от друга.
– Войдите, – пригласил Люк.
В комнату влетела симпатичная девчушка лет двенадцати. У нее были глаза матери и каштановые волосы отца.
– Марта! – воскликнула Андрия. – Почему ты дома? Я-то думала, что ты будешь обедать у Йе.
– Я передумала. Ведь очень некрасиво бросать вас совсем одних! И я решила, что никуда сегодня не пойду и останусь дома. Ведь вы наверняка ужасно расстроились, что сегодня не с кем будет сыграть партию в криббидж!
– А, партию в криббидж… – раздались два страдальческих голоса – Люка и Андрии.
– Конечно! Весь вечер мы будем вместе! Вот здорово!
– Конечно, дорогая, – ответила Андрия.
– Повеселимся на славу, – хмыкнул Люк.
И вдруг они оба расхохотались.
Марта непонимающе уставилась на родителей:
– А что такого смешного в криббидже, мам?
– Ты не поймешь, солнышко, – утирая слезы, проговорил Люк. – Лучше иди сюда и поцелуй своего папочку.
– Не расстраивайся, дочка, – усмехнулась Андрия. – Все поймешь, когда чуть-чуть подрастешь.
Люк Каллаган подошел к открытому настежь окну и полной грудью вдохнул душистый воздух, напоенный ароматами тропических цветов, олеандра и имбиря. Потом с улыбкой повернулся к жене и дочери:
– Не знаю прекраснее места в мире, чем это, мои дорогие.
