на Соляном море открылся вчера, – сказала Сая; ее взгляд на миг затуманился, словно она смотрела куда-то вдаль.
Сантар глянул на нее недовольно, но промолчал.
– Значит, сядешь на корабль в Дагаре? – как ни в чем не бывало продолжил Лим.
– Представляю, что скажет Старый город, если я прибуду на транспортном корабле, как простолюдинка! – рассмеялась Сая. – Нет, мне придется наведаться к наместнику северной провинции.
– А он тебе поверит? – засомневался Лим.
Сайарадил вытащила из-за пазухи кольцо на цепочке.
– Не поверит, конечно, но гонца в Эндрос на всякий случай пошлет.
– Все равно придется ждать, – пробормотал Сантар.
Он знал, что Сайарадил когда-нибудь покинет Убежище, но в тайне надеялся, что она все же решит остаться; теперь же надежды рухнули окончательно.
Сая глянула на него долгим выразительным взглядом, но Сантар упрямо продолжал смотреть в сторону. Они посидели еще немного, болтая о разных пустяках. Наконец за окном стемнело; в дверь постучались знахарки, пришедшие сделать Лиму массаж. Сантар вышел на улицу и, не останавливаясь, быстро зашагал к поселению. Сая нагнала его у рощи.
– Нам нужно поговорить, – сказала она и взяла его за руку.
Пройдя сквозь ряды голых березовых деревьев, они вышли к озеру; вода уже растаяла, лишь тонкая корочка льда шла по самому краю берега. На долину опустилась ночь; в черном небе заманчиво мигали яркие зимние звезды и тонкий серп месяца.
Здесь, в окружении воды, без страха быть подслушанной, Сайарадил без утайки рассказала всю правду о том, что произошло с ней. Сантар слушал скомканный рассказ с каменным лицом. Сая видела, что он не понимает. Сантар не был у Отшельника и не видел кровавых рун, начерченных на пыльном полу; он никогда не говорил с тенями из прошлого и не слышал гула в черной пустоте среди звезд. Перепутье было для него пустым звуком – таким же, как магия, ритуал и Саркофаг. Он жил другой жизнью и мыслил иначе – возможно, поэтому Сайарадил хотела достучаться именно до него. Но, выслушав ее рассказ, Сантар сказал с кислым видом:
– Значит, во всем виноваты древние маги, которым поклоняются жрецы из Большого города… И почему я не удивлен?
Сае показалось, что ее ударили под дых. Нет, совсем не таких слов она ожидала от него!
– Правду говорят, что все проблемы от магов, – продолжал добивать Сантар.
Подбородок Сайарадил сам выпятился вперед.
– Что тебе сделали маги? – спросила она с вызовом.
– А разве мало? – разозлился Сантар. – Скольких людей они…
– Нет! – перебила Сая. – Не всему миру, не кому-то – а лично тебе?
– Они убили моего отца, – процедил Сантар сквозь зубы.
– Который обокрасть Храм! – выкрикнула Сая и прикусила язык, но поздно: глаза Сантара недобро сощурились.
– Хочешь сказать, он заслужил свою участь?
– А ты считаешь, что только маги заслуживают смерти?
Сантар упрямо сложил руки на груди:
– Именно так!
– А может, – Сайарадил сделала паузу, – ты даже хотел бы убивать магов?
– Хотел бы! – Сантар тоже с вызовом выпятил подбородок.
– Чего же ты ждешь? – воскликнула Сая и выхватила меч из ножен у него на поясе.
На миг Сантару показалось, что она собирается вступить с ним в схватку, но нет – неловко перехватив тяжелый меч, Сая вложила рукоять Сантару в руку, приставив лезвие к его же горлу.
– И что это значит? – хмуро спросил он.
– Ты все еще не понял? Ведь я говорила уже! – выкрикнула Сая. – Если тебе так ненавистны мы, маги, то лучше умри – потому что ты сам один из нас, Сантар!
– Чушь, – поморщился тот, отводя руку с мечом, как вдруг на краткий миг в его памяти всплыли зависшие в воздухе ножи.
Сантар помотал головой, отгоняя назойливое воспоминание. Это не укрылось от Сайарадил.
– Ты знаешь, что я права, – продолжила она. – Магия всегда найдет лазейку… А ты должен быть сильным магом, ведь твой род издревле развивал свои дары! Шестой император Райгона, Ютан, был одновременно настоятелем Храма Ветра… А родная сестра свергнутого Хайшена, монахиня Чен Эрнян, унесла с собой жизни трех десятков солдат, пришедших ее убить – таким сильным магом была она, твоя двоюродная бабка! Когда стало ясно, что ты унаследовал дар своих предков, твои родители попросили Отшельник запечатать его – иначе ты просто не смог бы жить среди изгоев… Ты что, так ничего и не понял? – повторила Сая, видя искреннее недоумение в глазах Сантара. – Как звали твою маму?
– Ясар, – прошептал тот, крепче сжимая рукоятку меча.
– Ясар, – горько усмехнулась Сая. – Сокращенно от Ясардин… Младшая дочь свергнутого императора Хайшена, Ясардин из рода Назарда! Ты – последний потомок великой династии!
– Хватит, – перебил ее Сантар, вкладывая меч в ножны.
– Пойми, наконец, – не унималась Сая. – Чен-Ку служил при дворе! Долгие годы он оберегал выжившую дочь своего императора, а затем воспитывал ее единственного сына! Ли-сек всегда на твоей сторон, вся община назаров боится сказать тебе слово поперек! Все потому, что для них ты – законный импе…
– Я сказал хватит, Сайарадил! – со злостью процедил Сантар.
Собственное имя из его уст, казалось, привело Саю в себя. Она замолчала, тяжело дыша, и только сейчас поняла, что у нее дрожат руки. Санта поглядел на нее тяжелым взглядом – так, как прежде не смотрел никогда.
– Ну и зачем ты мне все это рассказала? – спросил он с непонятной тоской в голосе.
– Потому что это правда! – воскликнула Сая.
– А с чего ты решила, что я хочу знать эту правду? – наклонившись к ней, спросил Сантар.
Сайарадил опешила на мгновение, не сумев сразу найти ответ.
– Если бы ты знал что-то обо мне – нечто настолько важное, что способно изменить мою жизнь, – разве ты бы промолчал? – спросила она наконец.
– Да, – без раздумий ответил Сантар. – Если бы я понимал, что знание принесет тебе боль, я бы скрыл правду.
Его черные раскосые глаза сощурились, глядя безжалостно, с отвращением… Сайарадил стало страшно. Ей ужасно захотелось вернуться назад, всего на несколько минут в прошлое – в тот самый миг, когда с ее губ еще не сорвались роковые слова. Но было поздно – магии, обращающей время вспять, не существовало в этом мире; Сая насупила светлые брови, решительно встречая тяжелый взгляд Сантара.
– Ты бы все равно узнал правду, – сказала она тихо, но твердо. – Прошел бы год или же десять лет – и магия бы вырвалась на волю, сталкивая тебя лицом к лицу со своей природой! А Ли-Сек или его приемники обязательно попытались бы использовать тебя в политических интригах… Ты бы скрыл правду, лишь бы мне не было больно – а я готова
