куда? Может быть, она бредет по шоссе, чтобы ее увез с собой любой, кто проедет мимо? Может быть, она все еще в шоке от происшедшего, и истерика заставила ее выболтать правду первому встречному? Она вправду убежала или просто пошла куда глаза глядят, словно во сне, не соображая, что делает? Может быть, она прошла к лесу позади их дома, по узкой десятиакровой полоске принадлежащей им земли, протянувшейся до болот? Может быть, ему лучше сначала поискать ее?
Норман вздохнул и покачал головой. Он не может рисковать. Особенно сейчас, когда в мотеле, в ванной, скорчившись лежит истерзанный кусок мяса. Оставлять все так гораздо опаснее.
У него хватило сообразительности, чтобы выключить свет и в конторе, и в ее номере, прежде чем уйти. Но все равно, кто может знать, не придет ли в голову какому-нибудь полуночнику заявиться сюда и совать нос всюду в поисках хозяина? Сейчас такое бывало редко, но все-таки время от времени сигнал отмечал появление очередного постояльца; иногда это случалось в час- два ночи. И по крайней мере один раз каждую ночь мимо проезжала полицейская патрульная машина. Они почти никогда здесь не останавливались, но все может случиться.
Он, спотыкаясь, брел сквозь непроглядную мглу безлунной ночи. Дорожка была посыпана гравием, и ее не размыло, но земля за домом наверняка стала мягкой от дождя. Останутся следы. Вот еще одна проблема. Он оставит следы, которых даже не сможет заметить! Если бы только сейчас стало светло! И как-то сразу эта мысль заслонила все другие — скорее уйти от темноты…
Норман почувствовал огромное облегчение, когда в конце концов добрался до цели, открыл дверь в комнату девушки и занес туда корзину; потом опустил ее на пол и включил свет. Мягкое сияние на мгновение заставило его расслабиться, но потом Норман вспомнил, что позволит ему увидеть этот свет, когда он войдет в ванную.
Он стоял в центре спальни, он начал дрожать.
Нет, я не смогу сделать это. Я не смогу глядеть на нее. Я не зайду туда! Нет!
Но ты должен. Другого выхода нет. И перестань говорить сам с собой!
Это было важнее всего. Он должен перестать. Он должен снова стать хладнокровным и спокойным, как раньше. Он должен взглянуть в лицо реальной жизни.
Но что такое реальная жизнь?
Труп девушки. Девушки, которую убила его мать. Страшное зрелище, страшная реальность.
Если он убежит, это не вернет девушке жизнь. И если выдать Маму полиции, она тоже не воскреснет. Лучшее, что можно сделать, единственное, что можно сделать, — избавиться от улик. И не из-за чего чувствовать себя виноватым.
Но он не смог сдержать тошноты, головокружения, спазмов, сжимавших желудок, когда пришлось войти в ванную и сделать то, что надо было сделать. Нож он увидел почти сразу, он лежал под телом. Норман немедленно опустил его в корзину. В карманах комбинезона он нашел пару перчаток; пришлось надеть их, прежде чем Норман смог заставить себя прикоснуться к остальному. Страшнее всего было с головой. Больше ничего отрублено не было, только глубокие порезы, и ему пришлось сначала подогнуть ноги и сложить руки обезглавленного трупа, а потом завернуть в клеенку и запихнуть в корзину поверх скомканной одежды. Когда все было сделано, он плотно захлопнул крышку.
Оставалось еще вычистить ванную и душевую, но это он сделает, когда вернется.
Теперь надо вытащить корзинку в спальню, оставить ее там, найти сумочку девушки и взять оттуда ключи от машины. Норман осторожно приоткрыл дверь, всматриваясь в дорогу, ища глазами огни машин. Ничего — никто не проезжал здесь в течение нескольких часов. Можно только надеяться, что никто и дальше не появится.
Он весь покрылся потом еще до того, как с трудом открыл багажник машины и запихнул туда корзину; вспотел не от усилий — от страха. Но он все сделал как надо, а потом, в комнате, принялся запихивать разбросанные платья в сумку и большой чемодан, лежащий на кровати. Он собрал туфли, чулки, лифчик, трусики. Хуже всего было, когда пришлось взять в руки лифчик, трусики. Если бы желудок не был пустым, его бы стошнило. Но в желудке было пусто, он словно высох от страха, и страх покрыл каплями пота кожу.
Что теперь? Платки, шпильки — мелочи, которые женщины оставляют в разных местах комнаты Да и еще кошелек. Там было немного денег, Норман даже не заглянул внутрь. Зачем ему деньги? Он просто хо тел избавиться от всего этого — и быстро, пока еще ему сопутствовала удача.
Он положил вещи в машину, на переднее сиденье. Потом запер дверь комнаты на ключ. Снова осмотрел шоссе. Никого.
Норман включил зажигание и передние фары. Здесь таилась опасность. Но без зажженных фар он не сможет добраться до цели, особенно когда поедет через лес. Он ехал медленно, вверх по дорожке позади мотеля, по гравию, устилавшему путь к дому. Гравием была посыпана и дорога, ведущая к задней стороне здания, заканчивающаяся у старого сарая, приспособленного под гараж длД машины Нормана.
Он переключил скорость, и колеса зашуршали по траве. Теперь он вел машину по полю, то и дело подскакивая на сиденье. Через поле тянулась полоса изрытой колесами земли, — он нашел ее. Время от времени Норман ездил по этому пути на своей машине с прицепом в лес, окаймлявший болота, чтобы собрать дрова для кухонной печи.
Это он и сделает завтра, решил Норман. Сразу, как встанет, отправится как всегда на машине с прицепами к тому месту. Тогда следы от колес его машины покроют сегодняшние. А если возле болот останутся следы ног, завтрашняя поездка объяснит и их.
Может, и не придется ничего объяснять. Остается только надеяться, что удача не покинет его.
Удача сопутствовала ему, когда он достиг края трясины; она помогла Норману сделать все, что нужно было сделать. Он отключил фары и продолжил работу в темноте. Это было нелегко и заняло много времени, но он все-таки смог сделать всё как надо. Включив зажигание, дал задний ход, выскочил из машины и смотрел, как она медленно катится вниз по склону в мутную трясину. На склоне тоже останутся следы шин, надо не забыть потом разровнять там землю. Но сейчас это было неважно. Главное, чтобы затонула машина. Теперь он мог видеть, как жидкая грязь пузырится и булькает, медленно всасывая колеса. О господи, она должна затонуть! Если сейчас ничего не получится, он не сможет вытянуть ее оттуда и повторить все снова. Она должна затонуть! Мутная жижа медленно, очень
