лишь испугом. Впрочем, эмир был наслышан о проделках своего самого младшего внука. Он уже и не надеялся дождаться детей от Асмана, слишком запутанной была история его любви. Эмир точно знал, хотя сам не одобрял такого, но ища жену, сын не подпускал к себе все это время других женщин.
Ратмир пожал плечами, как взрослый, копируя своего отца, и ответил, что знает, что гость великий правитель, эмир и его дед. Эмир довольно кивнул. А потом поманил мальчика подойти поближе, при этом дав знак Нис не двигаться. Ратмир посмотрел на мать и, когда та кивнула, отпуская его руку, сделал несколько шагов, приближаясь к высокому гостю.
— Какой у тебя красивый перстень, — вкрадчиво начал эмир, кивая на руку мальчика.
Ратмир улыбнулся и посмотрел на свои пальцы, сразу на два из которых был надет массивный перстень с крупным камнем глубокого синего цвета. Вот теперь и Нис, и Асману стало понятно, чем был вызван переполох. Этот перстень по описаниям был похож на перстень деда эмира. Перстень из ныне живущих никто никогда не видел. Закрытый в красивой дорогой шкатулке, он хранился в доме Асмана. Перстень был самой ценной реликвией семьи и передавался из поколения в поколение. Шкатулка, в которой он хранился, имела сложным механизм, надёжно запирающий шкатулку на замок. Никто за много-много лет так и не смог понять, как открыть реликвию. Поверье, связанное с перстнем, гласило, что тот, кто должен стать повелителем и приемником деда, который считался самым мудрым правителем, сможет спокойно открыть шкатулку, получив перстень. Никто уже не верил в это предание, откровенно считая его выдумкой, но потребовать у эмира взломать шкатулку никто не решался. Как выглядит перстень, знали только по дошедшему с тех времён описанию, которое оставил в личной библиотеке тогдашнего эмира и деда его учёный секретарь.
Эмир ничем не выдал насколько его удивил бесхитростный ответ ребёнка, для которого знаменитый перстень был самым обыкновенным кольцом.
— Ратмир, а где ты его взял? Тебе папа его дал?
Мальчик удивлённо посмотрел на Асмана, а потом снова перевёл взгляд на деда.
— Нет, мне его дедушка дал, а не папа.
— Дедушка? — переспросил эмир, а все зашептались, но до тех пор пока не встретились с недовольным взглядом эмира.
— Там около двери стоял дедушка, он мне помахал и зашёл в папин кабинет, и я зашёл за ним.
А потом, — продолжил Ратмир видя, что все его внимательно слушают, — дедушка показал на красивый ящик и приказал взять, ну я и достал его с полки.
— Но как ты его открыл?
— Дедушка показал куда нужно нажать и я нажал. Крышка сама открылась, и дедушка разрешил мне взять этот перстень. Значит, он мой.
— Твой?
— Да, эмир. Дедушка сам сказал, что теперь этот перстень мой, потому что он дарит его мне. И ещё он меня по голове погладил.
— Этот дедушка тебе что-нибудь ещё говорил?
— Он когда уходил, остановился и сказал, что у меня другое имя и зовут меня не Ратмир. Сказал, что моя мама очень умная..
После этих слов мальчика все смотрели на Нис, а она невинно пожала плечами и отрицательно покачала головой:
— Не понимаю о чём речь. Я даже не понимаю о ком рассказывает Ратмир, у нас в доме никакого дедушки не было, слуги бы доложили.
— Не было. Не было, Нис, — эмир смотрел на Нис так, что ей казалось, что он пытается заглянуть ей в душу. — Тот о ком рассказал Ратмир — это мой дед и он встретился с моим внуком. Ты не знаешь, но этот перстень — это символ власти. Почему-то я так и думал, что с тобой что-то связано. Твой сын отныне наделён такой же властью, что и я. Получив перстень, когда придёт время, Ратмир станет правителем, и я уверен, что он будет достоин величия своего прадеда.
— Теперь я понимаю откуда у Ратмира такой характер, что не согнёшь. Если упрётся, то уже и ремнём не напугаешь.
— Ремнём? — эмир нахмурился и посмотрел на Асмана, но тот отмахнулся:
— Не напрягайся, отец. Ремень висит на гвоздике в детской, чтобы Ратмир помнил, что за шалости может получить наказание. Только никто его ремнём и не собирается наказывать.
— Воспитательная беседа отца пока ещё действенна, — улыбнулась Нис.
Порадовало то, что важный дед не стал настаивать на дальнейшем разговоре и признании. Эмир спокойно объявил всем, что перстень великого эмира и его деда выбрал себе хозяина и им отныне является сын Асмана и никто не смеет оспаривать этот факт, потому что перстень явился в этот мир в присутствии многих свидетелей. Для того, чтобы отсечь лишние толки и пересуды, эмир распорядился принести шкатулку, которая была неповреждённой и, следовательно, открыта без каких-либо средств. Ратмир при всех продемонстрировал, как он открыл её, благодаря подсказке своего далёкого родственника.
Оставшись с Асманом и Нис один на один, эмир поведал им свой сон, тот, что видел в ту ночь, когда Нис была прикована к столбу. Рассказал, что ему приснилась девушка с ребёнком. Во сне они исчезли, а на земле остался камень, который эмир подобрал. Вспомнил, что камень тоже был синего цвета, а когда он бросил его, то вместо камня перед ним лежал перстень. Эмир задумчиво покачал головой и сказал, что уже тогда дед дал ему понять, что судьба перстня правителя уже решена, что уже есть тот, пока ещё не рождённый кого перстень ждал столько лет. И может быть неслучайно по завещанию деда перстень должен был храниться именно в семье младшего сына каждого следующего эмира.
— Так как же зовут моего внука?
Нис посмотрела в окно, словно раздумывая, отвечать на вопрос или нет. Вздохнув, перевела взгляд на трёх мужчин, внимательно смотревших на неё и улыбнулась, перед ней сидели три поколения. Они так были похожи друг на друга. В этот момент в комнату вошла Алия и замерла, так же увидев эту картину. Женщина подошла к Нис и обняла за плечи.
— Спасибо, милая, ты принесла в наш дом счастье.
— Жена, не мешай, — нахмурился Мухамед. — Мы ждём ответа, Нис.
— Ратмира по документам зовут Самир.
