Наконец Старцева подобрала парочку нарядов на свой вкус.
— Устроишь дефиле? — насмешливо спросил Ветров.
— Напрасно улыбаешься, — заявила Старцева. — Между прочим, и Крушинская, и твой друг Калугин высоко оценили мои модельные способности. Ты бы пошел покурил в соседней комнате, — предложила Аня. — А я пока переоденусь.
— Вообще-то на съемках в «Натали» я видел тебя практически голой, — заметил Андрей.
— Иди, иди. И не заходи, пока я тебя не позову.
Андрей послушно потопал в соседнюю комнату. Он покурил, скуки ради покрутил допотопную швейную машинку с ручным приводом, а Старцева все еще копалась. «Эти женщины просто невыносимы, — раздраженно подумал Андрей. — За это время я бы примерил костюмов двадцать».
Наконец терпение Андрея лопнуло.
— Старцева, ты скоро? — крикнул он.
Никакого ответа. Должно быть, от восхищения в зобу дыханье сперло.
— Старцева, я считаю до трех и выхожу, — предупредил Ветров. — И мне все равно, голая ты или одетая. Раз, два, три!
Для гарантии Ветров мысленно сосчитал до десяти и вернулся в зал. Странно, но Аньки там не было! Гора платьев по-прежнему лежала на месте, так же как и отобранные Старцевой наряды, ее кроссовки и рюкзак.
— Старцева, ты что, в прятки со мной играть надумала? Только не надейся, что я буду тебя искать. Если я о чем-то и мечтаю, так это потерять тебя… и не найти до самой пенсии.
Андрей по привычке дразнил Старцеву, стараясь не замечать, как в сердце заползает предательская тревога. «Ничего не случилось, — убеждал он себя, — она просто дурачится.
— Можешь оставаться здесь, Старцева, — предпринял он последнюю попытку. — А я поехал. В редакцию потопаешь на своих двоих.
«Дурачится? — не успокаивался внутренний голос. — Куда же она могла уйти босиком?»
Андрей чиркнул зажигалкой и обошел ателье. Ни следа Старцевой! По правде сказать, он уже на это и не надеялся. Захватив вещи Анны, Ветер вышел на улицу. Яркое солнце после полумрака ателье неприятно резануло по глазам. Парочка бродяг в костюмах от Андреади переехала с площади во двор и теперь отдыхала на газоне, подставив лица под нежаркое осеннее солнышко.
— Вы тут девушку не видели? — спросил Андрей. — Блондинка, невысокая, в джинсах и черной майке.
— Была тут одна, — лениво отозвалась тетка в вечернем платье. — Пьяная в дымину.
— Пьяная?
— Ну да. Так накачалась, что идти не могла. Мужики ее чуть ли не волоком тащили. Не понимаю я такого, — осуждающе покачала Головой тетка. — Не умеешь пить, так не пей.
— Куда они ее потащили?! — перебил ее Ветров.
— В машину посадили и уехали. Машина тут такая черная стояла. Джип, что ли, называется.
Андрей помчался к своей машине. И еще издали заметил, что с ней что-то не то — она как будто стала ниже. Приблизившись, он понял, в чем дело: все четыре колеса «хонды» были варварски спущены.
— О, дьявол! — в отчаянии выкрикнул он и изо всех сил стукнул кулаком по капоту.
И в этот момент заметил маленькую белую бумажку, засунутую за дворники — точь-в-точь как талончик, который оставляют парковщики с указанием времени стоянки. Андрей развернул ее и прочитал строки, наспех написанные корявым почерком: «Прощай, мафия? Мафия бессмертна!»
