— Да, она говорила, что твоя помощница рассказывала своей приятельнице или еще кому-то, будто ты конкурировала со мной, но я думаю, что это было еще одной ее ложью.
— Собственно говоря, частично она была права: они действительно попросили меня сделать для них предложение, и мы пару раз встречались. Я понимала, что они говорят о ком-то из другой компании, но не знала, что ты тоже борешься за этот проект, пока ты сама однажды не сказала об этом. После этого я сразу же прекратила этим заниматься, и они не контактировали со мной, пока ты не исчезла.
— Ты бросила это? Но почему?
— Есть просто бизнес, и есть хороший бизнес. А твоя дружба была для меня важнее.
— Жаль, что ты не сказала мне этого раньше. Я бы бросила все и уступила дорогу тебе. У тебя намного больше опыта, и ты дольше ждала сделку такого уровня.
— Поэтому я тебе ничего и не говорила, — ответила Кристина, — я знала, что мы с тобой начнем сражаться за то, кто кому уступит.
Мы рассмеялись. Кристина какое-то время молчала, оглядывая мой двор.
— Тут такое классное место.
Блин, я уже знала, к чему она клонит.
— Да, классное, и я уверена, что кто-то его по-настоящему полюбит.
— Но ведь и ты любишь его, Энни, и, по-видимому, тебе досадно…
— Кристина, прекрати это!
Она снова помолчала, потом покачала головой.
— Нет уж. Не в этот раз. Последние пару месяцев я пыталась с уважением относиться к твоим желаниям, сидела и молчала, пока ты сражалась со всем этим в одиночку, но я не собираюсь дать тебе сбежать, Энни.
— Сбежать? А кто тут, блин, говорит о каком-то бегстве? Наконец-то я собралась с мыслями и пришла в себя. Я думала, что тебя это должно обрадовать, Кристина.
— Продавать дом, который ты так любишь? Ехать в художественную школу где-то в Скалистых горах, тогда как одна из лучших школ находится в часе езды отсюда? И это ты называешь «собраться с мыслями»? Ты просто хочешь оставить все в прошлом, ты сама это сказала.
— Я хотела поступить в ту школу еще с детства. А этот дом напоминает мне о прошлой жизни, включая маму.
— Вот именно, Энни. Ты с детства хотела сбежать от мамы. Ты думаешь, это сможет утолить твою боль? Тебе не удастся просто стереть все, что с тобой произошло.
— Ты что, блин, разыгрываешь меня? Ты действительно думаешь, что я таким образом пытаюсь забыть все, что со мной случилось?
— Да, именно так я думаю. Только ничего у тебя не выйдет. Ты ведь думаешь об этом каждый день, верно? И меня просто убивает, что ты не настолько доверяешь мне, чтобы рассказать об этом. Что ты думаешь, будто я не смогу понять тебя и справиться с этим.
— Речь идет не о тебе, а обо мне. Это я не могу с этим справиться. Я и со своим психотерапевтом говорю с большим трудом. А рассказать кому-то, кто меня близко знает, о том, что делал он, что я сама делала… и при этом видеть в твоих глазах…
— Так тебе стыдно? В этом все дело? Но ты ведь ни в чем не виновата, Энни!
— Виновата, разве ты этого не видишь? Нет, не видишь, не можешь увидеть. Потому что ты никогда бы не позволила ничему подобному произойти с тобой.
— Ты действительно так думаешь? Господи, Энни, ты год прожила с психом и выжила, тебе пришлось убить его, чтобы бежать, а я даже не могу бросить мужа.
— Твоего мужа? А что не так с вашим браком?
— Дрю и я… в общем, все плохо. Мы думаем о разводе.
— Вот черт, ты никогда об этом не говорила…
— Помнишь, ты хотела, чтобы все было легко? Не очень-то это получается, когда разваливается твоя супружеская жизнь. — Она пожала плечами. — У нас были проблемы и до твоего похищения, но за последний год стало еще хуже.
— Из-за меня?
— Частично. Я была так поглощена попытками найти тебя, но даже и до этого… Знаешь, бизнес почти не оставляет времени на все остальное. Я думала, что новый дом сможет помочь, но… — И она снова пожала плечами.
Они купили дом за месяц до того, как меня похитили, и Кристина только и говорила что о новой мебели, которую они вместе выбирают. Мне казалось, что у них все замечательно.
— Все очень изменилось, Энни. После того как ты исчезла, мне почти месяц снились кошмары. Я не могла ездить на показ домов. На прошлой неделе позвонил какой-то странный тип насчет того, чтобы посмотреть пустой дом, и я отослала его к риэлтору-мужчине… Целый год все было посвящено попыткам найти тебя, а потом Дрю наконец удалось уговорить меня отправиться в круиз, и в результате меня не оказалось на месте, когда ты попала в больницу. А теперь, когда ты дома, у меня по-прежнему нет подруги. Я скучаю по тебе… И не могу больше уклоняться от того, чтобы что-то решать с нашим браком. Дрю хочет обратиться к адвокатам, а чего хочу я… я сама толком не разберу…
Она заплакала. Я смотрела на траву и часто моргала, чтобы унять выступившие слезы.
— Все эти вещи, эти ужасные вещи, они произошли не только с тобой. Они коснулись всех, кто переживал за тебя, но и этим дело не ограничилось — это произошло со всем городом, и даже с женщинами по всей стране. Жизнь изменилась у огромного множества людей, не только у тебя.
Я начала считать травинки.
— Но ни в чем этом твоей вины нет. Я просто хотела, чтобы ты знала, что ты не одинока, другим людям тоже больно. Поэтому я понимаю тебя, когда ты хочешь от этого убежать. Я и сама хочу убежать, но нужно встречать обстоятельства лицом к лицу. Я люблю тебя, Энни, как сестру, но, сколько я тебя знаю, ты всегда настолько же подпускала меня к себе, насколько и держала на расстоянии. А теперь ты готова отрезать все окончательно. Ты сдаешься. Точно так же, как и он…
— Как кто?
— Как тот парень.
— Кристина, только не говори, что сравниваешь меня с этой сволочью!
— Но ведь он тоже по горло был сыт этим, верно? Я имею в виду, жизнью среди людей. Вот он и сбежал…
— Я никуда не сбегаю. Я переезжаю в другое место и строю новую жизнь. И никогда не сравнивай это с тем, что сделал он! Все, разговор закончен.
Она внимательно посмотрела на меня.
— На самом деле я считаю, что ты должна уехать.
— Правда? Вот и ты тоже… ты убегаешь. Я заставила тебя почувствовать что-то, и ты не смогла этого вынести, не смогла принять этого, поэтому единственное, что тебе остается, — это оттолкнуть меня.
Я встала, зашла в дом и захлопнула за собой дверь. Через несколько минут я услышала, как отъезжает ее машина.
Позже этим же вечером мне позвонил Гари и сообщил, что они разыскали того ростовщика и теперь возбуждают против него дело. Еще он сказал, что к маме непрерывной чередой идут посетители и она раздает интервью всем, кто ни попросит.
— Это для меня не сюрприз, — сказала я. — Зато у меня есть сюрприз для тебя.
