Окса печально опустила голову. А потом наклонилась к Фолдинготу и крепко его обняла. Как ни странно, при прямом контакте с теплым мягким тельцем девочку окатила благотворная успокаивающая волна, принесшая облегчение, как глоток холодной воды пересохшему горлу.
— Испытывает Юная Лучезарная тревогу?
— Мне очень хочется увидеть маму, — вздохнула девочка. — Ты много чего знаешь, может, у тебя есть сведения? — добавила она, вспомнив, что Фолдинготы делятся сведениями, только если задать прямой вопрос.
— Страдает Юной Лучезарной мать из-за того, что вдалеке от близких пребывает, но состояние здоровья у нее стабильно. Медсестра, что Анники зовется, отменную заботу проявляет о ней, благодаря познаниям медицинским отдельных из Изменников проклятых.
— Хочешь сказать, у них есть Тохалина?
Фолдингот покачал головой.
— Нет у Изменников проклятых лекарства нужного, поскольку, как и сказал фей, встречается оно в Эдефии лишь только, на территории, которая зовется Неприближутия, и там произрастает в изобилии. Но овладели Изменники умением лекарства создавать, что могут стабилизировать болезненные состояния, такие как у матери Юной Лучезарной. И может ваш слуга официально заявить, что встреча матери Юной Лучезарной и прочих Беглецов не за горами. Точны есть сведения сии.
— Надеюсь, ты это говоришь не для того, чтобы меня утешить? — выгнула бровь Окса.
Фолдингот грустно поглядел на нее.
— Не обладает прислуга Юной Лучезарной способностью ко лжи, твердо в том уверена должна быть Юная Лучезарная, что предан ей безмерно Фолдингот.
— Да, верно, извини, Фолдингот, — погладила его по голове Окса. — Просто у меня столько проблем…
— Имеет Юная Лучезарная доклад Кульбу-Горлана подробнейший и утешительный о том, что происходит на острове в Гебридском море. Но не приходила ли ей мысль вопросам, интересующим ее, подвергнуть и Вещунью?
— Нет! — хлопнула себя по лбу Окса. — Вот спасибо, Фолдингот! Ты прав, она наверняка что-то знает!
Окса стрелой взметнулась по лестнице и влетела в апартаменты Драгомиры.
— Могу я на минутку увидеть Вещунью, ба? Ну, пожалуйста!
Драгомира, кивнув, указала глазами на футляр контрабаса. Окса прошла в него и ворвалась в бабушкину лично-персональную мастерскую. А там ее встретил Геториг с пером в руке, потрясая роскошной шевелюрой.
— Приветствую, о элегантная Юная Лучезарная!
— Привет, Геториг! Не знаешь, где Вещунья?
— А кто эта особа?
Замерший посреди комнаты Простофиля растерянно таращился на Оксу.
Геториг, вздохнув, закатил глаза.
— И этот вот лохматый шарик?
— Эй, Простофиля! — заверещал упомянутый лохматый шарик. — Посмотри на меня внимательно: я Ге-то-риг!
— Геториг? Какое очаровательное имя. А мы знакомы?
— Да! Лет эдак восемьдесят как!
— А-а, ну тогда это все объясняет! — с облегчением заметил Простофиля.
Окса расхохоталась, как и всякий раз, когда Простофиля открывал свой большой беззубый рот.
— Он неисправим… — констатировала она, давясь хохотом при виде счастливой физиономии слабого на мозги существа.
— Хотите сказать, он безнадежен! — с досадой воскликнул Геториг. — Но вы, кажется, хотели видеть Вещунью? Поглядите возле головешек!
Окса подошла к камину и обнаружила Вещунью, забравшуюся под крошечное покрывало в нескольких сантиметрах от почти догоревших за ночь дров.
— Вещунья! — шепотом позвала девочка, осторожно ткнув Маленькую курочку пальцем.
Вещунья подлетела, как на пружине. Вытаращив глаза, она закрутила головой, как радаром.
— Чувствую сквозняк, дует с северо-запада, — строго заявила она. — Подозреваю, это окно не было заклеено и через него из мастерской помещения уходит тепло!
Сердито сверкнув глазками, она указала на одно из окон и нырнула обратно под покрывало.
Окса присела на корточки, чтобы быть с птичкой на одном уровне.
— Вещунья, ты мне нужна…
— Если вы явились сообщить мне, что мы, наконец, покидаем эту страну с негостеприимным климатом, чтобы переселиться в экваториальную зону, то смею вам сказать, я готова! — проверещала курочка, распушив перышки на голове.
— Э… знаешь, в Англии еще относительно тепло… — сообщила ей Окса.
— Издеваетесь? — возмутилась Вещунья. — Страна, продуваемая насквозь ветрами, да еще и заливаемая проливными дождями?!
Этот спор был давним, но всякий раз вызывал у Оксы бешеный восторг. Девочка сдержала смех, чтобы не обижать крохотную курочку, а над ее головой закружились крохотные бабулины птички.
— А днем обещают метель… — прочирикала одна из них.
— И резкое понижение температуры! — добавила вторая.
Окса глянула на них искрящимися смехом глазами и закусила губу, чтобы не расхохотаться в голос. Бедная Вещунья еще глубже зарылась в покрывало, громко жалуясь на жизнь пронзительным квохтаньем.
— Я тебя укрою, Вещунья! — пообещала Окса.
— Обещаете? — высунула кончик клюва птичка.
— Ну конечно! Можешь на меня положиться: я ни за что не дам тебе замерзнуть! Но, пока до этого дело не дошло, я хотела тебя кое о чем спросить…
— Слушаю вас.
— Ты не знаешь… что с нами будет? С мамой?
— Я не предсказываю будущее, но, как вам уже сказал Кульбу-Горлан, ваша мать находится на невозможном для проживания — с климатической, естественно, точки зрения — острове. Однако с ней хорошо обращаются и очень о ней заботятся. Изменники заинтересованы следить за ее здоровьем: случись какое несчастье, мгновенно исчезнут малейшие возможности переговоров.
Окса нахмурилась.
— Ваша мать — единственная гарантия Изменников, что они попадут в Эдефию, когда мы, Беглецы, соберемся, наконец, покинуть эту вечную мерзлоту. Она — ключ, который гарантирует им доступ, если можно так выразиться.
— Ты хочешь сказать, я ее не увижу до тех пор, пока мы не отправимся в Эдефию?
Окса помрачнела. В ней начала подниматься волна паники.
— Растолкуй, пожалуйста.
— Я хочу сказать, что опасаюсь принять участие в этом путешествии, которое обещает быть невыносимым с климатической точки зрения, но столкновение Беглецов и Изменников неизбежно. Именно поэтому вы скоро увидите вашу мать. Она — условие возвращения в Эдефию как для Беглецов, так и для Изменников. Вы ведь это понимаете, не так ли?
— Она… с ней все хорошо?
— Ей лучше, — заверила Вещунья. — Благодаря Изменнице Мерседике, Изменникам стали известны кое-какие тайные рецепты Старой Лучезарной и Абакума, которыми они пользовались для лечения вашей матери. Изменники их освоили и вполне успешно применяют.
