уходит: промазать по такой туше сложно. Кейд выжимает спуск, отдача бьёт в плечо, но вылетевшие из ружья стальные шарики картечи прошивают ночной воздух, а затем — грудную клетку Ричи, как стайка взбесившихся птиц, вышибающих алые фонтанчики. Сью со всхлипом отпрыгивает с рельсов, в сторону от заваливающегося тучного тела, издающего предсмертный хрип.
И сразу за ним — второй выстрел, только уже со стороны опомнившегося Джо. Предельно точное попадание, имея целью вышибить оружие из рук Кейда, и пуля проходит прямиком в правое запястье, разрывая сухожилия.
Крик боли, ружьё падает на землю, и следом же капает кровь, густая и горячая, окропляя гравий. Зажмурившись от огня в руке, Кей со стоном обхватывает левой предплечье, пытаясь дышать. Но тут гремит новый выстрел, пробивая ему колено и подкашивая, заставляя мир рябить пятнами из сплошной боли и стремительно вытекающей крови.
— Хватит! — бешено орёт Джо, как будто самому себе. В чёрных глазах — слепое удовольствие от того, как Кейд корчится на земле, постанывая в закушенные губы. — Заигрался, мальчик с гитарой! Ты сука конкретно так заигрался, понимаешь?!
Сью дрожит от ужаса, от ворвавшегося в лёгкие запаха крови, от глушащих мир стонов боли. Давя отчего-то уже бегущие по щекам слёзы, пытается рвануться к Кею на негнущихся ногах, но тут же совсем рядом щёлкает вновь взведённый курок:
— Стоять, блядина! Мы с тобой не закончили! Только знаешь, теперь мне уже вас обоих хочется прибить, два сучьих куска дерьма! Сюда подошла!
Повинуясь взмаху пистолета и отчаянно всхлипывая, Сью делает шаг к нему, и крепкая рука тут же хватает за плечи, грубым рывком разворачивает её спиной к Джо, а к виску прижимается ледяное дуло. Всё слишком быстро: только бешеный стук пульса в затылке и животный ужас — не за себя, а за то, как Кейд с хрипом скрючивается на земле, всё сильней обагряя её кровью. Стучит, стучит, стучит, уже так близко. Пульс, разрывающееся сердце? Нет — это приближающиеся издалека жёлтые слепящие огни.
— А вот и твой вагон, шлюха, — безумный шёпот в самое ухо, дуло вдавливается в голову, и Джо тащит её обратно к рельсам, где вот-вот пронесётся товарняк. — Попрощайся со своей подстилкой, Кейд!
— Сью… Сью, — хрипит тот, отчаянно пытаясь встать, но левая нога в полной отключке от раздирающей пробитую кость боли. Даже запястье не так болит, как колено. Даже колено не болит так, как рёбра от мысли, что он ничего не может больше сделать, лишь смотреть, как её вот-вот кинут под колёса. Последняя попытка дотянуться до ружья левой рукой, но оно отлетело слишком далеко.
Она вскидывает голову: вдалеке мчится долговязая фигура в ковбойской шляпе. Данди бежит на звук выстрелов, но ему попросту не успеть: гул поезда уже идёт вибрацией по рельсам. Слепо дёрнувшись, Сью тут же чувствует запах пороха и сильней вдавившийся в висок пистолет.
Тот самый, из которого убита её мама.
Она снова слабая.
Она снова лишь жертва.
Тудум, тудум, тудум — по дрожащим ногам, взвинчивая всё тело в тугую пружину бешенства. Это ярость — это желание мести и желание выжить, это инстинкт. И Сью без раздумий кусает обхватившую её руку, с такой силой, что чувствует во рту кровь. Джо воет от внезапного нападения, и она пользуется своей секундой — выворачивается и со всей дури, со всей злости и всего клокочущего в венах адреналина толкает его от себя прямо на рельсы. Гремит запоздалый выстрел, и перед носом со свистом воздуха проносится товарняк, одним хлюпающим, хрустящим хлопком сминая тело Джо в кровавую кашу.
А потом мир отчего-то становится ледяным, утаскивая её во мрак разрывающей внутренности горячей боли.
***
Он ползёт — оставляя алую размазанную по гравию дорожку из простреленного колена, Кейд ползёт к лежащему у рельс тельцу под стук колёс уносящегося поезда. Мутное стекло трещит перед глазами, и лишь хрипящие звуки заставляют его держаться в сознании. Сьюзен хрипит. Неосознанно зажимая рану на животе, она невидящим взглядом смотрит в звёздное небо. Так темно.
— Сью! — через зубы выдавливает Кей, нечеловеческим усилием воли приподнимаясь и левой рукой касаясь её бледнеющего лица. Беглый взгляд и тут же — полнейший ужас в глазах, видя разливающееся на белой майке багряное пятно под её пальцами. — Чёрт-чёрт-чёрт… Ты слышишь меня? Сью, пожалуйста, скажи, что слышишь! Не отключайся!
Она лишь беспорядочно моргает, открытым ртом ловя воздух. Когда это случилось? Когда пуля успела продырявить её живот? Нестерпимо жжёт — свинец явно ещё внутри, отравляя и разрывая кишки. Воздуха, воздуха. Нет. Только паника в глазах Кейда и крутящиеся звёзды, зовущие во тьму. Веки тяжелеют.
— Не отключайся, — отчаянно шепчет Кей, и в надежде вскидывает взгляд в поисках чего-нибудь, чем можно заткнуть рану.
— Ебаное… дерьмо, — раздаётся над ними тяжёлый выдох. Подбежав, Данди отбрасывает уже бесполезное ружьё и в ужасе смотрит на кровавую баню, творящуюся вокруг. Тучное тело Ричи чуть в стороне, блестящие алым рельсы с ошмётками плоти и хрипящая Сью, которой Кей пытается здоровой рукой зажать рану на животе.
— Дай… Дай что-нибудь… Аптечку, — просит он Данди, и тот летит к Джипу, оставшемуся без владельцев.
Перевязочный пакет — слабое утешение, как и с силой просунутая в рот таблетка анестетика. Но всё лучше, чем ничего, и в три руки Сью быстро бинтуют, а затем Данди грузит их обоих на заднее сиденье чужой машины: за своим фургоном бежать уже некогда. Он даже ничего не спрашивает, и лишь кряхтит, заводя мощный движок. На попытку перемотать заодно и колено Кейда тот шипит и отмахивается: у неё счёт на минуты, а его кость никуда не денется. И запястье тоже, хоть рука ниже предплечья безвольно повисла, вообще не подчиняясь никаким сигналам головы. Важным становится лишь всё более тихое дыхание Сьюзен. Сев в машину, он откидывает её на себя, громко и рвано дыша в шею, сжимая её дрожащие руки, стискивающие очень быстро алеющий бинт на животе.
— Держись… держись, — бездумно шепчет Кейд, не выдерживая того, как горят его лёгкие от запаха её крови. Жмурится, слыша слабый стон в ответ:
— Больно…
— Знаю. Знаю. Прости. Прости, я знаю, — баюкая в своих руках, уже не чувствуя собственной боли, только её — темнотой и пульсацией в агатовых глазах, сжатым до предела горлом. — Только дыши, слышишь? Дыши глубже.
Машина качается, катясь к дороге, и от движений Сью хнычет, кусая губы: сдержаться не получается, а жжёт внутри слишком сильно, чтобы терпеть.
— Кей… так больно…
— Да. Да. Чёрт, — стиснув её ледяные влажные от
