образом не решим эти оставшиеся проблемы, мы, вероятно, схлопнемся раньше, прежде чем нас победит Гармония.» Когда Кельвин сказал это, на его лице отразилось сильное разочарование.
Было очевидно, что он не очень хорошо разбирался в этих вопросах.
«Мы можем поговорить об этих вещах позже; я просто небрежно спрашиваю. Причина, по которой я пришел сюда сегодня, заключалась главным образом в том, чтобы спросить твоё мнение по другому вопросу,» — Цзян Чэнь откинулся на спинку стула, говоря это, и его взгляд оставался на Кельвине.
Келвин не знал, о чем хотел спросить Цзян Чэнь, поэтому на секунду отключился, а затем сказал:
«Пожалуйста, продолжай?»
«О кандидате на пост первого президента Федерации.»
«Разве это не ты?» Келвин улыбнулся.
«…Я имею в виду второго. Не такой бесполезный почетный титул, а президент федерации в истинном смысле этого слова.» Цзян Чэнь слегка улыбнулся, глядя на Келвина: «Тебе интересно?»
Кельвин затаил дыхание.
На мгновение в его глазах промелькнуло бесчисленное множество сложных выражений.
В кабинете долгое время царила тишина.
Наконец, легкий вздох нарушил тишину.
«…Я,» — Эти сложные эмоции исчезли из зрачков Келвина, и он закрыл глаза и мягко покачал головой, — «Я не подхожу для этой работы. Если вы спрашиваете мое личное мнение, то, конечно, я бы предпочел остаться в Департаменте Космоса Небесной Торговли. Но если ты уже принял решение, зачем спрашивать меня?»
После того, как Цзян Чэнь услышал ответ Кельвина, он улыбнулся и встал со стула.
«Мне всегда приходится спрашивать мнение сотрудников.»
После паузы Цзян Чэнь сделал серьезное выражение лица, пристально посмотрел в глаза Келвину и продолжил.
«С сегодняшнего дня вы будете генеральным директором Небесной Торговли, и Небесная Торговля, как предприятие, будет иметь место в качестве члена Земной Федерации.»
«В этом случае общее число мест, занимаемых Цинем, достигнет одиннадцати, и другие представители комитета не согласятся…» Кельвин, казалось, был обеспокоен этим решением. Это было нормально, когда Цзян Чэнь был исполнительным директором раньше, но теперь, когда Цзян Чэнь ушел в качестве временного исполнительного директора, он наконец понял, насколько трудными были члены комитета.
Однако его босс явно не принимал его трудности близко к сердцу.
«Убеди их, это моя задача для тебя.»
«Кстати, письмо о назначении будет выдано в виде электронного файла с объявлением через базу данных Небесной Торговли, и мы, вероятно, будем общаться через это в будущем.»
«Ты можешь это сделать; я тебе полностью доверяю.»
После того, как Цзян Чэнь похлопал сбитого с толку Кельвина по плечу, он рассмеялся и вышел из кабинета.
Глава 1603
Через неделю SS Исток прошёл через орбиту Сатурна.
Центральный компьютер рассчитал наилучший маршрут до Альфы Центавра. После того, как варп-двигатель был полностью задействован, SS Исток должен был прибыть на Альфу Центавра через пятьдесят лет. Элиты земной цивилизации будут использовать оборудование для колонизации на борту SS Origin, чтобы восстановить славу земной цивилизации в этой странной и далекой галактике.
Что касается того, смогут ли они однажды вернуться в солнечную систему и вернуть родную планету из рук этих жуков…
Это было нечто такое, что можно было определить только несколько столетий спустя.
«Хороший напиток, правда он слишком острый… Как он называется?»
«Мутай,» — старик слегка улыбнулся и сказал тихим голосом, — «Это как водка для России. В нашей стране этот вид алкоголя стал культурой.»
Хотя они оба были элитой земной цивилизации, это не означало, что все на SS Истоке были равны.
Там, где есть люди, есть и классы.
Основные и второстепенные государства-члены, ядерные и неядерные страны и даже национальность членов экипажа SS Исток… Все это напрямую определяло посадочный лист и долю билетов, выделенных для каждой страны или региона, а также личность и статус пассажиров.
Например, Ван Дэхай, который сидел здесь в этот момент.
