Она водила пальцами по его сильной груди, упругому животу.
– Это очень просто, – прошептала она, целуя его в подбородок. – Просто думай обо мне.
Мира наклонилась над ним, задев упругим розовым соском его грудь. В ответ его сердце учащенно забилось. Она подарила Алеку долгий нежный поцелуй; все тяжелые мысли и воспоминания, не дававшие ему покоя, исчезли.
Мира отбросила упавшие ему на грудь волны ее каштановых волос, ее изящные маленькие руки скользили по его коже. Она не спешила, не обращая внимания на его нетерпеливый шепот. Прохладными пальцами она касалась его плоти, лаская, чувствуя его напряжение и желание. Мира жаждала его и боролась с этой жаждой; она дразнила Алека, как дразнит бабочка пытающегося поймать ее котенка. Тишина ночи нарушалась шепотом и стонами двух любовников. Алек не выдержал, взял Миру за бедра и посадил на себя. Предаваясь блаженству, она запрокинула голову, отдаваясь страсти и наслаждению.
Когда любовная игра закончилась. Мира, медленно приходя в себя, легла рядом с Алеком. Алек уснул. Его поза и лицо дышали умиротворением. Сегодня он уже не будет ворочаться и просыпаться. Он проспит до утра тихим и спокойным сном. Мира тихо улыбалась, глядя на него.
* * *
– Еще один кабак. Какой это по счету – сорок второй или сорок третий? – поинтересовался Карр, когда они с Алеком шли по грязной лондонской улице. – Черт побери, мне начинает это надоедать. За последние несколько дней мы обошли почти все притоны Лондона. Я покупал выпивку убийцам и головорезам, общался с этими отвратительно грязными людьми, и никаких следов Титлера.
Похоже, никто не слышал о нем. Ты отдаешь себе отчет в том, где мы бродили эти несколько дней? Я уже забыл, как выглядит солнце. Я столько дышал дымом, что после этого чистый…
– Не надо сравнений, – угрюмо бросил Алек. – Мы оба приобрели хорошую тюремную бледность.
Их невзрачный вид дополняла поношенная одежда, которая когда-то была хорошей и дорогой. Карр иронично назвал их стиль «потрепанно-элегантным».
За последние дни Фолкнеры узнали многое о жизни лондонских притонов. В них скрывались преступники; часто там коротали время те, кто только что вышел из тюрьмы. В притонах хранились ворованные вещи; там можно было нанять человека для кражи, убийства или дачи ложных показаний в суде. Это было место встреч преступников, там они проводили время и развлекались.
На этот раз они направлялись в излюбленное место сборищ членов банды «Стоп Хол Эбби». Кузены надеялись, что там они найдут Титлера или по крайней мере какую-нибудь зацепку для дальнейших поисков.
Экипаж ехал по улице, вдоль домов, напоминавших Алеку клетки для кроликов: много маленьких грязных двориков и старых разрушенных построек. В этих кварталах убогие постройки громоздились одна на другую, за что их и любили всякие подозрительные личности – можно мгновенно скрыться при облаве.
– Господи, похоже, это самый ужасный район из всех, которые нам пришлось увидеть.
– Замолчи! – Алек резко повернулся к Карру и уставился на него холодным взглядом. – Больше никаких жалоб.
Если ,не хочешь идти, скажи кучеру, чтоб отвез тебя к няньке. Да, ты несколько дней не видел солнца, ты практически не спал и ты совершенно вымотался в попойках с нашими новыми знакомыми. Но я тоже. К тому же я не видел жену уже три дня! Ты думаешь, бродить по грязи мне приятнее, чем быть с Мирой?
– Извини. – Карр чувствовал себя неловко. – Я просто не думал, что тебе так же тяжело, как мне.
Алек посмотрел на кузена с удивлением, не ожидая от него такой откровенности. Карр не был простаком, но смотрел на жизнь с прямотой, несвойственной молодому повесе.
– Как искренне! – Тон Алека постепенно смягчался. – Откуда у тебя привычка всегда говорить правду?.. Это вовсе не является фамильной чертой Фолкнеров.
– Холт всегда был таким, – ответил Карр, не зная, разозлил или удивил Алека такими словами.
– Да, конечно, твой брат был святой.
Экипаж остановился и, расплатившись с кучером, Фолкнеры направились к очередному притону. Они прошли две открытые двери и подошли к третьей, которая была приоткрыта чуть-чуть. Из-за нее высунулась отвратительная физиономия:
– Ваши пропуска!
Алек показал бубновую семерку, которую им дал Мемери. Дверь открылась шире, и они вошли. Внутри противно пахло рыбой и спиртным, раздавались пьяные песни и шум разговоров. Фолкнеры вновь разыграли хорошо усвоенные роли. Карр заказал выпивку, а Алек подмигнул толстой проститутке с некрасивым лицом, но хорошей кожей и огромным задом. Он выдавил из себя улыбку, пытаясь скрыть отвращение.
– Привет, ты симпатичный малый. Будете что-нибудь есть? – Ее голос был резким и протяжным, как кошачий крик.
– Спасибо, любовь моя. Я не голоден.
– Хотите что-нибудь выпить?
– Позже.
– Тогда как насчет моего бархатного тела? Бесплатно.
Отказаться от такого предложения значило оскорбить ее.
Принять его – немыслимо. Алек, улыбаясь, обнял ее за талию и сунул несколько фунтов за корсаж. Прикосновение к ее телу вызвало у него легкую тошноту.
– Позже, – сказал Алек и подтолкнул ее в сторону. Он с облегчением смотрел, как она, покачивая бедрами, удалялась в другой конец помещения.
Время ползло медленно. В соответствии с договоренностью Алек и Карр никогда не теряли друг друга из виду. Карр пил и болтал с окружающими, разговаривая на их воровском языке, обменивался колоритными историями, флиртовал с женщинами. Но все время он держал ухо востро и внимательно следил за тем, что происходит вокруг, незаметно прислушиваясь к разговорам. Где-то в середине вечера Карр заметил, что кое-что изменилось. Вместо того чтобы как обычно лить и болтать, Алек сидел в дальнем углу комнаты и негромко беседовал с пожилым человеком, чье лицо имело могильно-серый цвет.
Карр не мог слышать, о чем они говорят, но он краем глаза видел, как Алек незаметно сунул собеседнику кошелек и, что-то шепча, наклонил к нему голову. Даже издалека Карр увидел, как Алек побледнел.
Карра охватило волнение. Он узнал что-то. Наверное, Алек смог что-то выяснить, подумал Карр, пытаясь незаметно оторваться от пьяной компании, с которой сидел за одним столом. Карр подошел к столу Алека и посмотрел на него. Когда их взгляды встретились, Карр прочел в серых глазах кузена нешуточный испуг.
– Я жутко набрался, – объявил Карр. – Пора домой.
Его голос вывел Алека из транса.
– Уходим, – прозвучал короткий ответ.
Карр торопливо проследовал за ним.
На воздухе им обоим стало легче. Алек оглядел пустынную улицу и голосом, не выражавшим никаких эмоций, произнес;
– Нам нужен экипаж.
– Алек, тебе плохо?
– Нет.
– Ты говорил с ним о Титлере?
