Книга Психодел - Андрей Рубанов

Свадьбу сделали в стиле ар-деко. Наняли дорогого фотографа, работавшего с крупными глянцевыми журналами, заказали черно-белые снимки, сепией. По ходу действа невеста подбегала и смотрела в экранчик цифровой камеры, как выходит? Выходило стильно и бодро. Особенно она сама: в черном платье до колен, с ниткой жемчуга.

Фотограф был в теме и сообщил, что ар-деко быстро входит в моду; люди больше не хотят купеческой, грубой роскоши, а хотят роскошь утонченную. Роскошь быстро мутирует, уходит в мелочи, перемещается с улиц, из офисов – в частную жизнь.

Мила кивала и осматривалась; свадьба явно получилась. Жаль, слишком жарко этим летом. Но в жаре есть свой смысл. Холодная снежная зима и жаркое лето – вдруг природа возвращается на старый, настоящий круг? Вдруг вся жизнь вернется на свой настоящий круг?

Жених – мощный, шикарно бледный, при бабочке – выглядел настоящим принцем.

Мама жениха не приехала, в начале июня ударила жара, врач велел ей сидеть дома и не рисковать здоровьем.

Шамиль тоже не приехал: отдыхал в Таиланде. Зато передал, через Божену, пухлый конверт с деньгами.

Маша – свидетельница – тоже была в черном, однако по другому поводу, решила держать траур и была еще бледнее жениха. Мила просила подругу подарить ей мягкую игрушку, большую овцу желтого цвета, но Монахова не нашла требуемую овцу и вручила новый дорогой телефон.

Брошенный невестой букет попал точно в руки секретарше Оле, и Оля была в восторге.

В ресторане Монахова выпила лишнего, позвонила Диме в тюрьму, долго с ним говорила, обливаясь слезами.

Под вечер, когда все устали, среди гостей появился наголо бритый парень в дешевом костюме. Пробрался меж танцующих к невесте, протянул конверт.

– Просили передать.

– Кто? – спросила возбужденная Мила.

– Он сказал, вы догадаетесь.

Невеста вздрогнула. Но тут диджей сменил дорожку. «Посмотри в глаза, я хочу сказать, я забуду тебя, я не буду рыдать». Наташа Ветлицкая. «Семнадцать лет назад спето, – подумала Мила, – а до сих пор звучит бодро».

Конверт был чуть помят. Рука бритоголового заметно дрожала.

– Не боишься? – спросила Мила.

– Чего?

Она показала пальцем на конверт.

– Вдруг это пропитано соком лоффоры?

Бритый вскинул прозрачные глаза.

– Знаешь, – спросила она, – что такое лоффора?

– Нет.

– А сигареты свои давно проверял? Вдруг там табак с васильком сушеным перемешан?

Гость непонимающе нахмурился. Мила смерила его взглядом.

– Тебя как зовут?

– Константин.

– Садись, Константин, за стол. Угощайся. Выпей. Мяса поешь. Любишь мясо?

– Благодарю, – мрачно сказал бритоголовый. – Не могу. Дела.

И двинул вперед конверт. Мила улыбнулась, руки спрятала за спину. Подошел Борис, огромный, серьезный. Навис над обоими, прогудел:

– Проблемы?

– Твой старший брат, – объявила Мила, – подарок прислал.

– У меня нет брата, – сказал Борис, положил ладонь на плечо посыльного и порекомендовал:

– Отвези обратно.

Бритоголовый покачал головой.

– Он сказал: надо по-любому отдать.

Борис усмехнулся.

– Передай ему: я по-любому не возьму.

Мила с удовольствием сравнила бритого юношу – судя по всему, мелкого криминала – и своего мужа. Муж был вдвое больше и втрое красивее. «Такого не сожрать, – подумала она. – Об такого кто угодно зубы обломает. У него есть жена, умная и красивая, она за своего мужа любому голову разобьет».

– И ты, – сказала Мила бритоголовому посыльному, – тоже ничего у него не бери. Никогда. Понял, Константин?

– Как хотите, – небрежно сказал бритоголовый и сунул посылку в карман.

– Молодой человек! – воскликнула хмельная Божена, приближаясь сбоку. – Вы танцуете?

– Нет, – грубо сказал бритоголовый, развернулся и пошел к выходу.

Божена вздохнула, посмотрела на невесту и пожаловалась:

– Никто со мной танцевать не хочет.

– Он, – ответила Мила, показывая на мужа. – Он хочет.

– Я его боюсь. Он большой и сильный.

– Да, – сказала Мила. – Это ты правильно заметила. Он очень большой и очень сильный.