– Понял, – поспешно кивнул тот.
– Дело государственной важности, – улыбнулся стоявший у двери Арин. – По окончании операции вы первый узнаете, а уж потом пресса.
– Он, сучара! – процедил сидевший в «Таврии» Цыгин.
– Кто? – посмотрел на него водитель, крепкий оперативник.
– Лебедев.
Из остановившейся «девятки» вышли четверо.
– Точно, он. Вот и встретились. – Водитель вытащил пистолет и передернул затвор.
– Лебедев нужен живым, – предупредил Павел.
– Может, вызовем оперативку?
– Уйдут. Сопровождение Лебедева можно валить. А он, сучара, живой нужен.
– Но конечно, отделаем его?
– Пару раз приложим. Пошли! – Рывком открыв дверцу, Цыгин выскочил. Оперативник следом.
Грохнули два выстрела. Двое парней, идущих рядом с Лебедевым, упали. Третий парень и Лебедев выхватили пистолеты.
– Мы крикнули: «Стой», – предупредил опер Цыгина, – а они поливать начали.
– Так и есть, – кивнул тот. – Парень и Лебедев стреляли.
– Меня тесть убьет, – простонал оперативник, – тачка-то его. Ну, гады! – Он открыл огонь.
– Перестрелка, – сообщил по телефону мускулистый молодой мужчина. – Похоже, менты думают так же, как мы. Вмешаться?
– На твое усмотрение, – ответил Кубинец.
– Смотри, – сидящий рядом с мускулистым молодой мужчина в очках показал налево, – еще трое с дурами.
– Работаем, Слепой, – кивнул мускулистый. – Один живым нужен.
– Твою мать! – пригнувшись, закричал оперативник. – Еще кто-то. Во, блин, влипли! – Он заменил обойму. И тут раздались выстрелы справа от забора.
– Кто-то нас поддерживает, – сказал Цыгин.
– Наши, – облегченно выдохнул опер.
– Нет, Толик, – возразил Павел. – Из наших никто «ТТ» не носит.
– Прикрой! – крикнул Лебедев. – Я к тачке…
– Да иди ты! – ответил стоявший за столбом парень. – Сам прикрой. – И тут раздались выстрелы.
– Прикрывают нас, – обрадовался Лебедев.
От «Таврии» застучали выстрелы. Парень с криком выронил пистолет и схватился за простреленное плечо. И тут получил пулю в колено. Упав на асфальт, он взвыл. Лебедев, высунув из укрытия руку с пистолетом, дважды выстрелил в сторону стрельбы и бросился к бетонному забору. Ударили выстрелы двух пистолетов. Пули попали ему в ягодицы. Он рухнул на асфальт и потерял сознание. К нему бежали оперативники.
Слепой и Берет, заломив руки за спину плотному парню, тащили его к машине. Двое лежали мертвые. В конце переулка показалась милицейская машина.
– Уходим! – Слепой отпустил руку парня. – Быстрее, Берет, – перепрыгнув забор, поторопил он сообщника. Тот ударил парня по шее и в высоком прыжке перемахнул полутораметровый забор.
– Конница. – Анатолий показал на машину.
– Рановато они, – недовольно проговорил Павел. – Хватит с него. – Он кивнул на кричащего от боли Лебедева.
– Как у вас? – подбегая, спросил сержант.
– Там еще лежат. – Анатолий махнул рукой в сторону перекрестка.
– Туда Сергеев побежал, – сказал сержант. – Лебедев? Попался, гнида! – Он пнул его ногой.
– Давай перекурим это дело. – Цыгин вытащил пачку сигарет.
– А если он его убьет? – прикуривая, покосился на пинавшего Лебедева сержанта Анатолий.
– Душу отвел и хватит, – оттолкнул сержанта Григорий. – Пришибешь, суку, а он нужен.
– Не получилось, – с сожалением проговорил Берет. – Подкатили еще товарищи из ДПС. Не будешь же в них стрелять.
– Понятно, – кивнул Кубинец и вздохнул. – Так и не найдем мы Будина. А здесь, похоже, за ним еще…
– Точно, – не дал ему договорить Берет. – Ведь те хотели от Окуневой…
– Ваша вина, – сказал Кубинец, – что мы не вышли на Будина. А ведь главная цель – он.
– Все равно на славу поработали, – подмигнул Берет. – Как только все закончится, я по контракту умотаю. А ты? – взглянул он на Слепого.
– Мне давно предлагают идти в одну фирму охранником, – ответил тот. – Работа не пыльная, а платят неплохо.
– Парни уже уехали, – сказал Кубинец. – В Чечню их отправили. Да там им и место. А то насмотрелись ужасов и, не дай Бог, сами начнут правосудие вершить. В Чечне все-таки до сих пор иногда стреляют.
– А как шеф нас собрал? – спросил Берет. – Ладно, мы со Слепым свой счет имели к этим тварям. А парни-то…
– Все, – кивнул бородач, – ждите вызова. Надеюсь, вы уедете не сейчас.
– Нет, – покачал головой Берет. – Очень хочется узнать, чем дело кончится.
– Итак, – к лежащему на кровати Лебедеву подошел полковник милиции, – что скажешь?
– Да ничего, – простонал тот. – Врача давай. Я же ранен.
– Слушай, подонок, благодари Бога, если есть у тебя свой, что не убили. Хотя это даже хорошо, пожизненное для таких тварей, как ты, самое то. Где Будин?
– Дай гарантию, что я получу двадцать пять, – промычал Лебедев, – и я все скажу. Двадцать пять, – вымученно улыбнулся он, – и вы возьмете его.
– Ну что ж, – полковник махнул рукой, – как хочешь. Гарантию никто никому дать не может. Но если суд вдруг даст тебе четвертак, мы обжалуем приговор и ты все равно получишь пожизненное. – Он вышел.
– Надо уходить! – кричал Лисовский. – Двоих взяли и Лебедя тоже! Они сдадут! Надо…
– Слушай, – спокойно проговорил Будин, – Лебедеву невыгодно сдавать меня, я о нем столько могу поведать, что…
– Да какая ему разница? – перебил Лисовский. – На нем уже три трупа висят! Его бывших коллег! Уходить надо!
– Успеем! – не выдержав, закричал и Будин. – Закрой пасть! – И, открыв рот, от резкого тычка в низ живота согнулся.
– Вот что, Будин, – усмехнулся Лисовский, – мне плевать на то, что будет с тобой. Но я хочу умотать целым и невредимым. Сейчас ты мне отдашь бабки, которые у тебя есть, и я уйду. Ясен мой план? – Он потрепал по плечу скривившегося от боли Будина. – Здесь у тебя один человек, трое моих. Мне хватит десяти минут, чтобы ты все сказал.
– В сейфе, – промычал Будин, – за картиной. Оставь мне хотя бы тысяч десять.
– А сколько там всего? – Поднявшись, Лисовский шагнул к картине.
– Двенадцать.
– Так мало? – Лисовский смерил его недоверчивым взглядом.
– Остальные далеко, – прохрипел Будин.
– Ладно. Про это потом поговорим. – Сняв картину, увидел сейф. – Отлично! – Он поставил картину к стене. – Код?
– Он так открывается. Я же никого не боялся.
