выходки, пока не словил мои запястья и не притянул к себе, сливаясь с моими губами.
— Я уйду к Хаосу и верну ее.
— Я иду с тобой!
— Нет. Ты останешься тут. Я не хочу, чтобы ты проходила через то, что прошел я. Дойти добровольно до места обитания Хаоса — это столкнуться с местом боли, страдания, страха, ненависти, ужаса, печали, горя и мучений. Огненный дождь разъедает плоть даже бессмертных. И заставляет их мучиться. И неважно сколько раз мне потребуется туда вернуться. Я это сделаю. Верну нашу дочь, даже если придется оставить там свою душу.
Кто-то в моей душе выкрутил кран с моими слезами, и я уткнулась в грудь Ваала, ревя. Мне так хотелось, чтобы он обнял меня, дал частичку надежды, а не стоял как бесчувственная ледышка.
— Когда ты теряешь все, и все же находишь то, ради чего хочешь жить дальше, ты будешь делать все ради его счастья, даже если придется отдать часть себя или всего себя без остатка. Полностью.
Он держал моё лицо в своих руках, и даже в этих черных глазах я видела себя. Себя беспомощную, раздавленную произошедшем. Он нежно коснулся моих губ, и я ощутила, что он все так же разделяет мою боль как раньше.
— Вот только не говори, что мне не место в царстве Хаоса! Я не пущу тебя одного! Иначе тебе не хватит своей бессмертной жизни, чтобы вымолить у меня прощение, если ты снова уйдешь — без меня!
— Лучше я буду вымаливать прощание всю свою жизнь, чем буду жалеть, что не уберег самое дорогое, — припал губами к моей макушке, обнимая. — В отношениях никогда не может быть все, так как мы хотим. Есть вещи, решение которых зависит только от одного.
Его голос был таким усталым, разбитым, что я не могла вымолвить и слово в противовес тому, что он говорил. Мне кажется, в этот момент я уже была надломленной сухой ветвью, готовая сгореть без остатка от происходящего.
«Настоящая любовь, это принятие. Это терпение. Это жертва», — пронеслось у меня в голове.
Отпуская меня, он снова исчез. И если обитель Хаоса — это место боли, страдания, страха, ненависти, ужаса, печали, горя и мучений, тогда эта пустая комната не чем не уступает небытию.
«Мудрость выковывается временем и горем. Сила твоя в смирении, а смелость в терпении».
Я разлепила глаза, уставившись в белый потолок. Все был сон? Нет… не сон.
Кто я в этом мире? И зачем я в этой Вселенной? Недавно я танцевала для Богов, теперь сама стала той, для которой однажды станцуют. А в чем смысл бытия, даже Богам не известно.
Границу смерти никто не осознает, но умирая, все возвращаемся туда, откуда пришли. Но мой дух бесконечно рождается и развивается. Магия — это умение подчинить себе все сущности и стихии. И если я, как исток магии не могу творить чудеса, тогда зачем именно я? И вопреки чему здесь?
Я — дух, нескончаемо рождаемый в человеческом обличии, существую, чтобы просветлять и одухотворять «спящих», чтобы пробуждать их «ото сна» танцем. Ибо танец был создан Богом не просто так. С помощью него, одними лишь движениями можно рассказать целую историю. Совершенно не используя слов. А это тело лишь сосуд для духа, который способен изменять события. Являясь одновременно и человеком и божеством, я мост между добром и злом, между небом и землей, между жизнью и смертью, временем и пространством. И своими движениями я могу коснуться сердец и пробудить в них веру к чему-то светлому. Ибо я звено, что соединяет все существующие энергии. Я проводник и я же начало механизмов и трансформации в мирах. Я есть начало созидания и разрушения. Только через людское тело я могу явить Божественный замысел.
Танец — это мои взаимоотношения с Богом. Танец — это моя молитва Богу, это моя радость, мои эмоции и выражения себя. Через танец идет пробуждение силы моей. Пробуждение энергии моей. Но танец, как и любая сила, может нести в себе как созидание, так и разрушение. Мой танец это моя магия. Танец — это акт творения и акт любви с миром. Акт любви с Богом. И именно танец способен пробуждать древние энергии.
Отныне я верю в свои силы и принимаю их в качестве дара Хаоса. Они принадлежат мне по праву моего рождения тут и существования во вне. Я земное выражение бессмертного духа рожденного от Светлой Богини. Я есмь сила Древнего Бога, берущего начало из Пустоты, из Мглы, из Хаоса. Я здесь лишь для того, чтобы творить Божественную волю во благо.
Я — четыре стихии. И пятый бессмертный элемент. Физический процесс первоэлементов, я последовательная смена разных состояний. Я есмь Светлый Божественный дух, покинувший этот мир, чтобы однажды его спасти.
Страх о потере ребенка стал толчком пробудившим силу духа. Этот страх позволил высвободить всю древнюю энергию и принять истинную форму бессмертного. А истинная форма была невероятно проста и безгранична. Как воздух. Потому что им я и была. Невесомым, прозрачным, находившимся одновременно везде и негде.
И первое, что я пожелала — это быть там, где мой ребенок. В доли секунды пелена тумана рассеивается, и я оказываюсь в самом эпицентре войны. Под ногами кровавый песок и трупы тех, кто расходует мою силу, мою магию во имя смерти.
Где же я? Это ли Баатор? Или же Чертоги укрыло сухая пустыня?
Перед глазами битва. Клинки мечей врезаются друг в друга, искрясь и ставя новые смертельные раны, разрезая и плоть и воздух одновременно. Я вижу, как души в смятениях сидят на коленях перед своими телами, как черная тень забирает их к вратам Эглиф. А потом она подходит ко мне. Тьма, что темнее ночи. Я чувствую ее, вижу. И знаю, что не впервой. Это она укрывает своим темным и теплым покрывалом по ночам, сменяя день на ночь.
Черная дымка расплывается и перед моими глазами два чудовища, бьющиеся не на жизнь, а насмерть. Они сметают всех на своем пути. Песок поднимается, превращаясь в горячий торнадо. Темные Боги, принявшие свою истинную суть, делят перед смертью один из самых сильнейших даров мироздания.
— Нет! — закричала я, когда один пронзил другого. Золотая кровь бежала по раскалённому мечу, падая на кровавый песок, который превращался в лед.
Буря рухнула на головы в виде огромных хлопьев снега, и я снова приняла видимый человеческий облик.
Полная уверенность исходила из того, кто одержал победу. Ваал. Ваал убил своего брата, за это
