— Не нахожу! — выпалила раздраженно, тут же поднявшись.
Попытка устроить протест провалилась, даже толком не начавшись. Меня сразу усадили обратно.
— Снова сбегаешь? Так ничего и не поняла? Я тебя теперь никуда от себя не отпущу, — насмешливо и вместе с тем уверенно отозвался Андрей.
Кажется, мой недовольный вид его только забавлял.
— Пусти, — потребовала, не посчитав нужным отвечать на вопросы.
— Ни за что! Сказал же: моя, — повалив меня на кровать, заявил нахал, прежде чем подкрепить слова долгим томительным поцелуем.
Он бы еще, наверное, длился и длился, а то и перешел в нечто большее, если бы в дверь не постучали.
— Ужин, — сообщил Андрей, вернувшись вместе со мной в вертикальное положение, и, плотно запахнув мой халат, только после этого отправился открывать.
Стоило увидеть поднос с едой, и я сразу поняла, насколько сильно успела проголодаться.
Учитывая последнее заявление в отношении себя, любимой, решила на приличиях больше не заморачиваться и, не дожидаясь Прагова, нависла над столиком, нетерпеливо принявшись пробовать всё подряд.
— Смотрю, у тебя приличный аппетит разыгрался, — проводив официанта до двери, заключил Андрей.
— М-м-м, как же вкусно, — промычала с полным ртом.
— Садись, — предложил мужчина, устроившись на кровати и снова утянув меня к себе на колени. — Так тебе будет удобнее.
И правда. Там я находилась значительно выше стола, а потому легко могла дотянуться до всего, чего только хотела. Прагов же, напротив, не спешил составлять мне компанию. Лишь молча улыбался и наблюдал, как уплетала всё подряд без разбора.
— Сок или чай? — спросил он, когда я, наконец перестав ощущать такой зверский голод, чуть сбавила обороты.
— Всего по чуть-чуть и именно в том порядке, что ты озвучил, — ответила, довольная и сытая откинувшись мужчине на плечо.
Как же хорошо, тепло и уютно вдруг сделалось! А еще почти сразу начало клонить в сон.
— Ты же меня не покусаешь, если я тоже немного подкреплюсь? — протянув мне стакан апельсинового сока, поинтересовался Андрей.
— Не-а. Кушай, конечно.
М-да, так себе романтический ужин получился. Вела себя как натуральная хрюшка. Зато не притворялась, изображая манерную барышню. Ведь это как раз одно из тех качеств, которые кому-то во мне та-а-ак понравились. Кстати…
— Можно теперь чаю? — попросила после того, как с соком было покончено, и, недолго думая, добавила: — А еще ложечку варенья, пожалуйста.
Ой, кажется, кто-то уже тоже догадался, что я собралась делать. Ну и пусть. Посмотрим, надолго ли хватит чей-то выдержки.
— Ты это специально? — осведомился Прагов, наблюдая, как я, зажмурившись и мыча от удовольствия, принялась слизывать лакомство.
— Ты о чем? Не понимаю, — отозвалась, прежде чем попросить: — Можно еще? Это же клубничное, верно? Мое любимое.
— Ты специально!
Это был уже не вопрос. Скорее, предупреждение, что, если хочу продолжить и дальше чаевничать, лучше прекратить дразниться. Вот только меня было уже не остановить!
— Дай еще одну.
— Лучше попробуй итальянский эклер, — предложил Андрей, взял с тарелки один и поднес его к моему рту.
Не успела откусить кусочек, как от сахарной пудры, что случайно вдохнула, тут же захотелось чихнуть.
— Ты это нарочно!
А это была уже я, просто каким-то чудом не выплюнувшая вместе с громким «Апчхи!» откусанный кусочек десерта. Но мужчине уже было не до моих упреков. Он смеялся в голос. Боже, что происходит? Ведем себя как дети малые! И провокации устраиваем такие же.
— Так, ну все! Сам напросился! — произнесла, забрав из рук Прагова угощение, которым он меня кормил, и повалила его на кровать. — Пощады не будет.
— Даже если начну умолять? — поинтересовался тот, глядя на меня восторженным и одновременно голодным взглядом, пока я развязывала и снимала с себя халат, под которым больше ничего не было.
— Особенно если будешь умолять. Кстати, можешь начинать. И тогда, возможно…
Договорить вполне ожидаемо не успела, будучи резко опрокинута мужчиной на кровать, уже тоже принявшегося поспешно избавляться от одежды и одновременно целовать меня везде, куда он только мог дотянуться.
— Надеюсь, ты хорошо подкрепилась? Потому что это будет о-о-очень долгая ночь, — пообещал Андрей.
Улыбнувшись его словам, призывающе выгнулась любовнику на встречу, чтобы не медлил с выполнением обещания. И почти сразу же была «услышана».
Собиралась я тихо. Во всяком случае, очень старалась. За окном еще было темно. Андрей крепко спал. Подсунув ему вместо себя подушку, улизнула с кровати и теперь на цыпочках металась по комнате, поспешно скидывая все в чемодан. Десять минут — и он был абы как заполнен, и даже каким-то чудом с первого раза застегнут. Еще пять — и остальное тоже оказалось уложено. Вытащив особо тяжелые вещи в коридор, вернулась за сумкой.
Глянув еще раз на спящего мужчину, не удержалась и подошла ближе. Такой вечно серьезный, каким же милым он теперь казался. Прагову оказалось не чуждо чувство юмора, и вчера вечером я на собственном опыте успела в этом убедиться. А еще я ему действительно нравилась. И уже очень давно.
Чувства, проверенные временем. Что ж, в таком случае, испытание, которое я для них уготовила, тоже должны выдержать. А то заладил «моя, моя», «больше никуда от себя не отпущу». Ишь, какой умный!
Вернувшись к столу, взяла один из лежавших аккуратной стопкой листиков для заметок и написала всего два слова: «Найди меня». Недолго думая, порылась в сумке и, отыскав косметичку, в которой хранила взятые с собой в поездку украшения, вытащила одну из запонок, чтобы приложить к записке. Вот так! Теперь порядок.
Я уже собралась на выход, когда вспомнила еще об одном немаловажном обстоятельстве.
Спор! Ну конечно! И Андрей его этой ночью выиграл. А что это значило? Правильно! Кому-то теперь полагался денежный приз. А жертве спора — моральная компенсация. Так, посмотрим. Прагов не мог явиться на свидание без денег. Ага! Нашла!
