Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 96
– Вот несчастный человек! – покачал головой Вершинин. – На всю жизнь привязались к нему эти видения. И если что-то такое критическое происходит, сразу фашисты мерещатся. Бандиты в форме времён Третьего рейха? С овчарками и огнемётом? «Опель» с откидным верхом? Вероятно, Блинов всё это видел в концлагере, а теперь бредит.
– Но ведь стрельба из автоматов и пистолетов ему не померещилась? – заметил Загорулько. – Трупы-то остались, десять или одиннадцать штук. Мы работали в Белоострове вместе с коллегами из Сестрорецка. Дом, конечно, сгорел дотла. Остался только сейф, печка и груда костей, черепов. Стреляных гильз набрали целый мешок. – Афанасий поднял палец. – Да, ещё обнаружили остов металлической кровати с панцирной сеткой. Интересно, что до пожара она была без матраса, подушек и белья. Кстати. Гильзы уже проверили. Использовались АКМ-74, пули калибра 5,45. Пистолет – «браунинг». Предположительно, тринадцатизарядный. Налётчики действовали профессионально, хладнокровно и дерзко. Скорее всего, это была внутриклановая разборка. А у Блинова со страху начались галлюцинации. Любые выстрелы для него ассоциируются с концлагерем.
– А немецкая речь? – напомнил Петренко. – Тоже показалось?
– Бывают же слуховые глюки, – пожал плечами Загорулько. – Голоса разные, всё такое прочее. Впрочем, эти люди могли переговариваться по-немецки именно для того, чтобы их никто не понял, даже если услышит…
– Почему тогда не по-английски? – натянуто улыбнулся Грачёв. – Или ещё как-нибудь?
– Именно потому, что Блинов у немцев сидел! – оживился Загорулько. – Интересно, что бандиты эти сейф обчистили, а драгоценности не тронули. Сейф сохранил бирюльки от огня – мы их изъяли. Среди женских украшений, найденных на пепелище, оказались… – Афанасий поднял палец и посмотрел на Алдоничева. – Первое – серьги с уральскими изумрудами и бриллиантовой крошкой, описание которых имеете в деле об исчезновении Аделины Исаевой. Второе – золотое кольцо, тоже с бриллиантом, подарок Нильса Стромберга Илоне Саламатиной, сделанный в день их помолвки. Я побывал у Исаева – он уже дома. Бывший метрдотель подтвердил, что серьги принадлежат его супруге. Делали их на заказ, в Свердловской области, десять лет назад. Тут же находился их сын и сестра Аделины – они тоже признали эти серьги. Таких серёг, оказывается, в природе больше нет. Аделина лично рисовала эскиз. Кольцо Илоны опознала её бабка – мать покойного Саламатина. Сам Нильс сейчас в Гётеборге, приехать может только в середине октября.
– Сенсация! – Алдоничев покраснел. Губы его, напротив, остались бледными, будто бы высохшими. – Значит, обе женщины могут быть там, в «лазарете»…
– Я с вами согласен, – кивнул невозмутимый Чиряев. – И Исаева, и Саламатина-Стромберг побывали в том загородном доме, где ночью находился Андрей Георгиевич. Вмешательство членов другой группировки спасло ему жизнь, и я очень рад этому! Кстати, я уже побывал в клинике, где сейчас лежит Озирский. Но он, несмотря на наше личное знакомство, отказался разговаривать со мной. Андрей вообще категорически отказывается беседовать на эту тему, объясняя всё тем, что связан словом со своими спасителями. Тут вообще всё очень сложно. На вопрос о женщинах, которые могли находиться в том доме, Озирский ответил так: «Лично я их не видел. Но не могу утверждать, что их там не было. Я не имел никакой возможности смотреть по сторонам, сами понимаете». От возбуждения уголовного дела Озирский наотрез отказался, тем более что все потенциальные обвиняемые уже мертвы. Вероятно, Исаева и Саламатина были привезены в тот дом гораздо раньше, чем Андрей. Там их элементарно ограбили, а потом переправили в «Лазарет Келль». Исаева исчезла двадцать девятого августа, Саламатина – восьмого сентября. Кстати, она находилась на шестом месяце беременности. Сейчас должно быть уже шесть. – Чиряев многозначительно оглядел всех собравшихся. Грачёв бессознательно потянулся за «Кронверком», хотя в кармане лежал «Салем». – По этой причине Илона могла особенно заинтересовать Элеонору. Той явно хотелось опробовать препараты и на беременной…
– Фашистка! – пробормотал Алдоничев, прижимаясь спиной к спинке стула с пунцовой обивкой. – Это же… прямо-таки «отряд семьсот тридцать один»!
