его предупредила.
– Альб, братишка… – в презентабельном кабинете, отделанным натуральным деревом и кожей, сидели двое, и если хозяин был хмур, то гость был иронично весел. – Ну, что за методы? Низкопробных боевиков пересмотрел? Не слышал, что случилось три года назад с семейством Патерсон или понадеялся, что тебя минует чаша сия?
– Москва – не Питер, – глухо рыкнув, инкуб от души плеснул в бокал коньяка и залпом выпил, чем заработал осуждающий взгляд собеседника.
– Верно. И Питер не Москва. Мы культурная столица, Альб, и я не приукрашиваю. Я не потерплю на своей территории подобных глупостей. Ты бы ещё киллера нанял, чтобы отомстить за свою поруганную честь. Что, правда глаза заколола? Или задело, что их сказал мальчишка? А может то, кому он их сказал?
– Отвали! Ещё ты мне нотации не читал!
– Даже и не собирался, – тон Ярослава заледенел моментально, а в глазах промелькнуло раздражение. – Ладно, смотрю, ты не настроен на дружескую беседу. Тогда слушай меня внимательно, второй раз повторять не буду – Энсома не трогать, а лучше вообще забыть. Алису тем более. Узнаю – убью. Понял?
Удивленно вздернув брови на подобное, совсем не свойственное Ярославу заявление, пару секунд Альбус просто молча смотрел на своего дальнего родича. А затем собрался с мыслями и недоверчиво уточнил:
– Прости, я ослышался?
– Нет, ты не ослышался. У меня на этих подростков планы.
– А-а-а… – вздохнув с явным облегчением, инкуб со смешком продолжил: – А я уж было подумал, что ты на кого-то из них запал. Ладно, твоё право. Не трону. Кстати, слышал, к пацану так и липнут неприятности? Сначала Патерсон, потом Преображенские, затем Волконский, теперь ты… У пацана все шансы побить рекорд своего приснопамятного деда, тот тоже в своё время знатно пошумел.
– Да, потенциал в наличии, – не став спорить, Консультант кивнул и переключился на решение текущих вопросов, хотя параллельно никак не мог отделаться от воспоминаний о таком притягательном свете неискушенной невинности, которая глядела на него из глубины потрясающих синих глаз.
Ох, уж эти женщины! Что только ради них не сделаешь!
Глава 23
Бессонная ночь и существенная потеря крови не самым лучшим образом повлияли на настроение и реакцию Лекса, так что когда он осознал, что находится в постели не один, то не стал разбираться – кто этот смертник, а сразу попытался удавить нахала.
– Ти-и-ихо… – нахал удавливаться не планировал и, без особых проблем перехватив руки раздраженного парня, прижал к себе. – Что за немотивированная агрессия?
– Ещё скажи, что не в курсе, как реагируют на посторонних истощенные вампиры… – признав в говорящем Ивана, хотя в ночной спальне видимость была минимальная, Лекс дернулся раз, другой, но демон держал крепко. – Так, я не понял. В чём дело?
– А что такое?
– Что ты делаешь в моей спальне?
– У нас свидание, если ты не забыл.
– Черт!
Не забыл. Забыл иное – позвонить и отменить.
– Черт!!!
– Да ладно, не психуй. Я больных не насилую. Особенно больных на голову, – с этими словами тон Преображенского потяжелел и он, уже не слишком скрывая свою злость, пошипел: – Какого черта, Лекс?! Ты решил собрать на себя все возможные неприятности планеты??! Ты вообще понимаешь, что творишь??!
– Ой, не ори, а… – неожиданно расслабившись в достаточно неудобных объятиях-тисках демона, вампир закрыл глаза, устроил щеку на груди Ивана, чем неслабо его озадачил, и устало продолжил: – Что ты хочешь от меня сейчас услышать? Что я накосячил? Что больше не буду? Сам-то понимаешь, как это глупо звучит. Да, подставился, да влип… Но жизнь она такая – на месте не стоит. Я ж не виноват, что у Альбуса башню сорвало всего лишь от пары пренебрежительных слов. Да и то, что там был Меньшиков… Кстати, ты откуда его знаешь?
– А есть демоны, которые не знают Меньшикова? – ворчливо задав встречный вопрос, Иван поморщился, но признал, что в целом Лекс прав.
– Но не каждый демон может просить его об услуге присмотреть за кое-кем совсем посторонним. Колись.
– Признание за признание.
Удивленно вздернув брови на подобное заявление, Лекс даже глаза открыл, но в комнате было слишком темно, и разобрать выражение серых глаз демона, он не смог.
– Хм-м-м… А что за вопрос?
– Вопрос простой, – Преображенский выдержал паузу, но сейчас на все психологические приемы вымпиру было чхать и демон, вздохнув, глухо рыкнул: – Доколе?!
– Что?
– Всё!
– О-о-о… – откровенно погрустнев, парень вздохнул.
Затем вздохнул снова…
И снова…
– Прекращай.
– Ага… Вань, вот ты взрослый мужик… Ты разве не понимаешь, что хочешь невозможного? Это не я, это карма. Назови как угодно – склад ума, характер, судьба… Но в совокупности это буду я – Александр Энсом, уникальный и неповторимый. Прими и успокойся. И вообще, крови дай. Зря пришел, что ли…
– Эгоистка маленькая. Кусай уже.
– Благодарствую, – не удержавшись от широкой улыбки, парень подался ближе и без лишних слов вонзил в мгновение отросшие клыки в манящую вену. – М-м-м…
– Рвать не обязательно.
– Извини… – с трудом оторвавшись от шеи демона, Лекс шумно выдохнул, а затем приник снова, но уже аккуратнее и можно даже сказать, что нежнее. – О, да-а-а…
– Полегчало?
– Спрашиваешь! – Настроение улучшалось буквально на глазах и эйфория была сродни алкогольной. Было легко, весело и хотелось обнимашек. – М-м-м… обожаю тебя-я-я…
Лекс старательно вылизывал шею Ивана, помогая ранкам побыстрее зарастать, а тот уже едва сдерживался, чтобы не пустить руки в путешествие по телу вампира. Вообще-то это вылизывание возбуждало и не слабо!
– Заканчивай, – ворчливо дернувшись, когда в трусах стало окончательно тесно, Иван хотел отстраниться, не Лекс ему не позволил – обнял так крепко, что демон опешил. – Лекс?
– М-м-м?
– В чём дело?
– Всё хорошо… – в тихом шепоте парня проскользнуло странное веселье, ещё больше озадачившее демона. – Всё просто прекрасно. Знаешь, я наверное… Ты через часик мне ещё грамм триста пожертвуешь?
– Что ты задумал?
– Ничего такого, что тебе не понравится, поверь, – горячее дыхание парня обожгло чувствительное ухо демона, и не дернулся он лишь превеликим усилием воли. – Только сначала проверим мою регенерацию. Обещай не орать.
Окончательно перестав понимать Лекса, который наконец отпустил его шею, Иван хмуро приподнялся на локте, когда парень включил ночник и откинул одеяло в сторону.
– Ёшкин крот!
– Интересное ругательство, надо будет запомнить, – хмыкнув, сам Лекс разматывал бинт с засохшей корочкой сукровицы. – Черт!
Несколько последних витков дались чересчур болезненно, и парень предпочел уйти в ванну, чтобы размочить бинты и облегчить себе работу. Скобки он предпочел выдрать там же, чтобы не смущать хмурого
