она.
Он тут же обхватил руками ее плечи и, подняв Софью на ноги, воскликнул:
– И не говори. Я и так все понял… И он еще поплатится за то, что посмел принуждать тебя к гнусностям!
– Георгий Петрович, не надо…
– Амир меня зови, цветочек мой, – вымолвил он властно, притягивая ее к своей груди, и уже над ее губами вымолвил: – И что же, по-твоему, после всего того, что ты мне рассказала сейчас, я должен отступиться от тебя?
– Да…
– Так знай! Дважды я спас тебя от сванов, и по закону гор твоя жизнь принадлежит мне! Ты пришла ко мне чистой и непорочной. Именно я был первым твоим мужчиной. И отныне буду единственным. Ты носишь моего сына. Завтра же мы обручимся в первой же церкви! И я не отпущу тебя, никогда! Ибо я люблю тебя! И не позволю тебе уйти от меня!
– Но как же…
– Долги твоего отца я заплачу в течение этой недели. Заберем твоего отца и брата и как можно скорее вернемся в Имеретию. Отец твой будет под присмотром, а твоего брата я воспитаю как настоящего джигита! Ибо он смелый малый! Как раз он помог мне найти тебя. А главное, что ты, Софико, будешь со мной…
Его нетерпеливые губы накрыли ее рот, и Амир, притиснув молодую женщину к себе, с неистовством начал целовать ее. Софья с упоением ответила на его порыв, опешившая, трепещущая и радостная. Через какое-то время Асатиани отстранился от нее и проникновенно сказал:
– Ты знаешь, я сейчас на миг представил, что если бы и вправду вместо тебя приехала в Имеретию она, Бутурлина…
– Это было бы честно…
– Честно? Нет, это было бы ужасно! – воскликнул Амир порывисто. – И я бы никогда не узнал тебя, моя красавица! Это же просто страшно представить. Я никогда бы не увидел тебя… и моя душа никогда бы не изведала той неистовой любви, которая теперь в моем сердце… Я хочу знать только одно сейчас – ты любишь меня?
– Люблю… – произнесла Софья счастливо, обвивая его шею руками и страстно смотря в его горящие глаза.
Отчего-то в этот миг в мысли Софьи ворвалось одно давнее воспоминание. Та ночь и тот момент, когда еще девочкой она при гадании смотрела в зеркало и звала суженого. И сейчас она ясно осознала, что тогда зеркало не обмануло ее. Ибо теперь держал ее в объятьях тот самый мужчина, которого она увидела давным-давно в зеркальном коридоре. Именно он, непокорный, притягательный, смелый, мужественный и суровый, когда-то давно был предначертан ей в суженые самой судьбой…
Послесловие
Немного поведаем читателю о дальнейшей судьбе героев романа.
Вскоре после описанных нами событий граф Бутурлин, чтобы спасти свое пошатнувшееся положение и желая обогатиться, ввязался в рискованную и опасную авантюру и через год разорился. Не без участия могущественного князя Асатиани он также лишился должности при дворе императора. Всю оставшуюся жизнь Бутурлин влачил тягостное нищее существование на окраине Петербурга в маленьком доме со своей дочерью и внуком. Елена Бутурлина так и не вышла замуж, ибо, кроме жеманства, злобного характера и спеси, ничего не имела за душой. Бедные дворяне не сватались к ней и обходили стороной, не желая связывать свою жизнь со сварливой своенравной особой, которая уже в двадцать лет была довольно толста и неприглядна. Богатые же женихи даже не удостаивали ее взглядом, считая неказистой и глупой.
Тамина по воле Амира была вынуждена уехать одна, без сына, в дом своего отца в захудалый аул на север Имеретии. По дороге в горах их обоз подвергся нападению. И Тамина была убита дикими лезгинами, которые напали на их обоз с целью грабежа. Так возвратились женщине ее злобные проклятья, которые она посылала в адрес Софьи.
Верико осталась жить в особняке Литвинова в Петербурге. Через несколько месяцев они с Петром Николаевичем узаконили свой союз венчанием. А еще через год Верико, которой едва исполнилось сорок пять лет, на удивление всем родила красивого и здорового мальчика, которого назвали Ивлианом в честь ее отца. Петр был счастлив так же, как и Верико. Живя в Петербурге, рядом с новым мужем, Верико изменилась. Она стала нежной, доброй, любящей женой и матерью, которой всегда мечтала быть. Верико, счастливая, любимая и любящая, преобразилась нравом до неузнаваемости и словно помолодела на десяток лет.
Литвинов, который после рождения еще одного сына усиленными темпами пошел на выздоровление, уже через полгода смог ходить. Хоть и с тростью, но все же сам. У Литвинова было достаточно денег, чтобы содержать семейство на должном уровне. Чуть позже именно Петр настоял на поездке за границу к известному немецкому врачу, который, сделав трудную операцию, сумел убрать шрамы с лица Верико, и ее лицо вновь стало прекрасным, как и прежде. Спустя еще год Верико родила дочку. Оправившись после очередных родов, она стала выходить в свет и даже иногда посещала балы вместе со своим мужем-полковником, которого обожала, как и своих детей.
Георгий и Софья вернулись в Имеретию, где и обвенчались спустя две недели. На свадьбе были и ее отец, и ее брат, которых они забрали с собой. Через несколько месяцев Софья родила мальчика, которого назвали Петром и который был очень похож на своего деда Петра, такой же русоволосый и голубоглазый. Спустя некоторое время Софья родила еще четверых детей, и теперь любовь Амира сопровождала ее постоянно. Асатиани наконец избавился от своей жгучей ревности и, успокоившись, перестал видеть в каждом мужчине потенциального соперника. Любовь и преданность Софико прочной силой удерживали его любящее сердце рядом.
Ее брат Илья, как и обещал Амир, стал сильным и умелым воином и в шестнадцать лет поступил на службу в Тифлисский пехотный полк офицером. Николай Александрович, отец Софьи, почти искоренил свою пагубную привычку, видя, что его дети счастливы и живут в достатке. И лишь иногда по праздникам позволял себе принять рюмочку коньяку и поговорить по душам со старыми джигитами, которые составляли ему компанию. На лето во дворец князя Асатиани приезжали Литвиновы всем семейством и гостили в Имеретии до самой осени.
Именно так распорядилась судьба, устраивая сложные судьбы героев. Именно
