Книга Карта Иоко - Варвара Еналь

1

– Ты знала, что колдуны нападут! Знала и не предупредила Иоко!

Мои обвинения черными птицами обрушились на Эви, но она, не отводя глаз, глядела на меня внимательно и спокойно, и ее молчание задевало гораздо сильнее, чем гневные слова.

– Ты могла предупредить его, и тогда мы спаслись бы! – снова заорала я.

Эви молча покачала головой и крепко сжала губы.

– Эви, ты действительно знала, что Деймес и Валес проникнут в портал и нападут? – сухо спросила Миес.

Мы сидели у железной печки на борту судна Миес, и небо над нашей головой наливалось светлыми, перламутровыми, точно жемчуг, красками. В Мире Синих Трав занимался новый день.

– Так должно было быть, – наконец заговорила Эви, – и если бы Со послушалась меня, все было бы гораздо лучше.

– Что было бы лучше? – не унималась я.

– Им Сиану не пришлось бы отдавать свой Посох. Ему не сломали бы руку, и он по-прежнему оставался бы Хранителем.

– А теперь? Он что, больше не Хранитель? – не поняла я.

– Теперь нет. Теперь он пленник двух черных колдунов. И чтобы снова стать Хранителем, ему надо добыть новый Посох.

– Любую палку можно взять…

– Нет, не любую. А только Посох своего врага. Невозможно призывать к себе волшебный Посох столько раз, сколько захочешь. Если ты однажды призвал его, он будет служить тебе всегда и его не сможет сломать твой враг. Но если Хранитель добровольно отдает свой Посох врагу и враг его ломает, то Энергия Жизни перестает ему подчиняться, как прежде, и он становится обыкновенным человеком. Даже в во́рона не сможет больше превращаться. И поэтому остается только одна возможность вернуть себе силу – это забрать Посох у врага, а вместе с Посохом вернуть и Энергию Жизни. Понимаешь?

Эви слегка приподняла брови, и взгляд ее синих глаз пробрал меня чуть ли не до костей. Ярость мигом улетучилась, и остались только страх, горе и сожаление.

– И что? Ты хочешь сказать, что если бы не я, Иоко одержал бы победу? – не сдавалась я.

– Я не хочу ничего такого сказать. Но если бы ты не появилась, свой Посох Иоко точно сумел бы сохранить. А вместе с ним и силу. А теперь он обменял свою силу на твою жизнь. Понимаешь?

– Ничего этого не случилось бы, если бы ты предупредила нас заранее! – зло крикнула я.

– Ты не понимаешь, – заговорил вдруг Хант.

До этого он держался в стороне, но сейчас приблизился и встал рядом с Эви. Ни рожек, ни пятачка на его веснушчатой физиономии в этот момент не наблюдалось. Никогда еще он не выглядел таким серьезным и расстроенным.

– Чего не понимаю? – вскипела я.

– Не понимаешь простой вещи. Чтобы Иоко мог сражаться, он должен вспомнить все. Не только как учился у Валеса, но и как стал черным колдуном, подчинился Хозяину, приводил к нему души, разрушал города. Все в его памяти должно стать четким и ясным.

– А это возможно только когда он окажется у Валеса, своего учителя. Окажется с ним один на один. Вот поэтому они и должны были сойтись в важном поединке, – закончила мысль Ханта Эви. – Я не могу предсказать, чем закончился бы этот поединок, но уверена, что свой Посох Иоко не утратил бы ни за что. Поэтому я и увела тебя как можно дальше, чтобы ты не мешала. Призраки сами спряталась, им опасность не угрожала. А для тебя надо было найти убежище. Тебе надо было слушать меня.

Последние слова Эви произнесла совсем тихо. И посмотрела так, что мне стало нехорошо. Я отвернулась и почувствовала, что глаза мои наполняются слезами. Я торопливо утерла их и уставилась на светлеющий горизонт.

У меня не было уверенности, что Эви права, но какая теперь разница? Мой Проводник, мой Иоко оказался в плену, и я ничем не могу помочь ему. Даже не предеставляю, где он сейчас.

А ведь еще дней пять назад я даже обрадовалась бы такому повороту событий. Проводник пропал, меня никто не удерживает, и я могу делать все, что посчитаю нужным. Я свободна. Абсолютно свободна…

Только много ли проку от такой свободы, если дорогой человек не рядом с тобой?

Но как получилось, что Иоко стал дорогим для меня человеком? Он ведь был врагом, колдуном, укравшим меня из моего мира.

Так оно и было. Черный колдун, нарушивший привычный уклад моей жизни и забравший мою свободу, обрекший меня на долгие скитания в пустом и опасном мире, стал моим лучшим другом. Моим первым лучшим другом.

Он понимал меня как никто другой в обоих мирах. Он знал все мои слабости и глупости, мои привычки и характер. Рядом с Иоко я могла быть самой собой. Просто девочкой с родимым пятном на лице, которая любит рисовать.

И теперь, глядя на далекий горизонт, я как никогда остро ощутила свое одиночество. Впервые в жизни я почувствовала его так остро и болезненно, словно мир вокруг опустел.

А ведь Безвременье и в самом деле было опустевшим миром и лишь Иоко наполнял его смыслом. По крайней мере для меня. Что же мне теперь делать без моего Проводника? И какой смысл вообще что-то делать?

– Ну, что все надулись и сделали важные рожи? – прозвенел вдруг громкий голос Миес. – Иоко не пропал и не исчез. Он всего лишь в плену. Один раз уже попадал в плен, но мы тогда не знали, где его искать и как помочь. Зато теперь знаем. И даже знаем, кто нам поможет. Так что, дорогуши, кончайте хандрить. Ставим паруса и плывем. Со, где твой Посох?

– Куда плывем? – еле выговорила я, поворачиваясь к Миес.

Закатав рукава белой рубахи, хозяйка судна возилась со снастями, поднимая парус.

– К Агаме. Плывем в последнее Убежище Иоко.

– Что сделает Агама? – не поняла я.

– Она поможет, – важно кивнула Эви. – Она всегда была на стороне Хранителей. Последний Хранитель нуждается в помощи, и мы попросим ее у Агамы.

– Что она может сделать? – снова спросила я.

– Многое, – важно кивнул Хант. – Про Агаму ходят легенды. Идем.

– От Радужных Островов до Туманной Зыби рукой подать. Уже к вечеру будем на месте. А то и раньше, если день затянется, – бодро пообещала Миес. – Со, давай, помогай нам.

Я вздохнула и протянула руку.

Мой Посох тут же пронесся тонкой серебристой стрелой, привычно лег в ладонь и увеличился до своего обычного размера. Блеснул голубой свет, и паруса суденышка Миес вздулись так, словно их наполнил сильный порыв ветра.

– Вперед! – весело скомандовал Хант и постучал по палубе вновь появившимся хвостом.