В соответствии с соглашением, заключенным перед посадкой, после того, как SS Исток достигнет Альфы Центавра, пассажиры из разных стран создадут колонии, принадлежащие разным странам, на планетах галактики, похожих на Землю, в зависимости от их предыдущих национальностей. Например, русской колонией была бы Новая Москва, колонией Китая, естественно, был бы Новый Шанцзин…
После того, как Ноев ковчег был пришвартован, дворяне все еще оставались дворянами, а простые люди все еще оставались простыми людьми.
Хотя семья Ван в последние годы находилась в упадке, власть семьи Ван в Китае все еще нельзя было недооценивать, иначе он не был бы здесь, не болтал и не шутил с иностранцами.
Что касается человека, который сидел напротив него, то это был Майкл Блумберг из Америки.
Блумберг тоже был невероятным человеком. Родившийся в семье среднего класса в 1942 году, он стал мэром Нью-Йорка в 2001 году. Он также был президентом Bloomberg с активами более чем в 50 миллиардов долларов.
История Блумберга — очередная история успеха по типу «Из грязи в князи».
Однако, если бы ему пришлось комментировать свою жизнь, он больше всего гордился не тем, что победил своих политических противников, чтобы стать мэром, и не гордился своим созданием Bloomberg, лидера финансовых новостей и разведки, вместо этого он превратил все активы и средства в наличные, и с чистой стоимостью 50 миллиардов мировых долларов он купил этот билет у торговца оружием, у которого, как говорили, были отношения с Цзян Чэнем. Он взял с собой своего внука, которому было за двадцать, а также свою правнучку, которой было меньше двух лет, на этот рейс к Альфе Центавра…
Если бы не это, он не был бы здесь, дегустируя алкоголь и смеясь с Красным Дворянином с Востока.
«Вы на корабле один?»
«Я со своим внуком и правнучкой.» Блумберг улыбнулся и мягко сказал: «Обычный билет позволяет взять на борт взрослого родственника и несовершеннолетнего родственника. Изначально я хотел отдать это место своему сыну, но он не мог смириться с такой жизнью. После того, как я позвонил ему, он решил покончить с собой…»
Судный день означал, что десятилетия жизненного опыта, трудностей и усилий для достижения цели, а также сама цель превратились в нелепую шутку. Уже более миллиона человек покончили с собой, потому что не могли смириться с этой реальностью.
Хотя по сравнению с численностью населения более восьми миллиардов человек эти миллионы были лишь каплей в море, но количество людей умерших от отчаяния, даже превзошло количество людей умерших от источника этого отчаяния…
«Извините, что задал такой вопрос.»
«Это пустяки. В моём возрасте я уже давно перестал волноваться о подобных вещах.» Улыбка Блумберга выглядела слегка опустошенной, когда он смотрел в звездное небо за окном, которое указывало в направлении Земли: «Хорошо, что я смогу увидеть другой мир в своей жизни.»
Хотя «хорошо» прозвучало довольно неохотно.
«Земля… наверное, уже пала.» Ван Дэхай посмотрел в темноту снаружи и тихо вздохнул: «Честно говоря, я никогда не думал, что настанет такой день.»
Возможно, из-за того, что это навеяло воспоминания о прошлом, они ненадолго замолчали.
«К сожалению, каждому человеку разрешается перевозить только десять килограммов багажа.»
«Есть ли какие-нибудь проблемы?»
«Ничего… В конце концов, выживание — это самый важный элемент. Просто жаль думать о моей коллекции произведений искусства в подвале моего особняка в Лос-Сантосе.» Блумберг улыбнулся, но улыбка казалась слабой и вымученной: «Я только надеюсь, что эти жуки их не съедят… Трудно сказать, каковы на вкус картины маслом, но мраморные статуи не должны быть питательными, да же?»
«Тогда как же вы в конце концов поступили с этими коллекциями?» После того, как Ван Дэхай сделал глоток алкоголя из фарфоровой чашки, он посмотрел на Блумберга и сказал с улыбкой.
«Я отдал их все.»
«Отдал их?»
«Человеку из Лос-Сантоса, который продал мне свой билет,» — улыбнулся Блумберг. «В любом случае, я не могу забрать эти искусства. Если он намерен использовать эти 50 миллиардов, чтобы ощутить себя богатым, то мои коллекции могут позволить ему почувствовать себя богатым более реалистично.»
В этот момент они оба одновременно рассмеялись.
Новость о том, что Блумберг купил билеты на 50 миллиардов мировых долларов, стала известной шуткой на звездолёте Исток.
Не было никого более глупого, чем тот, кто променял
