раме, проносясь мимо лица. Сидящий на месте пулемётчика Семён немного отклонил голову вбок, пропуская её над собой Одобрительно покосился на приваренные на раму треугольники - первую доработку Деда. Они, конечно, не давали вести огонь из пулемёта по наземным целям на флангах, но очень эффективно защищали стрелка от вот таких вот веток. Да и при переворачивании давали шанс не лишиться головы.
Багги нёсся по лесу. Впереди мелькали, петляя между кустов, мотоциклисты. Излишне мощный для небольшого веса двигатель взревел, легко взнося машину на небольшой холм. Краткий миг невесомости, колеса мягко, но упруго встречаются с землёй. Резкий рывок в сторону, мимо проносится одинокая сосна, оседлавшая вершину холма. Сидящая за рулём Варя вновь вдавила газ, и багги понёсся вниз с холма. С ходу врубился в скопление кустов и, на скорости обруливая деревья, рванул за мотоциклами. Выскочил на просеку и ещё прибавил, легко догнав борющихся с высокой травой двухколесных. Пристроились прямо за ними, и Семён на миг почувствовал себя несущимся на грузовике за перепуганным Джоном Коннором Терминатором. А ведь одна ошибка, одно невидимое в траве бревно или ямка, и мотоцикл, вместе со своим наездником окажутся под зубастыми колёсами багги. Поняла это и Варя, тут же разорвав дистанцию.
На финише, возле двух стоящих на опушке леса могучих Уралов их встречал светящийся от счастья на исцарапанном лице Семён Альбертович. В свой первый заезд он не опустил забрало шлема, о чем почти сразу же пожалел, получив веткой по лицу. Зато никаких возражений предложение Деда приварить защитные уголки не встретило.
Вообще, суетливый капитан с ногой в гипсе изрядно поработал над машиной. Дополнительно усилили рычаги подвески, переделали кресла, чтобы можно было располагаться полулёжа. Так намного меньше нагрузка на спину, и так страдающую от бесконечных прыжков и тряски. А уж за простые решётки из арматуры, приваренные к раме перед колёсами, сказали спасибо все, кому приходилось выковыривать намотавшуюся на ступицы и привода траву.
- Отличный результат! - поспешил сообщить он, жадно присосавшимся к бутылкам с водой гонщикам.
- Сколько? - спросил Семён.
- Общее время двадцать восемь минут, пятнадцать секунд. Дистанция обнаружения - четыреста двадцать метров. Все расчёты сходятся.
- Неплохо, - улыбнулся Семён. В четвёртый раз маршрут они прошли почти в два раза быстрее, чем в первый.
- Предлагаю на сегодня заканчивать. Вы явно выдохлись, да и технику нужно как следует проверить. И темнеть через пару часов начнёт, - Семён Альбертович покосился на уже стоящее почти над самой кромкой леса солнце.
- Вот даже возражать не буду, - кивнул Семён, слыша за спиной тихие стоны облегчения.
- Тогда, возвращайтесь на базу, мы свернёмся и скоро будем. На сегодня всё: ужин, баня, отдых. Завтра откатываем скрытное перемещение и активное сканирование.
- Крова-а-атка, - мечтательно протянул, потягиваясь, Олег.
***
Костер вяло пощёлкивал, пуская в чёрное небо с раскинувшейся на нем бесконечной россыпью звёзд искорки, что стремительно взлетали вверх и терялись на небосводе. Где-то в лесу неугомонно материлась неведомая птичка, ругая на чем свет стоит спёршую из гнезда яйца норку. Ей изредка отвечала усевшаяся на дерево прямо над головой ворона.
Не спалось. То ли усталость, то ли ожидание чего-то, но упавшие отдыхать после помывки и сытного ужина бойцы группы по одному выползали из палаток. Ворчун, правда, тут был изначально. Он устроился отдыхать прямо возле костра и неподвижно сидел на бревне, зомбируя взглядом огонь.
- Полночь, - нарушая тишину, негромко доложил Олег, взглянув на светящийся циферблат часов. Ворона над головой поблагодарила его за информацию резким карканьем и, шумно замахав крыльями, куда-то улетела.
- Угу, - вяло отозвался Семён, с тоской глядя на котелок с остывшим чаем. Сил, чтобы приладить его над костром не оставалось. К тому же нещадно ныла раненая нога, а принимать обезболивающее сегодня уже не стоило, так как он давно уже превысил разрешённую суровым медицинским дуэтом из Тани и Кости дозировку.
Он перевёл взгляд на замершую на бревне с противоположной стороны Варю. Неяркие блики огня скрадывали черты её лица, давая простор воображению. Некогда правильный овал лица ныне ломался ввалившимися щёками, над которыми чётко выделялись заострившиеся скулы. Черные точки внимательных лукавых глаз под густыми игривыми бровями терялись в налившейся вокруг них черноте. И даже маленький носик обычно с вызовом смотрящий на мир, казалось, поник, устало сморщился и заострился.
- И нахрена я её во всё это втянул? - с тоской подумал Семён. Словно услышав его мысли, Варя подняла голову, сдула в сторону упавшую на лицо прядь длинных черных волос и слабо улыбнулась.
- Чаю? - предложил ей Семён.
- Не откажусь, - ответила Варя.
Пришлось вставать и вешать котелок на огонь. Олег молча подкинул дров, вызвав новый залп искр, и уселся рядом. Помолчали. Разлили по кружкам закипевший чай и замерли, наслаждаясь мгновениями блаженного ничегонеделания.
Дед молча достал из кармана алюминиевую фляжку, встряхнул и протянул Мохеру. Тот отвинтил крышку, глотнул, занюхал чаем и передал её Варе.
- Мне нельзя, я на обезболе, - отказалась девушка. На миг задумалась, а затем решительно отхлебнула. Закашлялась и, торопливо запив чаем, протянула фляжку Семёну. Тот наклонился за ней над костром и едва успел поймать не вовремя отпущенную девушкой фляжку. Чувствуя, как по руке течёт, приятно холодящий руку тёплый алкоголь, Семён резко дёрнулся назад. Не успел.
Яркая вспышка пламени обдала его жаром. Мерзкий запах палёного шибанул в нос. Взмахнув руками и запустив клятую флягу куда-то далеко в лес, он рухнул назад через бревно. Что-то твёрдое врезалось в затылок, и сознание плавно утекло в неведомые глубины. Последнее, что он запомнил, был испуганный Варин "Ой".
Глава 12 Месье...
Длинное приземистое здание из серого кирпича выглядело неказисто и уныло. Но всё же здесь кипела жизнь. Вот к открытым настежь огромным воротам в его торце задом пятится фура, группа людей в одинаковых серых халатах и оранжевых касках деловито тащит куда-то тележки с нагруженными на них ящиками. Мимо пронёсся погрузчик и лихо влетел внутрь здания, не забыв посигналить. Спустя пару десятков секунд он вылетел обратно на той же скорости, нисколько не смущаясь висящего на вилке поддона с коробками
Зычный голос перекрыл шум и суету: - Михалыч, где накладные?! - возмущённо проорал толстый мужик в таком же, как у всех, сером халате. От других его отличала разве что здоровенная серая же кепка на голове. Не дождавшись ответа от неведомого Михалыча,
