Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 144
Но лучше сказать правду.
– Я вообще не собирался ничего создавать. Сначала я рассчитывал просто обмануть вас, выманить деньги на открытие производства и сбежать.
Секретарь поднялся. Глаза товарища Шрама напомнили о Паше Поводне. В кабинете было тихо, только слышно, как скрипела медленно сжимаемая пальцами бумага на столе.
– Продолжай… – сквозь зубы произнес товарищ Шрам.
В животе Сергея лежал огромный ледяной ком страха, но этот разговор был нужен. Ему было нужно освободиться от собственного вранья.
– Рассчитывал. Но потом я общался с людьми: с профессором Крещенским, с секретарем комсомольской ячейки, со школьниками… – Сергей посмотрел в глаза секретарю. – Я не смогу их обмануть. Я на самом деле хочу открыть эту чернильную фабрику. Даже не ради денег, деньги для меня – не главное… – Сергей с ужасом понял, что говорит правду. – Для меня главное – само производство. Я больше не хочу быть тем, кем я был раньше, сектантом, от которого никому ни холодно ни жарко, который попусту коптит небо, не принося пользы. Я хочу, чтобы мои руки… – Сергей взглянул на ладони. – Чтобы мои руки были руками человека, который сделал что-то для своей страны, для своего народа. Чтобы, когда меня спросят: «Что ты оставишь после себя?» – я мог показать на чернильную фабрику и сказать: «Вот. Вот мой подарок народу!»
Сергей замолчал. Опять пафос… Здесь точно какая-то инфекция, толкающая на подобные речи.
Секретарь смотрел на Сергея, что-то обдумывая. Потом улыбнулся своим мыслям, подошел к Вышинскому и положил ему руку на плечо:
– Знаешь что, Сергей… Денег я тебе не дам. Не потому что не верю. Нет у нас в городской казне лишних средств. Денег не дам, но помочь помогу. На что там тебе деньги нужны? Помещение, оборудование, сырье? Специалистов, извини, найти не смогу: химики сейчас редкость.
– Есть у меня специалист. – Сергей вытер пот со лба, погладил бородку.
– Да? – Шрам оторвался от бизнес-плана, на котором что-то писал, и посмотрел на Вышинского. – Быстро… Вот, держи. Идешь в губсовнархоз, пусть зарегистрируют твое производство, а потом пусть дадут в аренду здание на Энгельса, сорок два. Два года назад один товарищ уже собирался открыть чернильную мастерскую. Он, правда, – Шрам ехидно посмотрел на Сергея, – на свои средства рассчитывал. Там тебе будет и помещение, и оборудование, и, может быть, даже химикаты, точно не помню. Ну а дальше сам крутись.
– Так в Пескове что, уже есть чернильное производство?
– Да нет. Не успел он ничего открыть, в реке зимой утонул…
– Я смотрю, – криво улыбнулся Сергей, все еще не пришедший в себя, – подледное плавание у вас популярное увлечение. Оккультист один утонул, чернильный товарищ…
– Да нет, – хмыкнул Шрам, – утонул у нас в том году только один, тот, что мастерскую открывал. А оккультист – его брат, он тогда помещение в безвозмездный дар городу передал и куда-то убрался. Два года руки не доходили. Наверное, тебя ждали. Все, иди. Сегодня еще успеешь в совнархоз, в понедельник они все оформят. Если не затянут.
– Товарищ Шрам, – вспомнил Сергей, – там на железнодорожной станции стоит бесхозный вагон с бензолом. Можно мне его получить для производства?
– Значит, говоришь, ничего организовывать не собирался? Однако сырье и спеца уже нашел. Молодец…
На прощание товарищ Шрам все-таки руку пожал.
Сергей вышел из кабинета и взглянул на свой бизнес-план. На титульном листе толстым синим карандашом… Почему не ручкой, кстати? Ах да, кляксы… Было написано: «Губсовнархозу: зарегистрировать мастерскую тов. Вышинского, передав ему в аренду здание по адресу: ул. Энгельса, 42. Губоно: рассм. вопр. о целес-ти закупок чернил у тов. Вышинского. Нач. ж-д станции «Песков»: при наличии бесхозного вагона с бензолом передать его тов. Вышинскому». Внизу стояла жирно подчеркнутая надпись: «Не волокитить!» и подпись.
Шрам сидел за столом, подперев подбородок сцепленными в замок руками.
– Нет, Сергей, – тихо произнес он самому себе, – не получится из тебя нэпмана. Есть в тебе нужная гнильца, есть, только у нэпманов она внутри, а у тебя снаружи. Счистится и не будет… Товарищ Глушкова! Принесите мне чаю, пожалуйста!
* * *
По Октябрьской улице шел без пяти минут владелец чернильной мастерской. Шел, счастливо улыбаясь, разглядывая свое отражение в зеркальных витринах.
Город заливало лучами солнца, раскрашивая улицы зеленью деревьев и красками домов и одежды. Пусть дома обшарпанны, пусть одежда прохожих в основном черная и серая. Можно подумать, в нашем времени все дома новенькие, а люди на улицах носят исключительно белое с золотом. Интересно, почему времена большевиков ассоциируются исключительно с серым цветом и пожухлыми красками? Наверное, потому, что видим мы эти времена только в фильмах, а фильмы либо черно-белые, советские, либо стилизованы под старинные, типа «Собачьего сердца». Сергей хмыкнул, вспомнив, как он удивился в детстве, когда узнал, что фильм снят недавно, ему казалось, что фильму – лет сорок.
– Подходи, буржуй, глазик выколю… – пропел Сергей тихонько.
Не подходит эта песня тебе, Сергей Аркадьевич. Ты теперь сам – буржуй.
Сергей весело огляделся.
Мне нравится этот мир! Мне нравятся эти люди! Мне нравятся большевики!
Сергей чувствовал себя пьяным от счастья. Как это здорово, когда тебе верят! Сергей был готов свернуть горы, чтобы оправдать доверие товарища Шрама, не то что построить какую-то чернильную фабрику. А что? Сырье есть, здание есть, оборудование есть, специалист есть, рынок сбыта и тот есть. Все получится!
Так, а что я здесь делаю? Сергей остановился у полуразвалившейся крепостной стены, поросшей травой и кустами. А, вспомнил!
Губсовнархоз находился в том же здании, что и губком, поэтому заявление Сергея о регистрации приняли быстро. Несмотря на грозную резолюцию, Сергею сказали, что по декрету они должны внести его в реестр в течение недели, поэтому пусть приходит в понедельник за справкой. А постановление губсовнархоза об аренде помещения – после регистрации. Правда, Сергею повезло: заседание президиума губсовнархоза будет как раз в понедельник и если его успеют внести в реестр, то постановление он получит в тот же день. Пришлось пообещать первую же бутылку чернил подарить совнархозу.
Даже это мини-проявление коррупции Сергея не огорчило. Он решил было пойти к Зое в библиотеку, уже прошел мимо рынка к огромным полукружьям моста Красной Армии, но тут, на волне эйфории, его осенили две мысли.
Он решил придумать Зое подарок, потому что приходить к ней с цветами казалось глупым, а совсем с пустыми руками – неправильным.
И во-вторых, Сергей решил подстричься. И побриться.
Мало того что по фамилии все опознают его как сектанта, так со своей бородой и лохмами он и выглядит, как сектант. И Зоя говорила о том, что борода ей не нравится…
Вот он и двинулся по Октябрьской улице, где неподалеку от ресторана «Лондон» видел вывеску «Стрижка и бритье. Мастер Баранов».
Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 144
