Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
Позднее картины доставили в Грецию. Один из задержанных утверждал, что передал полотна некоему греческому миллионеру, владельцу завода по переработке оливок. Якобы он был заказчиком кражи и посредником между грабителями и потенциальными покупателями.
Разразился грандиозный скандал, имя предполагаемого организатора кражи стало известно прессе, и тогда в полицию сообщили, что картины можно найти в музее одного из монастырей в Итеа. Картины действительно нашли и вернули в музей, непосредственные участники кражи были арестованы, а вот пресловутый заказчик от ответственности ушел, никто так и не смог доказать его причастность к делу.
Все дела, которые были описаны выше, в сущности, имели благополучный конец: даже если преступники и не были наказаны, то, по крайней мере, картины вернулись в родные музейные стены и продолжают радовать посетителей и удивлять специалистов. Но множество подобных преступлений так и остались нераскрытыми, а похищенные шедевры так и не вернулись домой. Недаром списки разыскиваемых произведений искусства, регулярно публикуемые Интерполом, с каждым годом становятся все длиннее и длиннее.
Пожалуй, самыми драматичными среди этих нераскрытых преступлений были ограбление музея Изабеллы Стюарт Гарднер в Бостоне (США) и повторная кража знаменитого «Крика» Мунка из музея Мунка в Осло (Норвегия).
Ограбление музея Изабеллы Стюарт Гарднер произошло 18 мая 1990 года. Этот музей располагался в специально построенном известной меценаткой здании, точно копировавшем один из венецианских палаццо. Музей был задуман не только как выставочный комплекс для широкой публики, но и как личные апартаменты самой эксцентричной миллионерши. После ее смерти во дворце все осталось как и при ее жизни, вплоть до столов в выставочных залах, накрытых для чаепития всех желающих.
В художественной коллекции, которую начал собирать еще отец Изабеллы, преуспевающий нью-йоркский торговец текстилем, преобладали шедевры старых мастеров, итальянских и голландских, но были представлены и импрессионисты (особенно Дега и Мане), также экспозицию украшала внушительная коллекция древних китайских ваз.
Музей обладал довольно серьезной службой охраны, но против коварно задуманного преступного плана даже подготовленные охранники оказались бессильны.
ЯН ВЕРМЕЕР ДЕЛЬФТСКИЙ. КОНЦЕРТ. ОК. 1663
Первая попытка проникнуть в здание была предпринята за несколько дней до преступления. Возможно, это был пробный шар или разведывательная операция, но все было организовано достаточно профессионально. Около входа в музей поздно ночью было инсценировано нападение на некоего молодого человека. Произошла драка, потом нападавшие разбежались, а жертва начала стучать в двери музея, умоляя впустить. В ту ночь в здании музея дежурил охранник, который не имел привычки нарушать инструкции, поэтому якобы раненого парня в здание он не впустил, вместо этого вызвал полицию и службу спасения. Тогда молодой человек как ни в чем не бывало ретировался, завернул за угол, переговорил со своими былыми недругами, после чего вся компания загрузилась в машину и уехала.
Вероятно, после этой неудачи планы несколько подкорректировали. Вместо беспомощной жертвы уличного нападения в ночь ограбления во входные двери постучались полицейские. И тогда в нарушение всех инструкций охрана впустила наряд в здание. Полицейские оказались ряжеными, они моментально нейтрализовали охрану (хорошо, что никого не убили), после чего группа разделилась, одни сторожили пленников, другие отключили сигнализацию и камеры видеонаблюдения (в этом музее они были уже в то время), а третьи снимали со стен картины, очевидно выбранные заранее. Криминальное мероприятие заняло два часа.
Было похищено 13 полотен, среди которых 3 картины Рембрандта (в том числе и единственный в его творчестве морской пейзаж «Буря на море Галилейском», оцененный в 15 млн. долларов в ценах начала 1990-х гг.), «Концерт» Вермеера (70 млн. долларов), «Похищение Европы» Тициана, «У Тортони» Э. Мане и 5 полотен Дега. Все в целом было оценено примерно в 200 млн. долларов.
Трагизм этого происшествия заключается в том, что до сих пор, несмотря на все усилия полиции и частных сыщиков и на награду в 1 млн. долларов, предложенную музеем за информацию о картинах или о похитителях, никаких следов коллекции или грабителей так и не было обнаружено. Единственной зацепкой были сведения, полученные от кого-то из полицейских информаторов, о том, что якобы эту кражу организовал «великий криминальный ум» некто Майлз Коннор, который руководил действиями грабителей, находясь в тот момент за решеткой. Возможно, это действительно так, но практической пользы от этой информации все равно не было, поскольку найти шедевры так и не удалось. Может, они украшают подпольную галерею какого-нибудь колумбийского наркобарона, а может, увы, так и погибли в каком-нибудь забытом тайнике.
На Западе, вероятно, главное, что делает возможным подобные происшествия, – это недостатки в системах охраны музеев. Ясно, что государственные учреждения культуры всегда и везде недостаточно финансируются, так что на надежную защиту от грабителей средств не хватает, а владельцы частных галерей иногда полагаются на авось и тоже экономят. Впрочем, если преступникам позарез будет нужна какая-то картина, то и надежная охрана может оказаться бесполезной, тем более что всегда есть место и для человеческого фактора.
В России таких масштабных наглых бандитских нападений на музеи все же до настоящего времени не было. Но это не значит, что у нас все благополучно, музеи обворовывают и здесь. И очень часто в этом оказываются замешаны их сотрудники. Маленькая музейная зарплата в сочетании с ежедневным соприкосновением с миллионными ценностями, которые принадлежат всем и никому, зачастую оказывается спусковым крючком и для тех, кто хочет всего и сразу, и для тех, кому надо кормить семью, чинить машину или погашать ипотеку.
К сожалению, пока предметы и произведения искусства будут стоить так дорого и вызывать такой огромный интерес у коллекционеров, помимо открытого рынка антиквариата, вероятно, будет существовать и рынок теневой, подпольный, а там всегда принимают на реализацию вещи, имеющие темное или однозначно криминальное происхождение. Так что и государственные музеи, и частные собрания по-прежнему остаются под угрозой потенциального ограбления. Но, в конце концов, картина – это всего лишь картина, главное, чтобы в этих историях не было человеческих жертв.
96
А часто ли подделывают картины? И много ли подделок в музеях?
Дама, недоверчиво разглядывающая пейзаж Айвазовского Подделка картин – это целая индустрия. А в музеях все должно быть подлинным, если, конечно, не случилось какого-то злодеяния.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
