Ей нужно лишь убедиться в том, что любые подозрения, которые могли возникнуть у него, когда он увидел ее с лебедем в руке, отступили на задний план. Она облизнула губы и втайне пожелала, чтобы ей досталась хотя бы частица актерского мастерства матери.
– Не могу поверить, что это с самого начала был Стю Бэрр, – сказала Реджи. – И только подумать, он пытался убедить меня, что моя мать была Нептуном!
Она покосилась на Джорджа. Такого выражения лица, как у него, она еще никогда не видела: едва заметная улыбка и решительный, безрадостный взгляд. Реджи поняла, что он знает.
Не оставалось сомнений: Джордж видел, что она заметила трезубец. И теперь она находилась в большой, большой беде.
– Твоя мать – необыкновенная женщина, – задумчиво сказал Джордж.
– М-да. – Реджи кивнула. Ее ладони вспотели, стук сердца отдавался в горле.
Она панически огляделась по сторонам. Джордж повернул в другую сторону. Они направлялись вовсе не в центр города. Джордж повел автомобиль долгим кружным путем, ведущим к Эйрпорт-роуд.
– Разве мы не должны были повернуть налево? – Она старалась говорить спокойно и деловито. «Глупенький Джордж, ты пропустил поворот».
– Мне сначала нужно кое-что сделать. – Джордж ухмыльнулся, по-волчьи оскалив зубы. – Ты не возражаешь, правда?
Реджи с трудом сглотнула.
– Вообще-то я надеялась, что мы сразу же поедем в участок. Я думала, что чем скорее они увидят записку от Тары, тем раньше выйдут на след Стю. Так будет больше шансов спасти Тару.
– Это не займет много времени, – пообещал Джордж.
– Мой друг Лен очень скоро будет в городе, – сказала она, хватаясь за последнюю соломинку. – Он захочет знать, где я.
– М-м-м, – безразлично отозвался Джордж, глядя на дорогу перед собой.
Несколько минут они ехали в молчании. Реджи рассматривала возможность открыть дверь и выпрыгнуть на ходу, но все светофоры были зелеными, и Джордж держал высокую скорость. Последнее, чего хотела Реджи, – это раскроить себе череп или оказаться раздавленной под колесами проезжающего грузовика. Ей не хватало воздуха, и она нажала кнопку, чтобы опустить окошко, но ничего не произошло. Джордж заблокировал окна. Значит, двери тоже заблокированы? Проклятье!
– Тебе жарко, Реджи?
– Да, немного душно.
– Я включу кондиционер.
Они миновали старые амбары для хранения собранного табака. Теперь лишь немногие выращивали табак. Один амбар переоборудовали для торговли рождественскими елками, в другом продавали хризантемы. Но большинство амбаров были заброшены и стояли пустыми, с покосившимися стенами и обрывками защитных сеток, хлопавших по столбам, как призрачные флаги.
Джордж включил кондиционер в режиме холодного обдува, и покрытая потом кожа Реджи пошла мурашками. Она немного наклонилась вперед, представляя мобильный телефон в своей сумке и гадая, сможет ли незаметно нащупать его. Реджи наклонилась еще ниже и сделала вид, что чешет воображаемую царапину на ноге.
– Все в порядке, Реджи? – спросил Джордж, глядя на Реджи.
– Все хорошо, – ответила она и выпрямилась.
Она глядела через ветровое стекло прямо перед собой, но периферийным зрением наблюдала за Джорджем. Он не был крупным мужчиной, фактически он был таким же высоким, как Реджи. Он горбил плечи, и над брюками выпирал небольшой животик. Она сомневалась, что Джорджу удастся одолеть ее с помощью одной лишь грубой силы, а в салоне вроде бы не было никакого оружия. В схватке один на один у Реджи были хорошие шансы.
– Я сказал, что твоя мать – необыкновенная женщина, – произнес Джордж, когда выехал на линию обгона, чтобы оставить позади рейсовый автобус из аэропорта. – Подумай об этом: обо всем, что ей пришлось пережить, о жизнях, которые она изменила.
