приехал хмурый отец.
– Что-то случилось? – забеспокоилась Надежда.
– Нужно уходить со службы, – ответил он. – После этого выступления у меня побывали почти все сослуживцы. У каждого кто-нибудь болен, а некоторые рвутся приехать всей семьёй. Намёки, уговоры и открытые просьбы. Уже предлагали и деньги. Если откажусь, буду сволочью, которой плевать на друзей. Я пока и не отказывался, сказал, что посоветуюсь с дочерью.
– Считай, что посоветовался, – сказала Настя. – Я не могу их лечить. И не только потому, что остаётся мало сил, а из-за того, что об этом обязательно узнают. Одного-двух, но не всех работников вашего Управления с их жёнами и детьми. Ваше министерство я обработала, а московские управления – нет. Лучше тебе перейти в нашу службу, в ней не будут обращаться с такими просьбами, и никуда не придётся ездить. Кстати, ты подал хорошую мысль.
Она сходила за телефоном и позвонила Зеленину.
– Дмитрий Павлович, не обидитесь, если я ненадолго оторву от отдыха?
– Излагайте, Настя, – ответил полковник. – Я ещё не успел приступить к отдыху. Что у вас случилось?
– Отец подал полезную мысль. Мы лечили у себя в основном старших офицеров и тех, кто был действительно болен. Но у всех есть семьи. То же самое и у сотрудников нашего центра. Я думаю, что у них будет совсем другое отношение, если…
– Я понял, – сказал Зеленин. – И сколько таких больных вы сможете вылечить?
– Сколько нужно, – ответила она. – Если не хватит своих сил, возьму у браслета. Для него это пустяк. Только учтите, что эта информация только для вас. И есть ещё два момента. Нужно приводить только больных, а не вообще всех, и собрать их в несколько приёмов, чтобы не было большой толпы. Понятно, что об этом лечении никто не должен болтать. Наши офицеры однозначно не будут, а вот их жёны и дети… А работников центра предупредить, что за болтовню будем увольнять. И всем нужно сообщить, что я умею отличать ложь от правды. Слухи пойдут, но я постараюсь их пережить.
– Одних лечим по блату, а других посылаем лесом, – насмешливо сказал слышавший разговор отец. – И зря ты ссылаешься на меня, я не подсказывал тебе таких мыслей.
– Неважно! – махнула рукой Настя. – Ты меня на неё натолкнул. Пойми, папа, твои полицейские для меня чужие. Я не хочу из-за них рисковать. А этим лечением я обеспечиваю себе надёжный тыл. Я обрабатывала наших офицеров, а работники центра не получали внушения. А если я вылечу их близких, его и не нужно делать. Большинство людей всё-таки порядочные и не чужды благодарности. Так, мне кто-то звонит. Наверное, это Олег.
Она угадала: звонил Олег, который натолкнулся в интернете на сообщение о выступлении президента и только что посмотрел его на сайте первого канала.
– Теперь все узнают, что я влюбился в королеву, – невесело пошутил он. – Чем будешь сейчас заниматься?
– Чем позже о тебе узнают, тем будет лучше, – сказала Настя. – Лишь бы не проболтались американцы. Забудь о королеве: я давно не ношу короны, да и правила вынужденно и недолго. Хотела заняться с учебниками, но теперь буду думать о том, что рассказать на пресс-конференции, а о чём лучше умолчать.
– Наверное, мы сегодня не увидимся?
– Наверное, нет. Извини, но у меня сейчас не то настроение и куча дел, а для встреч нужна совсем другая обстановка.
– Жаль, что я не могу тебе ничем помочь, – сказал юноша и отключился.
Вздохнув, Настя пошла в комнату, которую отдали Оле и Марку.
– Марк, ты здесь? – спросила она домового. – Покажись, нужно поговорить.
– Для чего я тебе вдруг понадобился? – пропищал появившейся на своей кровати домовой. – Уже и забыл, когда ты меня звала. И отдыхать два раза летала без меня. Я читал о любви и понимаю…
– Ничего ты не понимаешь! – покраснела девочка. – У нас не те отношения, о которых ты читал. А на отдых возьму, когда мы туда выберемся все вместе. И не нужно упрекать за невнимание: сам видишь, что я занята не лечением, так учёбой. С Олегом и то почти не встречаюсь.
– Ладно, я тебя простил, – проворчал он. – Говори, что от меня нужно. Не просто же ты пришла поговорить, такая занятая.
– У меня завтра встреча с корреспондентами, и я хочу, чтобы ты поехал со мной. Только там нужно будет стать видимым, и тебя увидят миллионы людей во всем мире. Ты жаловался на невнимание, так вот, там этого внимания будет выше крыши.
– Вообще-то, это против всех правил и обычаев, – задумчиво сказал Марк, – но ради тебя… Я понимаю, как важно, чтобы тебе поверили.
– Тогда слушай, о чём можно говорить, а о чём нельзя даже заикнуться.
Настя проинструктировала домового и переключилась на сестру.
– Ты слышала наш разговор? Так вот, всё сказанное Марку справедливо и для тебя. Я не беру тебя на первую встречу с прессой, но они ещё будут. Запомни, о чём нельзя говорить, всё остальное на твоё усмотрение. Старайся не врать и говорить как можно меньше.
Закончив разговор с Олей, Настя ушла к себе и легла на кровать. К ней тут же забралась Джуна и подставила голову под руку. Пришлось чесать, но это занятие не мешало думать. Обдумав часть своего рассказа, она оставила на кровати недовольную мартышку и села к компьютеру посмотреть реакцию на выступление президента. В Европе её можно было охарактеризовать тремя словами: удивление, недоверие и насмешка. Были даже заявления о его безумии. Мы же говорили, что он чокнулся! Разве это выступление не доказательство? Или вы такие дураки, что верите в магию? В Штатах тоже издевались, но таких высказываний было заметно меньше. У нас реагировали немного иначе. С облегчением писали, что наконец-то появилась хоть какая-то ясность по поводу лечения. Естественно, многие ругали высказанную мысль о коммерческом лечении иностранцев. Лучше, мол, пусть лечат своих, а на медицину деньги найдутся, а не найдутся, так можем сброситься сами. На хрен европейцев с американцами, которые спят и видят сделать нам гадость! В открытую кричат, что Россия им враг, а мы должны их лечить? Насчёт магии мнения разделились. Многие допускали, что такая сила действительно существует. Если лечит не машина, а эта девчонка, то чем-то же она излечивает тысячи людей! Скептикам было нечем крыть этот аргумент, поэтому они переключились на волшебное кольцо и пришельцев. Всё было примерно так, как она и предполагала. Оставив включенным комп, вернулась на кровать додумывать рассказ. Когда закончила, с час почитала учебник, а потом занялась медитацией. Медитации Блинова пока не давали заметных результатов, но она упорно