– «Отряд пятьсот шестнадцать», Лёня, – поправил Петренко. – Там экспериментировали с химией. Это всё? – Подполковник повернулся к следователю Загорулько.
– Пока всё. – Тот пальцами распушил усы.
– Правильно поступил Горбовский, когда пустил это дело вперёд всех остальных. – Вершинин поднялся из-за стола. – Я благодарен вам за ценную информацию. – Он кивнул обоим следователям. – Геннадий Иванович, вы доложите полковнику?
– Разумеется. Не исключено, что другие ценности, найденные на пожарище, также принадлежали жертвам гражданки Келль. – Петренко ещё сильнее втянул и без того впалые щёки.
– Это можно проверить по делам людей, пропавших за последнее время, – предложил Чиряев.
– Проверим, когда «Лазарет Келль» возьмём! – Грачёв тоже встал. – Прошу прощения, но нам с Владом нужно успеть по крайней мере в два места.
Он думал об Андрее, которого обещал навестить, и о Романе Брагине – неизвестном прибалтийском омоновце. Конечно, Грачёв сильно сомневался в том, что их пропустят к Озирскому, но попытаться стоило. Кроме того, он не оставил надежды добраться сегодня до проспекта Славы. Увидев, что время перевалило за шесть, Всеволод решил откланяться.
Распрощавшись со следователями, Петренко и Алдоничевым, Грачёв и Вершинин вышли в коридор. Тотчас же к ним подскочил вездесущий Тенгиз Дханинджия, который словно караулил за углом. В руке он держал свою элегантную папку, в которой всегда носил документы.
– Всеволод, думаешь, у меня есть время по всему Дому тебя искать? Полчаса, как дурак, к людям пристаю. Отойдём на пару слов! – Тенгиз выразительно взглянул на Грачёва. – По поводу крови на платке.
– Ну?! – вскинулся Всеволод, снова возвращаясь к реальности. – Что можешь сказать?
– Группа четвёртая, резус отрицательный. Я выполнил твою просьбу? – Тенгиз подкрутил усы и подмигнул Вершинину.
– За мной магарыч, батоно, но только в понедельник. Сегодня совершенно некогда. Кстати, раз уж начали за нитку тянуть, попробуем и весь клубок размотать. Запроси-ка материалы на Али Мамедова. В Баку он достаточно известен, а у нас пока ещё не очень. Это один из тех бандитов, что погибли ночью в Белоострове. К сожалению, его отчества и года рождения я не знаю. Думаю, что шестидесятый. Мне это очень нужно, для дела. Потом расскажу поподробнее.
– Между прочим, я где-то читал, что люди разных национальностей имеют определённые группы крови, – заметил Вершинин. – Как его звали? Али Мамедов? Азербайджанец? Так вот, очень многие представители народов, исповедующих ислам, имеет либо третью, либо четвёртую группы крови. Именно этим объясняется их непереносимость к свинине.
– А грузины какую группу имеют? – заржал Тенгиз. – У меня, например, первая с положительным резусом.
– Про грузин там не писали, – признался Владислав. – Севка, что с тобой случилось? Ты прямо к стенке прилип. И что с того, что у бандита такая группа крови? Ты явно что-то скрываешь. Не хочешь нам объяснить…
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 96
