Книга Сатира и юмор: Стихи, рассказы, басни, фельетоны, эпиграммы болгарских писателей - Петко Славейков

плену{100}, теперь босой идет домой». «Не страшно летом босиком. Штиблеты?.. Где я их возьму? А впрочем, там, за сундуком, есть тапки… Подойдут ему. Подметки, кажется, с дырой, ну что ж, пусть их починит он — когда он подлинный герой, то должен быть во всем силен…» …И либерал, и демократ, и прогрессист, большой притом, бай Тричко — он аристократ душой, богатством и умом. Он любит родину свою, он филантроп и патриот, он рад бы жизнь отдать в бою за честь, свободу и народ. Перевод П. Железнова.

ЦЕНЗУРА{101}

Она блюдет и пестует газеты здешних мест; и над статьею честною мелькает желтый крест: — Молчать! Не рассуждать! Газеты искалечены, не смеют глаз поднять — и спорить им тут нечего, и сил нет возражать! — Молчать! Не рассуждать! Ты пишешь сообщение: мол, где-то воровство. Предложат объявление — где, мол, купить чего, — молчать! Не рассуждать! Когда в статье напишется, что, мол, дожди пошли, — опять же окрик слышится: — Погоду не хули, молчать! Не рассуждать! ___________________ . . . . . _________________ . . . . ___________________ . . . . . Молчать! Не рассуждать! Перевод А. Арго.

ЧОХ

Ах, этот чох, нахальный чох! Явился в гости к нам без зова — и все носы застиг врасплох, и оккупировал их снова. Пришли с напастью холода: везде, на каждом перекрестке, чихают дамы, господа, младенцы, старики, подростки… Угла, где чоха нынче нет, не отыскать у нас в Софии. Валюта наша, наш бюджет, простыв, чихают не впервые. «Апчхи!» — и строй наш и режим в чихательной согнулись позе. В одном жилетике дрожим на политическом морозе. И свой тяжелый крест неся, надрывней даже, чем столица, Болгария чихает вся: в двух войнах как не простудиться! Перевод В. Корчагина.

В ГОСТЯХ У ДЬЯВОЛА

(Сказка о чести)

Не ждал никогда этой почести лестной, не знал, что наступит момент — и сам старый дьявол, проныра известный, меня пригласит на абсент… Свеча озаряла отточенный профиль дрожащим огнем золотым. С меня не сводил влажных глаз Мефистофель, пуская колечками дым. В глазах его проблески грусти осенней сквозь смех промелькнули на миг. Махнул он рукой: «Лишь в вине откровенье, скажу я тебе напрямик. Все помыслы злые, поступки дурные