Едва Хани успела взобраться на коня, как из кустов показался Мэтт Бреннан.
— Миссис Маккензи, это вы? — спросил Мэтт.
Чарли оглянулся назад и вытащил пистолет.
— Мэтт, берегись, у него оружие! — закричала женщина.
Бреннан протянул руку к кобуре, но негодяй опередил его и выстрелил. Хани закричала, увидев, как сраженный пулей молодой человек падает на землю. Чарли вскочил на коня и пустил его галопом. Амиго бросился вслед за ними.
Люк с Флинтом все еще играли в шахматы, когда Клив вернулся домой.
— А где Хани с Джошем? — спросил Люк.
— Почему ты меня об этом спрашиваешь?
— Они отправились за тобой в «Лонг-Бранч». Разве вы не встретились?
— Не-ет, — протянул Клив. — Может, они остановились поболтать с кем-нибудь?
— Да, может быть, — неуверенно согласился с ним Люк, которого все больше охватывала тревога. — Клив, может, ты все-таки выяснишь, в чем дело?
Флинт поднялся.
— Я пойду, к тому же мне не худо бы размяться. Внезапно вдалеке раздался выстрел. Люк схватил свой кольт.
— Какого черта? — воскликнул Флинт. — Ты забыл, что уже снял с себя шерифскую звезду?
Люк не обратил на него внимания.
— Ты не должен выходить из дома, Люк, — заявил Клив. — Вдруг это засада?
— Если это и так, то Хани в опасности, — промолвил Люк.
— Дьявольщина! Мы же попадем прямо в ловушку! — прорычал Флинт, хватая свой винчестер.
Клив тоже взял оружие и направился вслед за братом.
Выйдя из дома, Люк увидел, что люди бегут к распростертому телу на земле. Флинт с Кливом бросились вперед, Люк, хромая, старался не отставать от братьев. К его облегчению, на земле лежала не Хани. Но радость бывшего шерифа длилась недолго: в раненом он узнал Мэтта Бреннана, который с трудом приподнялся, зажимая рукой рану на бедре.
— Их было двое, Люк. Они увезли твою жену и сына.
— В каком направлении, Мэтт?
— На север.
— Пошли за лошадьми, — пробурчал Флинт.
— Послушай, Люк, похоже, они хотят выманить тебя из города, — предупредил Маккензи молодой шериф.
— У меня нет времени на раздумья, Мэтт. Братья ждут меня, — проговорил Люк и, превозмогая боль в ноге, поспешил вслед за ними.
Делмер Куинн подошел помочь Бреннану подняться, а тот крикнул вдогонку Люку:
— Послушай меня, Люк! Берегись! Удача может больше не улыбнуться тебе!
Когда Люк вернулся домой, Флинт и Клив уже оседлали лошадей и ждали его. Морщась от боли, Люк вскочил в седло, и троица поскакала на север.
— Как ты считаешь, Большой Брат, куда они могли поехать? — спросил Клив.
— Уверен, они еще дадут о себе знать. Наверное, прикинули, что в городе у них будет слишком много противников, поэтому и решили выступить против нас где-нибудь в открытой местности. Они надеются, что мы бросимся разыскивать их.
Братья ехали по дороге с полчаса, как вдруг на пути им повстречался Амиго, лежащий на земле. Высунув наружу длинный розовый язык, пес едва дышал.
Клив опустился возле собаки на колени.
— Привет, приятель, с тобой все в порядке? — Ощупав пса и не обнаружив раны, Клив покачал головой: — Он просто устал. Наверно, бежал за всадниками что было сил.
Флинт и Люк тоже спешились. Через несколько минут Амиго встал.
— Где Джош, приятель? — спросил Люк. Амиго бросился бежать. — Может, пес приведет нас к мальчику — ведь он знает его запах, как свой собственный.
— Но это же не ищейка, Люк, — заметил Флинт.
— Ты тоже не ищейка, — возразил Клив, — но что-то я не помню, чтобы ты уходил с найденного следа.
Братья поспешили оседлать коней.
Вскоре они оказались на распутье. В лунном свете перед ними расходились две дороги: одна вела прямо на север, а другая — к горам.
— Похоже, нам придется ждать до рассвета, — промолвил Клив. — Мы ничего не увидим в темноте.
Амиго тщательно обнюхал невидимые следы, а потом уверенно затрусил по дороге, ведущей в горы.
— Черт побери! — вскричал Люк. — Я всегда говорил, что этот пес дороже золота.
Они проскакали совсем немного, как вдруг Флинт заметил во мраке гор красноватый огонек.
— Думаю, мы на верном пути. Похоже на их лагерь. Амиго опять принялся старательно обнюхивать землю.
— Только, пожалуй, возле костра нам никого не найти, — проговорил Клив. — Знаю я эти штучки.
— Скорее всего ты прав, так что я схожу на разведку, а вы спрячьтесь за тем большим валуном. Тебе не помешает отдохнуть, Люк, — заявил Флинт.
— Ты что же, думаешь, я буду отсиживаться тут и ждать, зная, что мои жена и сын в опасности?
— Я разделяю твои чувства, Люк, но ты ничем не поможешь Хани и Джошу, если ворвешься на коне в их лагерь. Ты же сам прекрасно понимаешь, что они расставили для нас ловушку, — сказал Клив.
Флинт уселся на землю, снял сапоги и надел на ноги пару мокасин.
— Не отпускайте от себя собаку, иначе пес нас выдаст с потрохами.
— Но Амиго мог бы привести тебя прямо к Джошу.
— Сначала я должен сам все осмотреть, — покачал головой Флинт. — Мне всего-то нужно четверть часа.
— Но ни минутой больше, — предупредил его Люк. — Поди сюда, Амиго. — Взяв собаку на руки, Маккензи уселся на валун.
Хани чувствовала на себе с десяток любопытных взглядов. Она крепко прижала к себе Джоша.
— Кто такие, Чарли? — спросил один из бандитов.
— Жена и ребенок Маккензи. — Откинув голову назад, Чарли захохотал, и от его смеха мурашки побежали по спине девушки. — Мы привяжем их во-он к тем деревьям. Я хочу, чтобы их было видно отовсюду, когда Маккензи явится сюда разнюхивать их следы. Если мы сумеем схватить его живым, парни, то будет просто замечательно! Взять да убить его братьев — это слишком мало, чтобы отомстить за Бо и Билли Боба. Я хочу сделать кое-что с бывшим шерифом, прежде чем отправить его на тот свет. Время дорого, ребята, так что давайте действовать.
Один из бандитов выхватил Джоша у Хани, а Чарли с притворной любезностью взял ее под руку и повел к дереву.
— Не соблаговолите ли присесть, мадам? — Твердой рукой он заставил ее опуститься на землю спиной к дереву. — Можете не сомневаться: мне не по нраву то, что я вынужден делать с вами. — Заломив руки девушки за ствол дерева, он связал ее запястья, а затем поднял ее подбородок. — Вам удобно, мэм? — Потом его рука скользнула вниз по ее горлу. — Подумать страшно, что мне придется перерезать эту тонкую шейку, «просто Хани», — говорил он елейным голосом. — Да, придется, если только ты останешься в живых после того, как мы все попользуемся тобой.
