Из-за воды Лера ничего не слышала, и оставалось только отрешенно смотреть на качающиеся звезды. Точнее — это река поднимала и опускала на волнах, но казалось — тихонько крутится весь мир.
На берег выходила медленно. Спустила на грудь мокрые волосы и брела, ведя ладонью по поверхности воды. Становилось прохладно, плечи замерзли, но Лера не торопилась, медленно переступая и пробуя подошвой песок. Берег полого поднимался, заставляя реку все больше и больше открывать девочку, вот уже поверхности касались только кончики пальцев. Лера остановилась.
Талем ждал, стоя у самой кромки и держа ее одежду, собранную по берегу. Наклонился, аккуратно положил на островок травы.
— Спокойной ночи, — пошел вдоль берега к стоянке, увязая сапогами в рыхлом песке.
Лера торопливо выбралась и накинула рубашку, постукивая зубами от холода. Трудно улыбаться посиневшими губами, но она млела: пусть пока ничего нет, но Талем больше не посмеет взглянуть на нее как на ребенка. Уже не смотрит, это-то она поняла!
Глава 16
Ждать не пришлось. Проводник Риктор валялся на травке в условленном месте — опушке леса рядом с деревней Морь. Его лохматая кобылка меланхолично пощипывала траву, полностью игнорируя, как и хозяин, путников.
— Вы быстро добрались, — Славка тоже опустил положенные приветствия.
— У меня дела тут были, — Риктор сел, выплюнул изжеванную травинку.
Спешились, отпустили коней. Лохматая лошадка покосилась ревниво, но тут же заинтересовалась лепешкой, которую ей протянула Маша. И девочка, и лошадь смотрели друг на друга с одинаковым любопытством, и Аля хихикнула.
Славка присел рядом с проводником. Переговоры предстояло вести ему: Филат считал себя просто охраной, а Талем, верный высказанному когда-то обещанию, помогал только там, где самим ребятам не справиться.
— Куда вы направляетесь?
— В Камь.
Риктор присвистнул:
— Выбрали местечко!
— А что не так? — тут же уцепился Талем. Как подозревал Славка, в основном, не ради благополучия их похода, а из вечного своего любопытства.
— Дурное место и очень недружелюбные жители. Путников не любят, на торги не ездят, у себя купцов не привечают. Живут, как могут, а кто поумнее — уезжает.
— Чем же то место такое дурное?
Риктор философски пожал плечами:
— Да леший их разберет, туда давно уже толком никто не ездил.
Славка удовлетворенно кивнул: кажется, руны в саду Ласка не наврали.
— Что вам там нужно?
— Мы ищем следы некоего дрида, — они заранее обговорили, что проводнику придется назвать цель поездки.
Риктор снова сунул в рот травинку, пожевал. Ехать ему не хотелось — это было заметно. Но когда еще выпадет такая возможность заработать? Он оглядел ребят и назвал сумму, которую мог бы потребовать хороший телохранитель в смутное время. Славка кивнул, мысленно поблагодарив князя.
— Уважаемый, а какие дела вас привели на эту сторону? Не слухи ли некие о здешней границе? — поинтересовался Талем.
Славка с досадой отметил, что сам спросить об этом не догадался.
Риктор оскалился в усмешке, не желая отвечать ведуну.
…Деревеньки, постоялые дворы, небольшой городок, в который не стали заезжать — дорога была наезженной. А с проводником путь еще и намного короче, чем если бы ехали, ориентируясь по карте: знал, где можно срезать тропой, где остановиться и дать передых лошадям. Ближе к Ками, когда уже горный массив окончательно вступил в свои права и смял поля, поселений встречалось все меньше и меньше, а жители становились все неприветливее. Стало сложно просто купить еду, не говоря уж о ночлеге. Постоялые дворы сменились маленькими харчевнями, на первом этаже которых подавали пиво, вино, больше похожее на брагу, и немудреную закуску. На втором обитал хозяин с семьей, а комнат для путников не было. Это Славку не огорчало — они и в поле переночуют. Не радовало другое — пришлось добывать пропитание охотой. И если подстрелить небольших серых зверьков, похожих на зайцев, он мог запросто, то свежевать тушки ему не нравилось. Но это Славка держал при себе, не рассказывал даже Алешке. И принимал в охоте такое же участие, как и привыкший к походной жизни Тимс.
В полдень начала собираться гроза. Небо висело низко, угрожая придавить к горам непрошеных гостей. Талем недовольно изучил темно-синий, почти черный край тучи, и пообещал град. Пытаясь уйти из-под надвигающегося ливня, коней гнали без передыху, но небо темнело быстрее, и вскоре стало не разобрать — то ли уже наступил вечер, то ли все еще день. И как назло — ни одной мало-мальски приличной пещеры для ночлега! Только узкие горные тропинки; оставаться во время грозы на них — безумие, могут быть обвалы. Риктор с сомнением в голосе предложил свернуть к деревне, одной из немногих в окрестностях все приближавшейся Ками.
Тянуло свежестью, одежда неприятно набухла от влаги. Ниже, в оставленной пару часов назад долине, наверняка уже шел дождь. Порой за спиной полыхало: молнии ослепительно-белыми зигзагами прошивали от туч до кромки гор сгустившуюся темноту. Потом накатывал гул, и грохотали сорвавшиеся камни.
Поселок нашли только благодаря Риктору. Темнело очень быстро, а сквозь плотный высокий забор не просачивался свет. Славка усмехнулся про себя: «Наверное, по запаху определил». Когда подъехали ближе, забрехали собаки. Только их лай, да ароматы дыма, лошадиного навоза, свежеиспеченного хлеба давали понять, что поселок не вымер. Филат аккуратно бухнул кулаком по створкам ворот, прислушался. Собаки зашлись так, что казалось, выпусти их — разорвут путников. Ратник выругался и снова постучал, отбросив учтивость. К нему присоединился Риктор. Проводник громко выкликал свое имя и вызывал какого-то Дага.
— Кто с тобой? — голос из-за ворот послышался так неожиданно, что Филат не удержал занесенную руку и долбанул по створке. В ответ ратнику затейливо пожелали употреблять кулаки в других делах, еще более недостойных, чем ломание общинной собственности бедного селения. Филат хмыкнул, оценив стоимость оковки ворот и солидные петли. На бедняков здешние жители не тянули.
Риктор перечислил всех спутников. Откинулась небольшая заслонка, и сквозь частую решетку небольшой отряд придирчиво изучили. Только после этого створки тяжело разошлись, пропуская гостей. Пожилой мужчина, придерживая за загривок недовольно ворчавшего пса, разглядывал путников. Остальные собаки показывали зубы в отдалении, не решались напасть вперед вожака.
Мужчине было явно за пятьдесят, но в черных прямых волосах, ниспадавших на плечи, седина не мелькала. Куртка из мягкой кожи — Славка на мгновение позавидовал, в такой хорошо ездить по горам — распахнута, и виднелся кинжал на поясе. Это явно не просто сторож, и Славка окрестил его про себя старостой. Хотя, если судить по скупости и четкости движений, больше подошло бы «воин», «вождь». Вон как смотрит цепкими серыми глазами! Но открывшаяся за забором деревенька на воинское поселение не тянула. Узкая улочка, невысокие дома, не отгороженные от соседей заборами, вместо изгородей низкие, по колено взрослому, кусты. За плотно сомкнутыми ставнями виднелся свет — неровный — от коптилки, а не от шаров.
