воротник, и переминалась с ноги на ногу.
– Даже не знаю, что я бы на твоём… – Мари нахмурилась. – Хотя знаешь, я ведь почти была на твоём месте. Когда они меня допрашивали.
Кассандра обернулась и посмотрела на неё всё тем же мутноватым взглядом.
– Я сказала им, что я принцесса, – объяснила Мари на всякий случай, – и пыталась вжиться в роль… Ты знаешь, какая из меня актриса. Но я старалась!
Губы Кассандры дрогнули.
– Так вот, я пыталась представить себе, каково это, и не могла, – Мари подалась навстречу Кассандре. – Обними меня, я совсем замёрзла. Неужели тебе не холодно?
Кассандра моргнула и словно опомнилась. Она обняла Мари одной рукой, а другой принялась крутить в воздухе.
– Что ты делаешь? – не поняла Мари.
Кассандра была в замешательстве.
– Создаю покров… но… не выходит. Чёрт, это что, из-за меня? Я сломала покров!
Наверное, для ливьер это была плохая новость. Однако Мари прошла через такие круги ада за последние сутки, что смущённое лицо сестры – её живой сестры! – и нелепые потуги что-то начертить в воздухе вызвали только истерический смех. Мари захохотала, из глаз брызнули слёзы. Всё её тело сотрясалось от почти беззвучного, но сокрушительного смеха, и она не могла остановиться. В обнимку они повалились на мокрую траву.
Когда обе успокоились, Мари нащупала и сжала ладонь Кассандры.
– Пусть мы с тобой не сёстры. Ну и что? Есть же понятие «родственные души». Ты – моя и от меня никуда не денешься. Ваше высочество! – она фыркнула.
– Величество, – поправила Кассандра.
Она больше не смеялась. Поднявшись с земли, Кассандра отряхнулась и снова уставилась на горизонт, на белое пятно солнца, увязшего в облаках.
– Я не могу.
– Касси… за то время, пока… тебя не было, я поняла, что ты им… нам нужна. Это то, от чего ты не убежишь.
– Кто сказал? Может быть, убегу! Слушай, а где тот парень, который в рубашке?
Мари удивилась вопросу.
– Зачем он тебе понадобился? Он домой вернулся. У него… брат погиб.
Лицо Кассандры исказилось от боли. Наверное, она думала теперь, что каждая жертва этой войны была жертвой ради неё. А она не хотела жертв. Она хотела, чтобы её оставили в покое.
– Ты хотела пойти с ним, – догадалась Мари. – Но куда?
Кассандра пожала плечами.
– Да хоть куда. Зачем я здесь? Ситуация – полный абсурд! Что мне скажут Камила и Бимбикен? Что я должна нацепить их короны и управлять волшебной страной? Может, мне ещё и Роттера свергнуть? Это… это не моя вой на, понимаешь? Меня в неё не посвятили, меня выкинули из неё – на Поверхность! Это… это слишком… – Кассандра спрятала лицо в ладонях.
Мари тяжело поднялась с земли. В душе шевельнулось гнетущее чувство безысходности. Кассандра изменилась за эти несколько месяцев и всё же осталась верна себе: упрямая, вспыльчивая, немного рассеянная и шестнадцатилетняя, она, конечно, не могла править страной. Она была права.
– Не хочу их видеть, – бросила Кассандра. – Мне здесь плохо, мне нужно время. Я ухожу… Ты со мной?
Сквозь горечь в голосе Кассандры прозвучала надежда. Мари оглянулась на дом-колодец, где разбили свой лагерь ливьеры. Наверняка пара-другая глаз наблюдали за ними из окон, но никто их не преследовал и никто не ждал у подножия холма, когда они снова спустятся. Мари не имела ничего против этих людей, но она их едва знала: по-прежнему путала имена травников и сторонилась Ляли Бимбикен. Её ничто здесь не держало. Она хотела бы уйти с Кассандрой. Но…
– Тебе лучше пойти одной, – покачала головой Мари. – Чтобы разобраться в себе, я тебе не нужна.
По лицу Кассандры прошла судорога, но она совладала с собой. Возможно, она была готова к такому ответу. Мари понимала, что она – суть и смысл прежней жизни Кассандры, её якорь. Однако им всегда было ясно, что однажды каждая из них пойдёт своим путём. Это время пришло.
– Они, скорее всего, попытаются тебя остановить. Но ты не говори, куда собираешься.
– Да если бы я знала, – Кассандра окинула взглядом город, каналы и холмы за рекой, словно выбирала направление. – Если бы я знала…
γ
Здесь было пусто, одиноко. Тихо. Теперь – иначе, чем два дня назад. Сейчас это было именно то, что надо. Этот замок, в комнатах и ящиках которого она рылась так бесцеремонно, по галереям которого они с Призраком тащили задыхающегося Алишера, – неужели он мог бы быть её домом? Какая чушь!
Кассандра прошла под аркой и снова нырнула в лабиринт полутёмных коридоров. На этот раз она никуда не торопилась. Ливьеры не ждали от неё новых достижений, и Роттер не дышал ей в спину. Она могла провести здесь столько времени, сколько нужно. Столько, сколько она захочет. А может – и мысль эта была соблазнительна, – вообще никогда не возвращаться? Они же собирались как-то обходиться без неё, когда она умерла, так неужели сейчас не смогут?
Заново привыкать к жизни было трудно и мучительно. Стоило только остановиться, замереть на месте, как по всему телу разливалась тянущая боль; болели каждая мышца, каждая жила, каждый нерв. Боль пришла сразу же, как только Кассандра очнулась в тёмной комнате рядом с Лемери. Мир по ту сторону всё ещё цепко держал её – мир, в котором стихии спали и в котором она должна была бы вечно спать вместе с ними. И ведь там было так хорошо! Настоящая гармония, идеальный баланс. Оказалось, достаточно убрать всего одно измерение – время, – чтобы прекратить душевные терзания и стать…
Кем, собственно?
Голова была тяжёлая, ватная. Кассандра потёрла глаза и свернула в широкий светлый коридор, который она ещё не видела. От поблёкших панно на стенах до брошенной мебели – Кассандра внимательно осматривала каждую деталь. Замок был в запустении – и всё-таки по-прежнему стоял на своём месте, опираясь белыми башнями на крутые склоны холма; ничего ему не сделалось за столько лет. Камни – не то что люди, они значительно прочнее. Наверное, потому, что им неведомы ни тревоги, ни муки выбора.
Наконец Кассандра добралась до галереи, откуда они с Призраком заметили горящую башню, и невольно вздрогнула. Аварийно-спасательные работы на месте катастрофы, где погиб брат Алишера, уже завершились, и не было видно ни военных, ни полиции. Среди руин остались лежать обломки самолёта; никто не потрудился их убрать. Действительно, зачем? Ведь Флора – это одна большая свалка. Кассандра стиснула зубы.
Побродив ещё с полчаса по пыльным залам, она наткнулась на просторные покои. Наверняка здесь раньше жил кто-то важный, может, даже сама королева. В полукруглой гостиной чудом сохранился старый диван. Узор на дорогой ткани едва
