Он вполголоса выругался, проклиная реакцию своего тела на ее близость. Поднявшись с кровати, он повернулся к ней спиной и занялся камином.
Марк Догадывался, что она прекрасно знает, как соблазнительна в этой прозрачной бледно-лиловой рубашке, с шелковой копной золотистых волос, рассыпавшихся по плечам. Он чуть было не обвинил ее в том, что она под предлогом кошмарного сна сама прибежала к нему ночью, но вовремя остановился. Он знал, что ее ужас был неподдельным. Но теперь вместе с дневным светом вернулись ее самоуверенность и дерзость.
Когда он повернулся к ней лицом, она рассматривала карту на его столе.
— Тут неправильно.
Он замер.
— Что ты хочешь сказать, черт побери?
— Эта карта Аква Сулис не соответствует действительности. Кто ее начертил?
— Я!.. — сказал он агрессивно.
Она подняла ресницы и с сожалением взглянула на него:
— О Господи, до чего же у тебя отвратительная память!
Он решительно подошел к ней.
— Я не чертил ее по памяти, а пользовался результатами своих исследований.
— Тогда твои исследования столь же плохи, как и твоя память.
— Что тут не так? — резко спросил он.
— Крепость занимала значительно большую площадь, чем у тебя на карте. Бани находились внутри крепости, за стенами. Их строили для легионеров.
Граф уже было собрался возразить ей, но неожиданно понял, что она говорит правильно.
— Крепость занимала площадь не менее тридцати акров. Кроме казарм для солдат, там были большие бараки вдоль стены для рабов.
Он проследил за ее пальцем, которым она водила по карте.
— Рабов?
Она открыто посмотрела ему в лицо:
— Они были твоими рабами, черт побери! Как ты думаешь, кто построил все эти дороги и мосты? Вовсе не римляне, хотя они и присвоили себе эту честь!
— Мои инженеры были лучшими в мире! — Он замолчал, ужаснувшись тому, что только что сказал.
— Так ты помнишь?!
Они стояли так близко, что касались друг друга бедрами. Диана внезапно осознала, насколько прозрачна ее рубашка.
— О Господи, я совсем забыла, что должен прийти врач! — пробормотала она.
Едва Диана вернулась в спальню персикового цвета, как в дверь вошла Нора.
— Ваша ванна готова, и я принесла рубашку поприличнее, чтобы надеть к приходу врача.
Марк Хардвик, принявший ванну, выбритый и подтянутый, в бриджах и жилете цвета бутылочного стекла, приветливо встретил своего друга Чарльза Уэнтворта.
Доктор вопросительно поднял брови:
— Удалось тебе ее разговорить?
— Да, она говорила довольно много.
— Ты ее не заставлял, надеюсь?
— Пошел ты к черту, Чарльз! Тебя послушать, так я не способен быть мягким с женщиной.
— М-м-м, ну конечно, всегда что-то случается впервые. Она изменила свой рассказ?
— Нет. Она совершенно убеждена, что совершила путешествие в прошлое.
Когда они поднимались по резной лестнице времен королевы Елизаветы, Марк спросил:
— У тебя когда-нибудь было впечатление, что ты жил раньше, в другое время?
Чарльз внимательно присмотрелся к другу, чтобы понять, насколько он серьезен. Тот был серьезен. Чарльз рассмеялся:
— По правде говоря, да. Когда я после окончания университета отправился в свой грандиозный тур, я посетил Египет. Он показался мне таким же знакомым, как и Лондон. Даже более знакомым. Куда бы я ни шел, что-то странное творилось с моей памятью: я знал, что когда-то уже бывал в этих местах. — Он смущенно улыбнулся. — Наверное, ты считаешь меня
сумасшедшим?
Марк пожал плечами.
— Мне все это кажется вполне нормальным. А теперь иди к своей пациентке.
Чарльз вошел в спальню со словами:
— Доброе утро, леди Диана. Вы выглядите значительно лучше, просто замечательно, можно сказать!
— Благодарю вас, доктор Уэнтворт, я очень хорошо отдохнула. Я могу сегодня встать?
— Не гоните лошадей, юная леди. Сначала я задам вам парочку вопросов. У вас что-нибудь болит?
«Только сердце».
— Абсолютно ничего, доктор.
— Прекрасно! У вас нет головокружения, слабости?
— Нет.
Открылась дверь, и вошел Марк.
— Она рассказала тебе, что ночью ей приснился кошмарный сон?
Чарльз повернулся к девушке за подтверждением.
— Причем настолько реальный, что она решила, будто снова перенеслась во времени, — продолжил Марк.
Диана гневно смотрела на него.
— Интересно… — протянул Чарльз. — Но не могу сказать, что плохо.
— Достаточно плохо, — мрачно сказал Марк.
— Нет, я говорю о том, что это не исчезает, а выходит наружу, сознательно и бессознательно. — Он посмотрел на обоих. — По-видимому, вам следует поделиться этим с Марком, и я считаю, что это — самое лучшее решение.
Диана рассердилась:
— Если бы ты держал язык за зубами, доктор разрешил бы мне сегодня встать!
Марк навис над ней.
—А я и не возражаю, чтобы ты встала. Я уже столько времени вижу тебя в постели, что начинаю верить, что ты и в самом деле была моей любовницей.
Чарльз усмехнулся:
— Видит Бог, вы так хорошо общаетесь и без меня, что моя помощь может потребоваться лишь в качестве рефери.
Диана слегка покраснела:
— Извините, доктор Уэнтворт, но Марк иногда так невозможно самонадеян.
Глаза Чарльза заискрились смехом.
—Похоже, вы его довольно давно знаете. «Всего каких-то семнадцать веков».
— Вы можете одеться, если пообещаете не перена прягаться и отдохнуть после обеда. То же самое завтра.
— К этому времени сюда приедут мои тетя и дядя. Господи, дорого бы я дала, чтобы избегнуть этой инквизиции!
— Я рад, что вы о них заговорили, леди Диана. Я их как следует предупрежу, чтобы они на вас не давили.
— Спасибо, доктор!
— Питер, верно, тоже к этому времени вернется? — спросил Чарльз, бросая на Марка взгляд, который явно предупреждал, что ему следует разобраться в своих чувствах к леди до возвращения брата.
Марк проводил Чарльза до входной двери и придержал ее, пока тот выходил.
— Чарльз?
— Да, Марк?
— Не лезь в чужие дела, черт возьми!
Чарльз удовлетворенно ухмыльнулся, вовсе не обидевшись.
