Пока я продолжаю атаковать чистейшим ангельским пламенем, спина Эмберли прогибается дугой. Из ее пор вытекает серая субстанциями и слоями отваливается от кожи, трансформируясь в беснующуюся фигуру моей матери, парящую в нескольких метрах над ее головой. За тело Эмберли все еще цепляются темные щупальца, но взгляд ее полон решимости, и она отчаянно продолжает сопротивляться, изгоняя сущность Серафимы из каждой клеточки своего организма.
Мои руки трясутся от усталости, а разум упорно сопротивляется принятому мной решению, крича, что еще не поздно передумать. Но это не так. Я переступил черту, нарушил табу, и теперь моя жизнь никогда не станет прежней.
Как только остатки сущности Серафимы покидают тело Эмберли, из груди ее вырывается крик. То, что осталось от моей матери, на мгновение повисает воздухе, а затем взрывается, превращаясь в кучку пепла и пламя.
По моей щеке стекает одна-единственная слеза.
Все кончено, от меня остается лишь оболочка. Ноги больше не держат, и я падаю на землю.
58. Эмберли
У меня все болит, так что не думаю, что я умерла.
Жмурюсь и открываю глаза. Лежу на спине и смотрю в темно-фиолетовое небо. Сквозь облако туманного дыма проглядывают белоснежные и красные огоньки.
– Эмберли!
Поворачиваю голову и вижу, как ко мне бежит Стил. В нескольких футах от меня он опускается на колени и скользит, врезаясь в меня. Не тратя ни секунды, он прижимает меня к своей груди.
– Я думал, он убил тебя. Думал, что ты умерла.
– Думал, что меня убил кто? – хриплю я. Горло будто сгорело изнутри и саднит.
Стил отстраняется и берет лицо в свои руки. Быстро осматривает его, а потом переключается на остальные части моего тела.
– Торн, – наконец говорит он. – Он выжег из тебя Серафиму с помощью ангельского огня. Но я думал… – Из-за эмоций ему сложно говорить, и он сглатывает, прежде чем продолжить: – Думал, что он убивает тебя.
– Эм… – Я моргаю ему в ответ. Не знаю, какое из чувств перевешивает: радость, что Серафимы больше нет, или шок от того, что меня освободил именно Торн. – Очень неожиданно.
– Ребят, не хочу мешать вашему трогательному воссоединению, но…
Я смотрю в сторону и вижу там Стерлинга, Эш и Нову. Стер указывает влево, где с трудом, но поднимается на ноги Торн. Он спотыкается, но все-таки, хромая, подбирается ближе к нам. Все напрягаются.
– Нужно достать сферы из чаши с кровью, – говорит Торн. – Еще не поздно. Барьер не может упасть сразу. Дыра будет распространяться от точки ее происхождения. Но если мы уберем артефакты из крови, источника их энергии, то разрушение прекратится.
За спинами своих друзей я замечаю огромную овальную чашу. Она почти до краев наполнена красной жидкостью.
Внутри у меня все переворачивается от отвращения, но я приказываю своему организму держать себя в руках. Сейчас не время показывать всем свой последний прием пищи.
– Чья это кровь? – спрашиваю я.
– Ширы, – отвечает Стил.
Вскакиваю на ноги и осматриваюсь вокруг. Повсюду лежат окровавленные трупы. Падшие и ангелы, а вот Ширы нигде не видно.
– Где она?
Эш кладет ладонь мне на предплечье.
– Ее забрали, чтобы доставить к целителю.
Не знаю, как она вообще смогла выжить, потеряв столько крови.
– Значит, сферы там?
Эш кивает.
Я смотрю на Торна.
– И, чтобы остановить слияние духовного мира с миром смертных, мы просто должны вынуть их из чаши?
Он кивает в ответ.
– Тогда чего же мы ждем? – спрашивает Нова.
Сердито рыкнув, она уже собирается пнуть сосуд, но она даже просто задеть ногой обод чаши не успевает, ее отбрасывает назад. Мгновение – и Торн уже находится рядом с ней, помогая подняться на ноги.
– Не трогай меня, – рявкает она на него, и тот отступает назад; похоже, он сам обескуражен тем, что только что произошло.
– Сферы защищают себя. – Торн обращает взгляд на меня. – Мы должны обезвредить их.
– Как?
Он закрывает глаза и с очевидным усилием, но создает на ладони белоснежный шар ангельского пламени.
– Вот как, – произносит он и снова смотрит на меня. – Но один я не справлюсь. Слишком слаб.
Поднимаю ладони и призываю свою силу, на пальцах появляются искорки. Я, конечно, тоже чувствую себя не на все сто, но и не совсем истощена.
– И как же мы узнаем, что ты говоришь правду? – спрашиваю я.
