Петру так хотелось подробно расспросить о Даше, но он сдержал себя, опасаясь нового всплеска обид и эмоций; деловито сказал:
— Тем более мне необходимо срочно поговорить с Василием Савельевичем. Мне поручено предложить ему работу по специальности. Условия, оплата очень хорошие, — подчеркнул он, — если согласится, все ваши проблемы сразу кончатся.
— А что вы собираетесь ему предложить? — обрадовалась Анна Федоровна. — Отдельное задание или постоянную работу?
— Речь идет о постоянной работе, но это не телефонный разговор. Давайте я лучше приеду и все подробно вам изложу.
В замешательстве Анна Федоровна не нашлась, что ответить, и он решительно заявил:
— Все, выезжаю! Дело не терпит отлагательств. — И распорядился подавать машину.
Дорога по забитой транспортом Москве заняла немало времени; когда Петр позвонил в квартиру Волошиных, хозяин уже был дома. Сам открыл дверь, молча кивнул, проводил в комнату, служившую гостиной.
— Я уже объяснил Анне Федоровне, по какому поводу я у вас, — присев на диван начал Петр. — Дело вот в чем. Нашему золотодобывающему предприятию грозит участь стать виновником экологической катастрофы. Необходимо это предотвратить!
Василий Савельевич внимательно слушал, и Петр продолжал:
— Но это только первая, очень срочная, часть нашей проблемы. Вторая часть состоит в том, что мы решили ввести в совет директоров опытного специалиста, с тем чтобы он обеспечил защиту окружающей среды от вредных последствий нашего производства.
— Та-ак… Понятно, — отозвался наконец Василий Савельевич. — Где находится ваше производство и чем оно угрожает природе?
— Наш золотой прииск находится в Горном Алтае. А экологической катастрофой грозит какая-то ошибка, допущенная, видимо, при строительстве очистных сооружений.
Он остановился, дал время осмыслить; потом пояснил условия трудового соглашения:
— Вам предлагается должность члена совета директоров ЗАО «Алтайский самородок» — руководителя экологической службы. Вы же и должны ее создать.
— Но погоди, Петя! Это что же, нам нужно переселиться на Алтай? — вмешалась в разговор молча слушавшая их Анна Федоровна. — Я на это ни за какие коврижки не согласна!
— Ну зачем же? Этого вовсе не требуется, — успокоил ее Петр. — Работа на месте носит периодический, инспекционный характер. А наши офисы есть и в Барнауле, и в Москве. Разве Василий Савельевич и так большую часть года не проводит в разъездах?
Он умолк; возникла пауза — хозяева размышляли.
— Пожалуй, меня это устроит, хотя окончательно решу вопрос только после выезда на место, — неуверенно произнес Волошин и остро взглянул на Петра: — Уж больно меня смущает, сможем ли мы с тобой вместе работать.
— Думаю, пора уж вам простить меня за то, что тогда произошло по моей глупости, — опустив голову, просительно произнес Петр. — Ведь злого умысла с моей стороны не было и мне самому ох как это досталось. Даша знает, что я до сих пор ее люблю.
Рискуя вновь вызвать гнев вспыльчивого Василия Савельевича, решил все же внести ясность.
— Вы, наверно, меня осуждаете, что собирался жениться на другой, когда уже знал, что Даша ни в чем передо мной не виновата. Но не мог же я предать беременную Юлю, на которой обещал жениться?
— Но ты ведь и на нашей дочери обещал жениться! — не глядя на него непримиримо напомнил Василий Савельевич.
— И сдержал бы слово! — горячо произнес Петр. — Если бы… да вы сами знаете, что подстроил Кирилл! Вы бы женились… если бы увидели… такое? — У него перехватило дыхание, и он тихо закончил: — Вот я и убежал подальше от этого срама.
Спохватившись, Петр замолчал, — поздно… С трудом налаженный диалог был сорван, воцарилось неловкое напряженное молчание.
Пауза затягивалась; чтобы спасти положение, Петр решил, хоть и с запозданием, рассказать, как они с Терентием Фомичом открыли золотое месторождение.
— Как бы ни сложились дальше наши отношения, вы должны знать, — торжественно заявил он, — что успехом, которого сейчас добился, я обязан вам и Даше!
Заметив, что это вызвало интерес, Петр приободрился и продолжал:
— У меня не было возможности вам раньше сообщить, что открыть золотую жилу мне помог ваш алтайский родственник — Терентий Фомич Полторанин. Это он меня пригласил пойти с ним в тайгу.
— Так ты знаешь, как он погиб?.. — опешила Анна Федоровна. — Мне писали родственники, что похоронили его в Добрынихе, а подробностей не сообщили.
— Он умер от инфаркта во время экспедиции, — коротко объяснил Петр. — Прииск носит его имя.
— Родня пишет, что ему наследовала дочка соседа. Наверно, ей много чего досталось? — поинтересовалась Анна Федоровна.
— Порядком. Она помогала Терентию Фомичу вести хозяйство, — не вдаваясь в подробности ответил Петр и подумав добавил. — Но я считаю это не совсем справедливым!
— Почему? — в один голос спросили Волошины.
— Потому что плоды от участия Терентия Фомича в открытии богатейшего золотого месторождения должны распространяться также на вас! — убежденно сказал Петр и объяснил: — Без меня он не вышел бы на разведку, а познакомили нас вы — на своей серебряной свадьбе!
— Ты это серьезно, Петя? — недоверчиво посмотрела на него Анна Федоровна, но голос ее звучал тепло.
— Вполне. Заявляю об этом как один из совладельцев прииска. Более того, — официальным тоном сообщил он, — намерен предложить вам пакет акций, который наверняка подарил бы Терентий Фомич в благодарность за нашу встречу, если бы был жив.
— Ну, это уже лишнее… — растерянно пробормотал Волошин, но чувствовалось, что он тронут.
— Ничуть. Ваше участие, хоть и косвенное, сыграло решающую роль в этом открытии, — твердо заверил его Петр. — Не отказывайтесь: дивиденды от доходов золотого прииска — залог вашего обеспеченного будущего.
— Ладно, сначала посмотрим на этот ваш прииск — не принесет ли он вместо дохода одни неприятности, — улыбнулся, впервые за весь долгий разговор, отец Даши. — Когда мне туда выехать?
— Хорошо бы завтра, прямо с утра, — серьезно ответил Петр, доставая бумажник и заранее приготовленное рекомендательное письмо — Здесь адрес и все необходимые бумаги, — указал он на конверт и передал его вместе с деньгами. — Думаю, пятисот долларов наличными вам пока хватит.
«Кажется, все прошло удачно, — глядя на повеселевшие лица Волошиных, с надеждой думал он, прощаясь. — Жаль, что не удалось поговорить о Даше… Но не слишком ли многого я хочу сразу?..»
— Задабривает он нас, Аннушка, не так велика наша заслуга, — сказал жене Волошин, когда Петра проводили. — Но это говорит о том, что парень имеет честь и совесть — корят они его за то, что он нам причинил.
Помолчал и, усмехнувшись, добавил:
