— Тогда все объясни своему брату-идиоту пока я буду обмениваться любезностями с мятежниками, слышишь, как они настойчиво ломают дверь в башню?
Я подошел к парапету, ну и толпа собралась у подножья этой древней башни, а это еще кто?
— Тесс Дални, Вы еще живы? — поинтересовался я.
— Барб, немедленно отдай нам принца! Мы знаем, что он ранен, мы хотим ему помочь, отдай, не бери грех на душу!
— Подумаю.
— Барб, тебе никуда не уйти, сдохнешь здесь как собака!
— А у меня есть встречное предложение. Я убиваю принца и отдаю его тело вам. Тесс Дални, Вы правильно сказали насчет греха. Я готов его взять на себя. А вы мне оставляете жизнь, свободу, даете немного денег и я покидаю Гронлин.
— Что?! — разродился наконец павлин.
— То что слышали, решайте быстрее, а то я передумаю.
— Ну как? — поинтересовался я у братьев. — Что решили?
— Я согласен, — прошептал Лабин.
— Тогда быстро меняйся с ним верхней одеждой и перстнями.
Я отвернулся от ребят. Пусть хоть немного побудут наедине в последний раз. Дьявол, за спиной послышался судорожный кашель.
— Хватит, — я оторвал Лабина от умирающего Атора.
— Барб, мы согласны, — раздался снизу голос павлина.
Оно и понятно, Лабина нужно убить как можно скорее. Вдруг во дворец вернутся еще преданные короне гвардейцы, сейчас занятые арестами мятежников в городе. Ведь наверняка у них вопросы появятся. Торопиться нужно мятежникам ликвидировать королевскую семейку полностью. А то тут пока дверь сломаешь, пока со мной расправишься, время ведь не резиновое.
— Так надо, граф, так надо. Все пройдет быстро и не больно, — я приподнял тело юноши. — Не бойся, Атор, все мы там когда-нибудь будем. Лабин, ты все запомнил, что я тебе сказал?
— Да, Барб, — глотая слезы, принц погладил окровавленную голову брата. — Прощай, Атор, я никогда тебя не забуду. Я…
— Да пошел ты знаешь куда? — С улыбкой прохрипел граф, — лучшее, что ты можешь сделать, так это отомстить за всех нас. А теперь проваливай, младший, мне тошно на тебя смотреть.
Дьявол, ну почему для увеличения шансов спастись одному брату, — я проводил глазами спину скрывшегося в кусте местного вьюна Лабина, я должен убить другого на глазах у этой швали?!
— Быстрее, Барб, — кровь хлынула изо рта Атора, — мне немного осталось. Они должны поверить, что я это Лабин. Брату нужно время чтобы скрыться, ты сам это говорил. Давай, Барб.
— Эй, — сжимая за шею Атора я приподнял его над парапетом, — тесс Дални, вот Вам подарок как мы и договаривались. Вам его смерть, а мне моя жизнь.
— Ты принял верное решение, ублюдок. — заорал окруженный сворой предателей павлин, — но не полностью выполнил его. Почему этот Лабин до сих пор жив? Убей его!
— Гордись, — улыбнулся я Аторы. — Они боятся сами убить Лабина, вот недоделанные палачи-любители. Парень, гордись собой.
— Трусы, не хотят брать грех на душу.
— И ручки свои нежные грязью марать. Пора, Атор.
Глаза в глаза, я сдавил шею графа, я сдавливал ее все сильнее и сильнее. Вот пошли под радостный рев своры конвульсии тела, хрен вам, я переместил большие пальцы рук на сонные артерии графа. Атор судорожно вздохнул и с удивлением посмотрел на меня. Глаза в глаза.
— Ты не задохнешься, Атор, ты просто уснешь. Тебе приснится чудесный мир, там будут все близкие тебе люди. Отец, мать, мачеха и брат. Они будут рядом с тобой всегда, — одним резким движением я свернул шею заснувшему графу и перекинул обмякшее тело через парапет.
Все я сделал правильно. Пару раз перевернувшись в воздухе Атор упал плашмя на брусчатку. Упал лицом вниз рядом с притихшей сворой шакалов. Определяйте теперь, суки, принц это или кто-то другой. Определяйте: одежда принца на мертвом теле, перстни тоже Лабина, даже цвет волос и растрепанная прическа законного наследника престола наблюдается на мертвом теле!
— Ну что? — прервал я возникшую тишину, — я выполнил полностью Ваши условия, тесс Дални. Теперь я надеюсь только на Вашу честь.
— Спускайся, — бросил мне павлин не отрывая своих глаз от тела Атора.
А что мне еще остается делать? Я стал спускаться по винтовой лестнице. Встать на первом этаже, дождаться, когда вышибут дверь и начать процесс сокращения поголовья мятежников? Я могу, лестница сделана так, чтобы обороняться было легче, чем атаковать. Я буду на лестнице своеобразной пробкой, которую со временем и с потерями для себя мятежники вытолкнут на четвертый этаж. Но тогда у заговорщиков появятся вопросы. А почему я сопротивлялся, я не поверил их обещаниям? Тогда почему убил принца? А Лабин ли это? Дьявол! Я не успел выполнить одно поручение мертвого короля. Я не примирил принца и графа с их мачехой. А может это и к лучшему, что я не раскрыл ребятам глаза? Я снял запоры с входной двери в башню цветов.
— Тесс Дални, — я улыбнулся павлину и тут же получил чем-то тяжелым по затылку.
Бормотание, какое-то постоянное бормотание у меня над головой. Я с трудом открыл глаза. Хорошо меня отделали, смачно, не жалея сил, кулаков, сапог и различных предметов всевозможного назначения.
— Кто приказал?
— Тесс Дални.
— Где этот глупец?
— Убит.
— Этот Барб должен дожить до казни, позаботьтесь об этом.
— Да Ваше Величество.
А это кто еще такой? Я повернул голову. Тесс Бармаш, какая встреча!
Глава четырнадцатая
А ничего здесь апартаменты, сопровождаемый толчком в спину я вошел в свою одиночную камеру. Хотя какая она одиночная? Только одна каменная стена перед глазами, а боковые и фасадная состоят из железных прутов в руку толщиной. Никакого уединения! Из удобств только толчок а-ля ржавое ведро и немножко гнилой соломы в углу камеры. Да, согнав с моего места несколько особо наглых крыс я растянулся на тонкой лежанке растительного происхождения. Ой как хорошо, ох как славно заболело мое избитое тело и особо не повернешься чтобы принять максимально удобную позу. Даже наручники и наножники типа кандалы с меня не соизволили снять. А цепь то какую для данной конструкции использовали, да на ней слона можно удержать! Освещение типа интим создавали пара торчащих в общем коридоре факелов. Ну не совсем данное помещение соответствует номеру люкс в пятизвездочном отеле. Хотя с другой стороны соседи у меня хорошие, я, можно сказать, очутился среди местного бомонда. Впрочем, не такие они уж хорошие, смотрят на меня недружелюбно, что-то презрительно шипят, хотя мне это совершенно безразлично. Только одно меня напрягает, из моих товарищей по этажу я хорошо знаю только мастера Байнара. Остальных только в лицо. Хотя нет, господин Картош бывший наиглавнейший секретарь мертвого короля тоже соизволил почтить своим присутствием камеру напротив моей. Кстати, только нам двоим из всех присутствующих новые власти выделили одноместные номера, все остальные заключенные пребывают в весьма стесненных условиях. У них наверняка имеется не более двух квадратных метров на рыло. Да, не ожидал я наличия в Гронлине такого количества смутьянов, мятежников и предателей короны.
