— Пег, — тихо сказал папа, — ты… ты продала душу дьяволу?
— Ох, ну отец! — вскричал Эдвин. — Ну какой еще дьявол, о чем ты!
— Помолчи, — велела миссис Шеридан. — Я хочу ее услышать. Смотри на меня, мисс, и отвечай на вопрос!
— Марта, — укорил отец, — ты подумай, что бы с нами было, если бы не Пегги.
Маргарет отступила от него и уклонилась от протянутой руки Эдди.
— Ничего бы с вами не было, если бы не я, — глухо буркнула она. — Эта женщина, Полина Дефо, пришла к вам, чтобы заполучить меня. Потому что я похожа на ее покойную дочь, и она… — девушка закусила губу. — Вы все равно не поверите.
— Это она тебя преследовала? — спросил Эдвин. Маргарет кивнула. — А это… то, что она тут сделала… это тоже м… магия? — он словно подавился последним словом. Девушка указала на диванную подушку и шепнула «Motus». Подушка взмыла к потолку и шлепнулась на пол. Эдвин отпрянул.
— Кто, — прошипела мама, — научил тебя этой дряни?! Где ты с ним встретилась? Отвечай!
Маргарет услышала слезы в ее голосе и отвернулась к окну.
— Пегги, — подал голос Эдвин, — ты ведьма?
У нее вырвался короткий всхлипывающий смешок.
— Ведьма? Нет!
— А кто? — спросил папа. Маргарет прижалась виском к холодному стеклу и посмотрела на них. Ведь дальше будет хуже. Кто еще заявится по ее душу, если она продолжит? Чем дальше — тем ближе ей придется подходить к вещам и существам, опасным даже для тех, кто вооружен и подготовлен к встрече. А если она остановится, то как защитит их от того мира, о котором она знает? Кто поручится, что однажды к ним в дом не проникнет какая–нибудь голодная тварь с той стороны или проклятая душа, ставшая нежитью, рыщущая по свету в поисках добычи? Что, если рядом не окажется консультанта? О, конечно, он может выследить и уничтожить гадину — потом, когда уже будет поздно.
«Я не могу остаться», — подумала Маргарет. Пусть лучше ее больше никогда не пустят на порог — но она будет знать, что ни одна тварь с той или этой стороны тоже его не переступит.
— О Боже, — вдруг всхлипнула мама, — что я сделала! Это же я, я его порезала! О Господи!
Папа подхватил ее под руку и усадил на диван. Миссис Шеридан уронила голову на плечо мужа и задрожала.
— Не только ты, — прошептал отец, — не только ты, Марта…
— Да все мы хороши, — буркнул Эдди.
Маргарет закрыла глаза. Руки отца, сдавливающие шею Джо–младшего — и сам папа, исхудавший, седой, прибавивший в один день десяток лет… Господи, это ведь все из–за нее!
— Это не вы. Вы не могли сопротивляться магическому принуждению.
— А ты когда–нибудь сможешь так принудить? — недобро спросил Эдвин.
— Нет. Но я смогу свернуть шею тому, кто попытается.
— Пег! — поперхнулся брат. За окном мелькнула длинная тень, и Эдвин отшатнулся к родителям, закрывая их собой. Маргарет увидела длинный хвост кельпи и бросилась вон из комнаты. Она пронеслась по неосвещенному холлу, по темной лестнице, выстудившейся гостиной и распахнула входную дверь.
— Вы что, не зайдете? — услышала она голос дяди. — Хоть покажитесь Пегги на глаза.
— Зачем? — равнодушно отозвался Редферн. — Она уже дома, в кругу семьи, и наконец в безопасности.
— Энджел! — закричала Маргарет и пулей слетела с крыльца. Комиссар и Редферн обернулись на крик; кельпи дернула ухом, не отрываясь от поедания снега.
— Ох, дядя! — выдохнула девушка, схватив Бреннона за руки. — Ты цел! Энджел! — она метнулась к наставнику и бросилась ему на шею, так что тот пошатнулся и ухватился одной рукой за седло, а другой обвил ее талию.
— Ну, за мной присматривали, если кому интересно, — сказал комиссар. — Впрочем, кому это на самом деле интересно… Разве что тебе, лошадка.
Кельпи фыркнула.
— Да, — прошептала Маргарет в ухо Энджелу.
— Что «да»? — настороженно спросил он.
— Я хочу остаться с вами.
Его рука так сжалась вокруг ее талии, что девушка охнула. Энджел ослабил хватку и уставился ей в глаза пронзительным тяжелым взглядом. Маргарет задрожала, но не отвела глаз и робко тронула пальцем кожу наставника около ожога.
— Боже, ваше лицо…
— К черту лицо, — отрезал Энджел и прижался губами к губам девушки. В щеку опять уткнулся твердый крючковатый нос, и Маргарет откатило жаром с головы до ног.
— Эй!! — рявкнул комиссар. Редферн отпустил ее; Маргарет, все еще дрожа, вдруг поняла, что запустила обе руки в его волосы, и каштановые завитки обвили ее пальцы, как живые.
— Идите, скажите им, — шепнул наставник; у бархатных теплых глаз собрались лучиками морщинки от улыбки. — Я соберу ваши вещи.
Девушка пошла к дому, едва ощутив, как дядя схватил ее за локоть и идет следом, что–то возмущенно ей выговаривая. Ее сердце колотилось так, будто хотело выломать ребра, и за бурным биением она почти не слышала слов дяди. Взгляд Энджела, вдруг ставший таким мягким и нежным, ужалил Маргарет до того сильно, что в груди закололо. Никто еще так на нее не смотрел, кроме… кроме того, другого… Но как же так? Как теперь с этим быть?
— Ты хоть поняла, что это совершенно дико и недопустимо для юной леди? — сурово спросил дядя, открывая перед ней дверь.
— Да, — машинально ответила девушка.
— Ты меня даже не слушаешь, — проворчал Бреннон. — Вот отец с тобой потолкует!
Она как в полусне поднялась на второй этаж, вошла в комнату младших и опустилась в кресло у двери, там, где обычно сидела няня. Мама с плачем бросилась к дяде, Эдвин что–то говорил, дядя одновременно обнимал маму и папу, Робби и Джорджи тихо посапывали во сне. Пришла ведьма, доложила о скором приезде ван Алленов с Дэни, дядя заговорил о том, что они все в безпасности, потому что преступница обезврежена. Маргарет закрыла глаза и сжала виски. Уйти! Да если б Энджел только понимал, что это значит — уйти из дома! Оставить их всех — маму, папу, дядю и братьев и… и… но Боже, какие же у него были глаза…
— Это полицейская карета, сэр, — неожиданно громко сказала ведьма; Маргарет дернулась, очнувшись. Джен стояла в дверях, совсем рядом. — Они везут миссис ван Аллен с вашим племянником. Я их встречу, сэр.
— Давай, — кивнул комиссар. — Если вам некого послать за прислугой, то я отправлю кого–нибудь из полицейских.
Ведьма вышла; Маргарет поднялась, опираясь на спинку кресла.
— Мама, папа, дядя, — произнесла она; зубы стучали, и она старалась говорить пожестче. — Теперь вы все в безопасности.
— Да, — несколько удивленно ответил комиссар. — Полина Дефо мертва. Я пошлю за вашими слугами, дом нужно протопить, нагреть ванну, приготовить еды…
— Значит, я могу уйти.
— Уйти? — переспросил папа. — Конечно, ты можешь уйти к себе, но в твоей спальне еще не натоплено, ты замерзнешь…