Она снова наклонилась почесать ногу, и ее рука скользнула по сумке. Джордж свирепо взглянул на Реджи, и она выпрямилась.
– И знаешь, что самое поразительное? Что всегда сбивало меня с толку? – Джордж говорил все громче и быстрее. Маленькая жилка у него на лбу раздулась и пульсировала.
Реджи покачала головой.
– Нет, – призналась она. – Что?
– То, что она не имела ни малейшего понятия, какой властью обладает над другими людьми. Уникальной способностью разрушать и уничтожать.
– Не вполне понимаю, что ты имеешь в виду.
Снова голодная звериная ухмылка.
– О, я думаю, ты понимаешь.
Они повернули на Эйрпорт-роуд и проехали кафе «Серебряная ложка», где когда-то работала покойная Кэндис Жаке. Реджи смотрела на здание в стиле ар-деко и видела отражение белого автофургона Джорджа на серебристом витринном стекле.
– Посмотри, что она сотворила с тобой, – сказал Джордж.
Реджи поморщилась.
– Она старалась, как могла.
– Собака была бы для тебя лучшей матерью, чем Вера, – сказал он. Жилка на его виске набухла еще сильнее, лоб покрылся потом. Он говорил быстро, выплевывая слова одно за другим. – Она забросила тебя и каждый день пила со своими хахалями. Всегда была готова потрахаться за несколько бесплатных рюмок и дешевый обед.
– Я не думаю…
– А потом, – перебил Джордж, – потом они всегда бросали ее. Они видели ее насквозь и понимали, что могут найти себе что-нибудь получше.
Они миновали бар Рейбена, перед которым стояла большая вывеска с надписью «ПРОДАЕТСЯ». Реджи вспомнила, как Сид валялся на мостовой в луже крови, и услышала голос Тары: «Беги!» Они подъехали к желтому светофору, и Реджи начала возиться с замком так незаметно, как только могла. Ее сердце дрогнуло, когда она услышала тихий щелчок, но тут Джордж ускорился и проехал на желтый свет. Они миновали аэропорт и углубились в ничейную территорию, застроенную складами, заброшенными фабриками и мотелями с почасовой оплатой. Мотель «У аэропорта» находился слева от них, по-прежнему выкрашенный в ядовито-розовый цвет.
– Выбор, – сказал Джордж. – Жизнь всегда подталкивает нас к этому, не так ли? К тому или иному выбору. Каждый из нас в ответе за свою судьбу, Реджи, сознаем мы это или нет.
– Согласна, – сказала Реджи, лихорадочно оглядываясь вокруг по мере того, как жилые постройки все больше отдалялись от них. Они переехали железнодорожные пути. Вокруг тянулись пустые участки, заросшие жестким кустарником и сухой травой.
– Ты можешь считать, что Вера была жертвой, но правда в том, что она пришла к своему теперешнему состоянию благодаря решениям, которые она принимала. Один неверный выбор за другим. Хотя было так легко остановиться и повернуть в другую сторону. Вести достойную жизнь. Именно это я ей и предлагал, а она снова и снова отвергала меня. Насмехалась надо мной.
Он скривился и облизнул губы. Фургон замедлил ход, когда они подъехали к повороту дороги. Реджи рванула дверную ручку, взмолившись о том, чтобы замок сработал. Дверь распахнулась, и Реджи прыгнула, ударилась о мостовую и покатилась, как мешок картошки, тормозя плечами и бедрами. Она услышала визг тормозов, но не стала оглядываться, а поднялась и сразу бросилась бежать. Если она успеет нырнуть в заросли кустов, у нее будет шанс. Она умела быстро бегать и привыкла к длинным дистанциям. Джордж был как минимум на двадцать лет старше нее. Если она сможет с самого начала установить достаточно большое расстояние между ними, все будет в порядке.
